Одинокие души
Шрифт:
Мне становится страшно, безумно страшно, и даже алкоголь сейчас не помогает. Я
хватаюсь руками за голову и испуганно сжимаю глаза. Не хочу верить в происходящее.
Это не реально! Это вымысел! Нормальный человек не должен видеть таких вещей. Ни в
повседневной жизни, ни после аварии. Вообще никогда! Из истерики меня выводит запах
ржавчины. Я резко убираю с головы руки, опускаю их ниже по лицу и ощущаю пальцами
горячие линии крови под носом.
– Черт, - судорожно придавливаю
Несусь в туалет.
Здесь две кабинки, они пусты, и я безмерно этому рада. Включаю кран с водой и
промываю лицо. Руки трясутся, они отказываются меня слушать. В конечном счете, я
сдаюсь и, отступив назад, припадаю спиной к одной из кабинок. Свободной рукой
набираю побольше салфеток из рулона, прикладываю к их носу и опускаю голову. Не
знаю, что делать, и не могу заставить себя думать. В голове то и дело взрываются мысли.
Я чувствую, как они пульсируют, как вены выступают на лбу, и как горят щеки. В тайне
радуюсь, что рубашка черная. Если капли и попали на неё – их не видно.
Кровь не останавливается. Я выбрасываю мокрые салфетки и набираю новые.
Беспокоюсь ещё больше. Сильное кровотечение может привести к обмороку. Я даже не
замечу: выйду в зал и упаду у всех на виду. Такой вариант мне не нравится. Но едва я это
понимаю, как дверь открывается. Я не успеваю её придержать, и в туалет входит Кира.
Улыбка исчезает, когда девушка замечает кровь на моем лице.
– Боже мой! – она стремительно приближается ко мне, но я отворачиваюсь. Не хочу, чтобы
она видела меня в таком состоянии. – Что с тобой?
– Уйди, пожалуйста. – Прошу я, хотя понимаю, что блондинка теперь не оставит меня
одну.
– Лия, у тебя кровь!
– Неужели?
– Откуда? Ты ударилась?
– Нет. – Я выбрасываю салфетки и вновь набираю новые. – У меня заболела голова и
вдруг…, - пожимаю плечами. – И вот, что вышло.
– Тебе нужно в больницу, - заключает Кира, но я лишь нервно усмехаюсь.
– Издеваешься? – Закрываю и открываю глаза. Чувствую легкую слабость, но не подаю
вида. – Я только сбежала оттуда. Хочешь меня заново посадить в палату? Ну, уж нет.
– Это не шутки.
– Умоляю тебя! Это всего лишь кровь из носа! Давай ещё проведем реанимацию.
– Не смешно.
– Да, брось. Я в порядке. – Отнимаю салфетки от носа и искренне надеюсь, что
кровотечение остановилось. Впервые мои мольбы услышаны. – Вот видишь? Я вновь
готова идти и веселиться.
– Ты уверена? Голова не кружится?
– Всё отлично. – Я промываю лицо и пытаюсь говорить непринужденно. На самом деле, мне страшно, не меньше Киры. – Ты божественно играешь на гитаре.
– Спасибо, - блондинка улыбается и ставит бутылку с WhiteHorse на пол. – Я училась в
музыкальной школе.
– Правда?
– Да. – Она заходит в кабинку, а я тщательно промываю руки. Не хочу, чтобы кровь
осталась на них, как осталась в прошлый раз. – Мама отправила, хотя папа был
категорическипротив. Его раздражала гитара, её звук, струны и даже сам вид чехла, он
вечно ныл и жаловался. Но я была примерной девочкой: мама сказала - пришлось
повиноваться. Правда, я искренне ненавидела все эти занятия: хор, муз литература, а
сольфеджио вообще сводило меня с ума. Я на стенку лезла от доминант, субдоминант и
тоник. Хотела бросить. Но затем кое-что случилось. Папа подал на развод. – Я слышу, как
Кира открывает дверь, и смотрю на неё в отражении. – Доучилась назло ему, и до сих пор
играю, надеясь, что он мысленно это слышит и ему так же плохо, как было плохо маме, после его отъезда.
Я неловко киваю. Мне жаль, что в семье Киры случилось подобное, и поэтому мне
становится грустно.
– Забудь, - блондинка моет руки и поднимает бутылку с пола. – У всех есть свои скелеты в
шкафу, просто я не делаю для тебя их тайной.
– А я делаю?
– Ты мне многое рассказала в своё время, - хитро протягивает Кира. – Но я никогда не
заставляла тебя. Тебе хотелось поделиться – я была рядом.
Я киваю, и мы выходим из туалета.
– А как на счет Стаса? – Я игриво улыбаюсь. – С ним у вас тоже есть общие секреты?
– О, ради Бога, - категорично чеканит девушка и пьет из бутылки. – Я что похожа на
влюбленную идиотку?
Я смеюсь и отнимаю WhiteHorse. Делаю глоток и корчусь. Ничего отвратительно никогда
не пробовала. Откашливаюсь, жмурюсь. Едва сдерживаю тошноту.
– А как…, - запинаюсь и смотрю на подругу. – Как выглядят влюбленные идиотки?
Недолго думая, Кира восклицает:
– Как ты!
Дальше происходит нечто невообразимое.
Белая лошадь действует на нас так сильно, что мы с Кирой отрываемся от реальности.
Плаваем по бару, летаем над полом и парим с музыкой. Вскоре к нашей компании
присоединяются Стас, Максим и Кирилл. Все мы смеемся, пьем по очереди из одной
бутылки и делаем то, что никогда бы не сделали. Шрам и Макс спорят, у кого на счету
больше безумных испытаний. В итоге, мы придумываем игру: чей поступок переплюнет
по степени рациональности другой поступок, тот и победил. Название предложил Кирилл.
Никто его не понял, но все согласились. Стас говорит, что сможет выпить целую бутылку
Белой Лошади за три минуты. Что ж, секундомеры наготове. Глаза предводителя красные, мутные и блестящие. Все мы не понимаем, что происходит, но тот не осознает этого, даже