Одиночество души: надежда на счастье

Николаева Наталья

– Стас, все анализы в норме, ребенок развивается хорошо, скоро узнаешь пол, при повторном УЗИ. Так что переживать не о чем, мама молода и здорова, а это самое главное.

Людмила Михайловна тоже подтвердила:

– Я только хочу напомнить, что слабо набирается вес, необходимо употреблять в пищу более калорийные продукты. Ребенку необходимо набирать массу и расти.

После мы попрощались и вышли на улицу, где Станислав Николаевич спросил:

– Рядом магазин пошли, купим продукты?

– У меня забит холодильник, Максим

привозит слишком много, – только произнеся последнюю фразу, понимаю, что не нужно было подливать масло в огонь. Так как сразу слышу строгий голос:

– Садись в машину!

Всю дорогу до квартиры мы ехали молча. Я всеми фибрами души ощущала его гнев, видела, как он крепко вцепился в руль, что напряглись даже вены на руках. На лицо я не набралась смелости взглянуть, а просто выскочила из машины, когда подъехали к подъезду. Станислав Николаевич проследовал в квартиру за мной, даже не спросив у меня разрешения. Я бегу сразу в туалет, так как давно мой мочевой пузырь просил о помощи. Это один из недостатков беременности, толи ещё будет впереди!

На кухне Станислав Николаевич обследовал содержимое холодильника, потом присел на стул и прознёс, уже более спокойно:

– Думаю, тебе пора завтракать.

– Да, наверное, – ставлю чайник, достаю вчерашнюю выпечку. Пока закипал чайник, мы молчали. Я боялась начать разговор, да и о чём? Опять ляпну, что-нибудь и расхлёбывай потом сказанное. Наливаю нам чай, пытаюсь не выронить от волнения кружку. Думала, что просидим так всё время, но ошиблась. Куда же без допроса?

– Наташа, я хочу четко знать, у вас с Максимо серьездные отношения?

По моей коже поползли муражки, язык отказывался мне повиноваться, но шепчу, так как понимаю: не отвечу, значит, соглашусь.

– С чего вы взяли?

– Он снял тебе квартиру, покупает продукты, является с тобой в поликлинику на приемы в качестве отца ребёнка, да и не удивлюсь, что приезжает просто так.

– Нет, точнее да, это так. Но у нас просто дружба.

– Если честно, то в это трудно поверить.

– Но вам придётся это сделать, – уверенно заявила я, дажа сама удивилась своему твёрдому голосу.

– Нам нужно решить, как будем жить дальше.

Ого? Жить? Совместно или я не так поняла? Мой разум кричит, что есть силы: «Не лезь опять в эту клетку!» Поэтому неуверенно спрашиваю:

– Не поняла?

– Как будем воспитывать ребёнка? Твои планы?

– Я так далеко ещё не загадывала…

– Сразу отвечаю, воскрестным папой быть отказываюсь.

– А как иначе? – просто теряюсь в догадках.

– Сама догадайся, думаю, что совместное воспитание ребёнка – это лучший вариант.

– Постойте, вы не желали его.

– Как я помню, ты тоже.

– Но вы развелись со мной.

– Причём здесь наши отношение? Я говорю о воспитании, а мы как-нибудь прийдём к общему взаимопониманию.

– Нет! – выкрикиваю и отваричиваюсь к окну. Только не постояное игнорирование и осуждение

меня. Я больше этого не выдержу. Он мне не муж и не имеет права здесь командовать. Должно быть, мой строгий выкрик удивил его, так как наступила напряженная тишина. Раздавшийся звонок от родителей разрядил обстановку, но я не успела взять телефон. Станислав Николаевич поднимает трубку и отвечает:

– Добрый день, да я. И вас с прошедшим Новым годом. Нет, рядом стоит. Вот хотим вас обрадовать: вы скоро станете бабушкой и дедушкой. Да, беременна, в апреле ждем. Спасибо, и я очень рад. Всего хорошего.

Ну, вот так он решил поставить всё, как хотел. Теперь, если я буду сопротивляться нашим с ним встречам, так на его защиту встанут все мои родственники. Почему мне так не везет? Почему я не могу быть сама себе хозяйкой? Я просто готова испепелить его гневным взглядом, на что получаю ответ:

– Не смотри на меня, как на врага народа. Они твои родители и должны знать, а ты отдаляешь их от себя, – как ни в че не бывало, произносит мне.

– Как вы смеете распоряжаться моей жизнью! Я вам не игрушка и не позволю игнорировать меня!!!- этот крик потряс не только кухню, но и Станислава Николаевича.

Во мне в одну секунду, кажется, взорвалась каждая клеточка, взбунтовались все чувства разом. Всё тело бьёт крупная дрожь, поэтому отворачиваюсь к окну и просто вцепляюсь руками в подоконник. Стараюсь привести своё дыхание в норму: глубокий вдох и выдох, вдох и выдох. Мой малыш, как будто соглашается со мной и пинает, что есть силы мои внутренние органы. Не помню, сколько я так простояла, но очнулась только, когда Станислав Николаевич обнял мой живот, прислонив мою спину к своей груди. Я не успела ничего сказать грубого, так как услышала тихий и наудивление спокойный голос:

– Тс.… Не пугай ребенка, тебе нужно следить за своим поведением. Никто тобой не играет, наоборот, всё делается только для блага ребенка и тебя.

Блин, как стыдно! Как будто не я мать, а он. Ну и что, какое он имеет право вмешиваться? Его столько не было и на тебе - объявился! Но вдруг выскакивает моя совесть с упреком: «Опомнись, ты ему не сказала о беременности, он не виноват! И смотри, глупая, Станислав Николаевич сам подошёл к тебе и пытается наладить отношения!» А, ведь действительно, он не возгордился как обычно, а сейчас тут и обнимает меня. Мои мысли прервает удивленный голос Станислава Николаевича:

– Впервые чувствую, как пинается ребенок в животе. Это непередаваемое ощущение.

Разве? А сын Максим? Моя гневная энергия искала выхода и не позволила промолчать, поэтому сухо спрашиваю:

– А Марина?

– Нам было по семнадцать лет, мы толком не понимали и не осознавали всей важности беременности. Я учился и работал, часто уезжал в командировки. Марина в большей степени была у родителей. Можно сказать, что я получил уже только на руки – готового сына. А дальше ты знаешь, как мы жили.