Одиночка (Чужой)
Шрифт:
– - Ладно. Но прежде всего мы должны прийти к общему решению этой проблемы.
– - Согласна. Но решение это надо принять быстро. Даллас,-- она вдруг заговорила совсем по-другому,-- мы же с тобой всегда понимали друг друга!
– - Мы все просто устали, и нам нужен отдых,-- ответил капитан.
Рипли тронула клавишу, и люк медленно открылся.
32
Бледно-розовая панель плавно ушла в стену. Когтистая четырехпалая лапа коснулась синей клавиши контрольного доступа к центральному компьютеру. Вспыхнули индикаторы на стене. Луч сканирующего
Бронированный щит распался на части, которые утонули в нишах. В каюте стало светло, и индикаторы на переборках замигали как сумасшедшие. Экран вспыхнул, и по зеленому полю побежали символы. Целый водопад знаков мелькал и переливался, но вот он остановился, и на дисплее появилось:
<<Чужой>>
<<Вторжение в центральную сеть>>
<<Доступ к информации ограничен>>
<<Доступ к информации закрыт>>
<<Все каналы центральной системы блокированы извне>>
<<Экстренное уничтожение информации на матрицах>>
<<Переход системы в режим уничтожения информации>>
<<Предупреждение экипажу: на корабле обнаружено присутствие чужеродной мыслящей субстанции 47-го класса по шкале Ван-Стафа>>
<<Чрезвычайная опасность>>
<<Компьютер отключен. Информация уничтожена>>.
Жилистые пальцы разжались, и на пол с шипением упал блестящий наконечник, рассыпая осколки волноводов. Индикаторы ослепительно вспыхнули и стали взрываться один за другим, наполняя каюту едким дымом. Экран погас. Лапа поползла по клавишам, оставляя на них сгустки прозрачной слизи. Рев сирены расколол тишину корабля, и нежный женский голос речевого синтезатора запричитал: <<Команда, срочно приступить к эвакуации. Включена система уничтожения корабля. До взрыва тридцать минут. Отсчет времени пошел. Двадцать девять...>>
Голос начал искажаться и через мгновение утонул в реве заработавших маршевых двигателей.
Вспыхнул экран: <<Курс изменен. Нынешнее положение корабля: 756456765298787671211438565430 7685...>>
Экран взорвался. Осколки стекла зацокали по панелям, срезая колпачки индикаторов, ручки тумблеров; раскалывая корпуса клавиш, царапая переборки и потолок. Панель центрального терминала отлетела, обнажая пучок вьющихся щупалец, пробивающихся сквозь пыльные кристаллы и платы.
Вспышка.
33
Бретт трудился над самокруткой, глядя в толстый доисторический журнал с инструкцией по изготовлению этого чуда. Согласно руководству он аккуратно расправил клочок бумажки, насыпал в нее табаку и старательно сворачивал теперь в тонкую трубочку. Потом требовалось смочить слюной край и заклеить самокрутку. Но мокрая от слюны бумага почему-то не хотела клеиться, табак рассыпался, и вот уже в который раз ничего не получалось. Сидящие рядом с интересом наблюдали за процессом.
– - Черт, наконец!– - Бретт быстро вставил получившуюся сигарету в рот и подкурил ее.
Едкий липкий дым пополз по кают-компании.
– -
– - А-а-а...-- отмахнулся он,-- это и есть самое стоящее!
– - Да, конечно, это самое стоящее дерьмо из всего дерьма, что есть на свете!
– - Ты, между прочим, утверждала, что такого вообще не может быть!
Дым резал глаза.
– - Лично мне хочется здоровым долететь до дома,-- вдруг сказал Паркер.
– - Друг, что ты? Ты ведь тоже нет-нет, да курнешь!– - удивился Бретт.
– - Да я не об этом. Меня интересует, что мы будем делать с этим существом?
– - Правильное решение можно будет принять, когда мы хорошенько все обдумаем,-- глубокомысленно изрек знатный курильщик и исчез в клубах дыма.
– - Слушай,-- Рипли наклонилась к нему,-- а ты знаешь, что постоянно говоришь <<правильно>>?
– - Правильно!
– - Нет, ну что можно думать о человеке, который всегда говорит <<правильно>>?
– - А он родился таким <<правильным>>,-- хихикнул Паркер.
Сидевший рядом капитан с задумчивым видом гладил бороду.
– - Во, правильно!– - довольный Бретт поправил бейсболку.
К веселой компании подошла Ламберт. До этого она сидела в глубине каюты и с каменным лицом смотрела прямо перед собой. Выглядела она ужасно. Коротко подстриженные светлые волосы были взъерошены, щеки впали, бледно-желтая кожа обтягивала широкие скулы. Под большими серыми глазами проступили серо-синие полумесяцы, а тонкий прямой нос заострился и теперь напоминал клюв большой птицы. Она обвела присутствующих пустым испуганным взглядом и еле заметно напряженно улыбнулась.
– - Ладно, хватит. Заткнитесь!– - разрушил идиллическое веселье Даллас.-- Нужно занять свои места и заняться делами.-- Он встал и пошел к выходу, но по дороге наткнулся на Ламберт и остановился возле нее.
Глядя сквозь капитана, она заскулила:
– - Неужели вы забыли о том, что находится у нас на корабле? Ведь, может быть, это правда, что опасность чрезвычайна!
Причитания прервал зуммер селекторного телефона. Рипли потянулась к микрофону и щелкнула тумблером:
– - Да, слушаю.
– - Даллас!– - позвал восторженный голос Эша.
– - Что?– - отозвался капитан.
– - Даллас, приходи немедленно посмотреть на Кейна. Он открыл глаза.
– - О Боже...
34
Кейн сидел на столе и усиленно тер глаза. Черные точки зрачков сузились и почти исчезли в голубых глазах, не пропуская свет. Веки набухли и вздулись тяжелыми багровыми неповоротливыми мешками. Кожа на щеках обвисла, а губы пересохли и потрескались. На широком с горбинкой носу выступили крупные капли пота. Вообще все его лицо было измято и истерзано, как будто по нему долго били. В накинутом на плечи одеяле и с чашкой горячего какао в руках Кейн больше всего напоминал бездомного с благотворительным ланчем под Рождество.