Одинокий Адам (Сборник)
Шрифт:
Блейк задохнулся от изумления:
— Не можете ими управлять?
— Увы, по-видимому, нервные пути, соединявшие наш мозг с исполнительными органами тела, полностью атрофировались. Ни один из нас ни в малейшей степени не способен управлять своим телом. Я, например, не смог бы здесь оставаться, если б мое тело не ощущало вашего тепла и не пыталось с глупым упрямством добраться до вас.
— Слушайте, на чем основана ваша односторонняя теплопроводность? — спросил Пентон. — Я бы не прочь иметь такую же.
— Она действует в живых тканях только при низких температурах, — пояснил голос. — Но я
— Как это? — изумленно спросил Блейк. — Что вы имеете в виду?
— Часть вашего мозга в данный момент лихорадочно старается найти выход из этой расщелины. Особое беспокойство охватило ее с той минуты, как она уловила негромкое «Клик!», которое означает переключение на запасной кислородный баллон. Но ваше сознание, видимо, не обратило на это внимания.
Блейк скосил глаза. Небольшой циферблат внутри шлема подтверждал слова чудовища: содержимое запасного баллона медленно, но верно подходило к концу.
— Послушай, они были как следует наполнены? — насмешливо спросил Пентон.
Блейк тупо кивнул:
— Всего два часа…
— Их должно было хватить на три…
— Разрешите, я вам помогу, — вмешался голос. — Ваше подсознание уже нашло объяснение этому факту. На нашей планете тяжесть больше, вы непривычно много работали и всем вашим мышцам приходилось напрягаться. Поэтому они потребляли необычно большое количество кислорода. Вы ведь градуировали ваши баллоны на Луне, я полагаю? Там притяжение меньше и потребность в кислороде много ниже…
— Вы правы, но кислорода у нас от этого не прибавилось…
— А ведь вы уже вспомнили о твердом кислороде, который разбросан в пещере. Попробуйте использовать его…
Блейк взглянул под ноги. Голубые песчинки твердого кислорода, занесенные в расщелину ветром, лежали вперемежку с мельчайшими частицами настоящего песка и замерзшего азота.
— Можно попробовать.
Пентон отстегнул баллон на спине Блейка. Вдвоем они собрали немного кислородных обломков и опустили их в горловину баллона. Почти пять минут понадобилось, чтобы льдинки превратились в газ; потом клапан баллона щелкнул.
И тотчас рука Блейка дернулась к переключателю, возвращая его в прежнее положение.
— Фу — ну и запах! Жуткая дрянь, дышать невозможно!
— У кислорода был такой приятный и неповторимый запах, — печально произнес голос. — Он был разный в зависимости от типа друзегов… Теперь мы больше не способны его ощущать. Даже прелести тепла мы не ощущаем. А тепло — это было так приятно…
— М-г-м, — вздохнул Пентон. — То-то, я вижу, около корабля собралась целая банда…
— Они очень сожалеют, но ничего не могут поделать. Понимаете, они потеряли контроль… О, смотрите! Кажется, я наконец серьезно порезался!
Щупальца отдернулись, кожистая защитная мембрана захлопнулась, но не полностью. Огромное существо ухитрилось довольно глубоко втиснуться в расщелину и из-за резкого рывка на одном из щупалец образовалась глубокая рана.
Ударила струей густая, клейкая жидкость, которая сразу же затвердевала, едва лишь соприкасалась с холодными скалами.
— Кажется, я все-таки сумел убить себя, — обрадованно произнес голос.
— Сумели убить… Вы как будто радуетесь этому? — Пентон уставился на существо, которое теперь беспорядочно дергалось, пытаясь освободиться.
— Конечно… Сломалась кость и проткнула главный кровеносный сосуд. Минут через десять все кончится. Разве вы не рады будете избавиться от этой глупой горы неуклюжего мяса? Конечно же, я радуюсь. Гругз тоже был невероятно доволен, когда сумел, наконец, сформировать свое силовое поле… по истечении двадцати семи столетий…
— Что это значит? — спросил Блейк.
— Я не смогу вам объяснить, — торопливо сказал голос. — У меня мало времени. Я должен начать формировать свое поле. Да и язык у вас слишком бедный. Я ведь провел больше миллиона лет в размышлениях и исследованиях… Я мог бы разрешить все ваши трудности — научить вас, как сделать необходимое оружие, как создать чисто силовое поле, которое доставило бы вас на родную планету…. Но я должен проститься с вами — моя плоть быстро твердеет… Прощайте… — голос прервался.
От раны на боку существа во все стороны пошла серо-голубая волна. Расслабились мощные мышцы, которые поддерживали мощное круглое туловище, и оно стало медленно уплощаться. Чуть заметные колебания поверхности возвещали торопливое приближение других обитателей Трансплутона. Они спешили насладиться теплом своего соплеменника.
— Кажется, я понимаю, — сказал Пентон. — Они совершенно инстинктивно тянутся к любому источнику тепла. Совершенно инстинктивно…
— Совершенно, могу вас заверить, — произнес новый голос. — Я ужасно сожалею, что ваши боеприпасы почти на исходе. Ничего уже не осталось?
— Примерно на три залпа, — с грустью признался Блейк, — Мы не собирались использовать эту штуку как оружие. Мы не думали, что найдем здесь жизнь.
— Жизнь есть на всех планетах Солнечной системы, — заверил голос. — Вам еще представится шанс встретить важнейшие ее формы.
— Может, вы нам подскажете, как сделать, чтобы протономет мог дать еще несколько залпов? — спросил Блейк. — Это увеличило бы наши шансы познакомиться с другими формами жизни, о которых вы говорите.
— Увы. Ваш язык не приспособлен для этого. Если б я мог контролировать ваши тела или хотя бы свое собственное, я бы, пожалуй, это сделал. Но если б я мог контролировать свое тело, вам не пришлось бы прибегать к протонометам, а я давным-давно сформировал бы свое силовое поле…
— Да что это такое в конце концов? — решительно спросил Пентон — До вас тут один тоже упоминал о силовом поле…
— В момент физической смерти мысль, умственное начало освобождается. Мысль — это силовое поле; доказательство тому — хотя бы передача мысли от одного мозга к другому… Если сосредоточить усилия в одной точке, то можно сформировать в пространстве вихревое поле мысли, которое будет стабильным сколь угодно долго. Этот вихрь питается потоками энергии, рассеянными в пространстве. Но он может быть создан только ценой разрушения физического мозга. А я, — с горечью добавил голос, — не могу приказать своему глупому телу разрушиться. Любой из нас с радостью помог бы вам добраться до корабля, если б только вы сумели уничтожить эти громадные глыбы плоти и освободить нас.