Одинокие души
Шрифт:
вовсе не ложилась. Дома тихо, спокойно. Я даже соскучилась по подобной атмосфере.
В ванной смотрю на себя в зеркало. Под подбородком остался небольшой шрам, синяки
впитались в кожу и больше не видны, красноватое пятно на лбу едва заметно. Мну щеки и
удивляюсь, своему скорейшему выздоровлению. Возможно, и, правда, несмотря на обилие
неудач и неприятностей, я счастливица. В каком-то смысле.
Протираю руками лицо и выдыхаю. Вчерашний алкоголь отразился на моей
видом. Больше никакого Джека. Больше никакой Белой Лошади.
Улыбаюсь. Вряд ли данное обещание проживет долго, но я хотя бы должна постараться
его выполнить.
Моюсь, чищу зубы и иду на кухню. Делаю чай, пока он закипает - одеваюсь, и недоуменно
усаживаюсь за стол. Оглядываюсь вокруг. Слишком все гладко и спокойно. Так не бывает.
Решаю сходить за Кариной. Она давно уже должна была выйти, чтобы поесть или
умыться.
Открываю дверь в её комнату, и удивленно замираю: там пусто. Кровать не тронута, сумки
нет. Ищу её телефон: тщетно.
Разворачиваюсь и стремительно иду обратно на кухню.
Как же мне надоело тревожиться! Надоело быть ответственной, старшей сестрой, ведь, по
сути, Карина уже взрослая. Она сама в состоянии следить за собой, сама может
контролировать свои действия и поступки. Но нет. Что-то в моей голове срабатывает, какой-то механизм, и я не могу сидеть на месте. Сразу начинаю волноваться, искать
подвох. Осточертело это чувство ответственности, словно, если она пострадает, в этом
будет лишь моя вина, и ничья больше.
Пью чай и встревоженно смотрю перед собой. Как бы мне хотелось проснуться и
позабыть обо всем, что происходит. Как бы я хотела, чтобы мы с Кариной начали общаться
так же, как прежде. Она моя сестра, в конце концов. Ссориться с ней нелогично,
неправильно. Мы должны поддерживать друг друга, а не точить ножи в соседних
комнатах.
– Не верю своим глазам, - с сарказмом протягивает сонный женский голос, и,
развернувшись, я вижу маму. Она укутана в плед и зевает. – Ты добровольно решила пойти
в школу?
– Надоело сидеть дома, - всё ещё взволнованно, поясняю я. Нужно успокоиться и взять
себя в руки.
– А где Карина?
– Она уже ушла.
И снова ложь. Мне противно слушать то, с какой легкостью я обманываю маму. Это не я.
Это кто-то другой. Хотя с другой стороны, я прикрываю сестру. Может, в такой ситуации
приврать не является преступлением?
– Почему вы не поехали вместе?
– Да, мы до сих пор не помирились, - объясняю я. – Разговариваем, перекидываясь
фразами. Как чужие.
– Ничего страшного, - мама улыбается и наливает себе кофе. – Скоро вы позабудете обо
всех ссорах.
Я киваю. Хочу поскорей уйти из кухни, так как больше не могу сдерживать внутренние
эмоции, но не успеваю.
– Как вчера прошел день? – мама пристально смотрит на меня. – Ты позанималась, как я
тебя просила?
– Я…, - опять врать? Господи.
– Я сделала несколько тестов по русскому. И ещё написала
сочинение по английскому. Отнесу сегодня его учительнице на проверку.
– А что с биологией и химией?
– Мам, давай придем к компромиссу. Если до нового года ты не увидишь, что я серьёзно
настроена поступать на факультет журналистики, то можешь спокойно послать меня учить
ваши медицинские штучки.
– Этот компромисс бессмысленный. Пока я буду следить за тобой, пройдет много времени.
– И всё же, дай мне шанс, - прошу я. – Мне не по душе, становиться врачом, и ты это
прекрасно знаешь. Потратить годы на то, что совершенно не нужно – не менее
бессмысленно.
Мама задумывается и неуверенно пожимает плечами.
– Как хочешь. Это твоя жизнь.
В её голосе звучит явное неодобрение, но я не обращаю внимания. Киваю и выхожу из
кухни. У меня и так достаточно проблем. ЕГЭ кажется просто спичкой в огромном
разбушевавшемся пожаре.
На остановку я прихожу как раз в тот момент, когда нужный автобус срывается с места.
Недовольно выдыхаю и сильней закутываюсь в пальто. Отмечаю, что оно не такое теплое, как пальто Макса, и корю себя за подобные мысли.
Больше никакого Макса, больше никакой стаи.
В груди что-то ноет. Возможно, мне не по вкусу данный вывод: отказаться от ночной
жизни, может, и правильное решение, но от его принятия – становится грустно и как-то
пусто внутри. Я не смогу уйти из стаи просто так, и главное: я понятия не имею, почему.
Нужный автобус приходит только через пятнадцать минут. Я успеваю окоченеть и
проклянуть все подъезжающие маршрутки. Выходит так, что в школу я приезжаю на пять
минут позже. А в кабинет попадаю с опозданием на целых десять.
Учительница не хочет впускать меня. Начинает отчитывать и ругаться. Но затем, видимо, вспоминает, что я лежала в больнице и позволяет занять место.
Я закатываю глаза и сажусь за парту. К чему устраивать концерт, если я в любом случае
добьюсь того, что мне нужно?
– Лия, мы записали две новые темы. – Учительница смотрит на меня сквозь свои
квадратные очки и хмурится. – Возьми конспект у кого-нибудь, хорошо? Иначе на