Одиночество в большом городе – 2
Шрифт:
Не успела она отхлебнуть кофе, как в кабинет ворвалась зам финансового директора Ольга Ильинична, с грохотом придвинула к себе стул, уселась напротив Инги, схватила со стола первые попавшиеся документы и стала обмахивать ими красное разгоряченное лицо.
– Привет, Зайцева! Прости, Зайцева, климакс – такое дело – то в жар, то в пот, то в жар, то в холод, – быстро заговорила Ольга Ильинична. – Итак, последние известия – продолжаем работать и получать зарплату. Сахнович под следствием. У меня из кабинета изъяли все документы.
– А-а-а… То
– У тебя тоже изымут, – перебила ее Ольга Ильинична. – Помяни мое слово. Так что если у тебя в них какая-нибудь хрень – быстро ее ликвидируй, сейчас же. А то пойдешь вслед за Аркадием Борисычем по этапу.
– М-м-м!!! – возмущенно замычала Инга, от волнения хлебнув слишком горячий кофе и сильно обжегшись.
– Вот именно, – подтвердила Ольга Ильинична. – Я тоже по этапу не хочу. У меня ипотека, дети, кот и муж. Поэтому при всем моем уважении к Сахновичу я буду дальше работать в компании, кого бы ни назначили ГенДиром, хоть Чикатило. И я не считаю это предательством по отношению к Сахновичу – мне же выживать как-то надо. А ты как считаешь?
– Я считаю, что…
– По слухам, на место Аркадия Борисыча поставили свою "метлу", – перебила ее Ольга Ильинична. – Естественно, какая-то блатная баба, будет совещание – посмотрим. Эх, так жалко, если Сахновича закроют! Хороший был мужик! – в отчаянии ударила кулаком по столу Ольга Ильинична.
– Как закроют? Где?? – побледнела Инга.
– Где-где? В тюрьме! Дело на него завели! Если свыше дали команду слить – значит сольют, мало не покажется. Дорогу, сама знаешь, кому перешел, поэтому "посодют" и дело с концом, – понизив голос и сделав страшные глаза, мрачно произнесла Ольга Ильинична.
– Да как его "посодют", если он в больнице? – возмутилась Инга.
– Захотят, не то что из больницы, с того света выволокут и "посодют". И передачки никто не принесет нашему Аркадию Борисовичу… Кстати, как он там?
– Перевели из реанимации в палату.
– Говорящий?
– Говорящий.
– Уж лучше бы был неговорящий, – посетовала Ольга Ильинична. – Теперь его допросами замучают. Ладно, я побежала дальше. Увидимся на совещании.
Ольга Ильинична с грохотом вернула стул на место и вылетела из кабинета.
Инга пила кофе и переваривала информацию, вываленную на нее Ольгой Ильиничной, не зная что делать и за что хвататься. Она с ненавистью глянула на шкаф с папками документов, пытаясь вспомнить, есть ли в них какая-нибудь хрень.
Поняв, что это гиблое дело, Инга допила кофе и пошла к кофемашине налить себе еще чашку, а заодно послушать офисные сплетни.
У кофемашины она встретила секретаршу Машу, которая пила кофе с печеньками и жаловалась на свою нелегкую секретарскую судьбину и на новую "блатную метлу" ГенДиршу, которая уже кошмарит ее так, что святому Аркадию Борисовичу и не снилось.
И тут Инга увидела опера Алексея, направляющегося через офис по курсу прямо к ней.
– Приветствую вас, Инга Витальевна! – улыбнулся подошедший Алексей.
–
– Вы уж извините, Инга Витальевна, что я к вам прямо на работу. Домой не решился – побоялся дверью в лоб получить.
– Правильный выбор.
– Пройдемте в ваш кабинет?
– Пройдемте. Кофию хотите?
– Спасибо, не откажусь.
Инга налила для себя и Алексея кофе, и они прошли в кабинет Инги.
– А у меня для вас хорошие новости, Инга Витальевна. Нашли мы вашего альфонса, – усаживаясь на край стола и отпивая кофе, сказал Алексей.
– Да вы что?! – обрадовалась Инга, усаживаясь в свое крутящееся кресло.
– Правда, не живого, а мертвого…
– Как – мертвого? – испугалась Инга.
– Труп, – уточнил Алексей.
– Труп??? – ужаснулась Инга.
– Труп. Под Питером в Финском заливе раков кормил. Местные рыбаки выловили.
– Господи, – побледнела Инга.
– Кара небесная, – развел руками Алексей. – Нас опередили – что тут поделаешь?
– Вы серьезно? – не могла поверить словам Алексея Инга. – Не разыгрываете меня?
– Серьезнее некуда. Преступник мертв. По описанию подходит под нашего подонка. А характер нанесенных увечий не оставляет сомнений.
– Каких увечий?
– Все подробности завтра. К восьми утра завтра все в морг на опознание. Вся компания – вы и ваши подружки. Чтобы все были как штык.
– В морг? – ужаснулась Инга. – А может, не надо? Я никогда не была в моргах. Там же мертвецы! Я боюсь!
– Надо, Инга Витальевна, надо, – убедительно покачал головой Алексей. – Мертвецы не кусаются. Не бойтесь.
– Хорошо, мы все будем, надеюсь…
– Ну вы довольны, Инга Витальевна? Преступник найден и наказан. Да еще как, мама дорогая!
Не зная что ответить, Инга в смятении встала со стула и подошла к окну.
– Конечно, я хотела, чтобы его нашли и наказали… И еще я хотела посмотреть в его бесстыжие глаза и даже плюнуть ему в морду. Но я не желала ему смерти, – пробормотала она.
– А вам, никак, его жалко? – поинтересовался Алексей, отхлебывая кофе. – Какая вы, однако, сердобольная, Инга Витальевна, по отношению к мертвецам. А вот ему вас было не жалко, – напомнил он. – Помните об этом. Жду вас завтра с вашей компанией в морге в восемь нуль-нуль. До завтра.
Алексей допил кофе, соскочил со стола и вышел из кабинета, оставив Ингу в полном замешательстве.
А потом Инга сидела на совещании и слушала долгую, нудную и абсолютно лживую речь новой ГенДирши и многозначительно переглядывалась с Ольгой Ильиничной, сидящей напротив. А "метла" битых три часа неутомимо вещала о том, что политика компании во всех отношениях устарела, и компания чуть было не обанкротилась и не пошла с молотка благодаря одному очень нехорошему человеку – господину Сахновичу, попавшему на пост ГенДира непонятно каким Макаром и занимающему этот пост целых двадцать лет совершенно незаконным образом и тэ дэ, и тэ пэ…