Одиссея "Варяга"
Шрифт:
– Ну, не за водкой же с селедкой обсуждать судьбу России, чай не в трактире на Нарвской стороне, [151]– пристально глядя в глаза Рутенбергу, произнес давешний морской доктор, в котором тот узнал популярного с недавних пор Банщикова, - прошу всех сдавших верхнюю одежду в гардероб по одному пройти в арку. Да-да, вон в ту, со Святой Софией на верху.
– А это что за икона, что-то я такую не припомню, канон странный, - некстати заинтересовался Гапон, который кроме нештатного полицейского осведомителя был еще и батюшкой.
151
Именно в трактире на Нарвской стороне был окончательно принят текст декларации, которую должны были вручить царю, ибо в местном отделении "Собрания русских фабрично-заводских рабочих" для большого стечения публики просто не хватало места, а Гапон жаждал придать этому событию вид широкого, общественного действа.
– А, это нам намедни из первопрестольной привезли, эту икону недавно нашли в Лавре, говорят особая икона-охранительница, по преданию она должна от царствующего рода отвести беду, - на помощь Вадику, совершенно не владеющему вопросом иконографии, пришла его ненаглядная Ольга, появление которой в белом воздушном платье сразу отвлекло внимание от странной арки, не каждый день простой рабочий видит сестру императора, - А времена нынче такие, что мы никакими предосторожностями пренебрегать не можем себе позволить. Вдруг господь снизойдет и поможет нам грешным...
В отличие от безбожника в прошлом и пока не до конца еще пришедшего к вере в настоящем Вадика (хотя, наверное, логичнее было бы сказать как раз наоборот), Ольга Александровна в бога верила. Хоть и без лишней истовости, но всерьез, и в ее устах слова об иконе прозвучали совершенно естественно. Когда она предложила установить на арке древнюю чудотворную икону, Вадик поначалу взбеленился. Но аргументация княгини бывшей неплохим психологом, его убедила.
– Кстати о временах... Господа! Всякий, кто попытается пронести любое оружие на встречу с Его Величеством, будет убит на месте, - вернул себе контроль над ситуацией и внимание отвлеченных явлением "ангела господня" депутатов, Вадик, - уж не обессудьте, но у нас в разгаре война-с, и японские агенты могут воспользоваться моментом для обезглавливания державы. Так что если кто, по глупости, что из оружия притащил - сдайте в гардероб, потом вам все вернут в лучшем виде. Заодно и все металлическое тяжелее нательного креста - тоже тудаже, а то у нас на "Варяге" был случай - два матроса повздорили, и один в другого кружкой запустил, железной... Ну, казалось бы, делов-то? Так не удалось мне откачать потом беднягу, в висок попало... Одному морские похороны, другому трибунал и расстрел. Так что металлические предметы в присутствии Его Величества тоже не допускаются. Ну, с Богом, перекрестясь, кто православный, по одному через арку марш - марш. У государя Николая Александровича довольно дел, давайте не будем его задерживать сверх необходимого.
Медленно, по одному, депутаты проходя под аркой направились в соседнюю залу. При проходе пятого выборного вдруг раздался резкий и противный зуммер, а оклад и нимб старой иконы вдруг полыхнули отраженным от сусального золота светом. Только теперь доктор обратил внимание, что его суженная установила икону прямо над лампой, которая загоралась если металлоискатель что-то чуял...
За полтора месяца до этого, прибывшего с Дальнего Востока 19 ноября Лейкова, на вокзале встречал лично Банщиков, на своем экипаже. Первый вопрос, заданный им варяжской "трюмной крысе" прямо у ступенек вагона был весьма странен.
– Так что все-таки случилось с папой? Почему сюда переместились именно вы, а не он? Из вашего телеграфного объяснения я ничего не понял, - учитывая, что задавая этот вопрос, доктор Банщиков в упор впился взглядом прямо в глаза собеседника, Лейкову стало немного не по себе.
Он решительно не узнавал добродушного увальня студента, которого знал с пеленок.
– Видишь ли, Вадик... Мы с твоим отцом никогда не совпадали в деталях теоретического описания процесса переноса матрицы сознания. Если я был, и до сих пор уверен, что мы своими действиями создали новый мир, полностью независимый от нашего то он... В общем, его теория: по исчерпанию солярки в генераторе, питающем защитное поле, дача должна "выпасть" в реальность. Либо в исходную - то есть точку отбытия, либо в получившуюся - то есть к нам сюда. В результате, каждый из нас решил действовать исходя из своих теоретических выкладок. А насчет твоего явного подозрения, что я его там бросил... Это чисто технически невозможно. Установка не может быть запущенна человеком, которого она перемещает. Ибо перемещаемый должен быть погружен в сон, этого основное требование - понижение активностей синапсов мозга, а компьютер не настолько хорошо отлажен, чтобы активировать перенос именно в момент наибольшей синфазности....
– Стоп!
– поспешил остановить собеседника Вадик, если "дядя Фрид" садился на лекторского конька, остановить его можно было только ударом по голове, похоже перемещение на этой с черте его характера никак не сказалось, - А мне он, случайно, ничего передать не просил?
– Ой, чуть не забыл, право слово, - смущенно выплыл из описания работы головного мозга переносимого Фридлендер, - Он просил тебя, как появится возможность, выкупить участок где была построена та самая дача. На случай, если она выплывет в этом мире. И выкопать там котлован, так как процесс материализации иновременного объекта абсолютно не ясен. А при наложении двух твердых тел в одном пространстве может возникнуть ситуация ведущая к субатомарному взрыву, вызванному принудительным наложением множества атомных ядер...
– А теперь то же самое, но по-русски, дядя Володя, - терпеливо остановил опять увлекшегося оратора Вадик.
– Ну, если в двух словах, и популярным языком - в случае материализации фундамента особняка в почве, может рвануть на пару мегатонн, - так понятно?
– снизошел до простого объяснения Лейков, - Хотя на мой взгляд, тут или полное замещение атомной структуры объекта будет, или реципиент и в котловане не переживет переноса. Но умрет он не от взрыва, скорее даже теплового чем атомного, тут твой отец погорячился там килотонн пять будет, не больше, а от воздушной эмболии. Ведь если воздух не уйдет с места материализации объекта, то он окажется внутри кровеносной системы, а про пылинки в тканях головного мозга, я вообще молчу. Так что если будешь маяться дурью с котлованом, то озаботься тогда и вакуумной камерой. Размером в дом. Это если четкая привязка возможна... Или со стадион.
– Вполне понятно. Ладно, выкупим, раз уж нам грозит пара мега- или килотонн, и папа с эмболией и пыльным мозгом внутри... Карета, кстати подана, - за разговорами офицеры дошли до нового средства передвижения доктора Вадика, посмотреть на которое действительно стоило - новая карета, с учетом опыта прошлого покушения, была оббита изнутри стальными листами, хотя снаружи выглядела вполне обычной. Но тянули ее два здоровых битюга, обычным лошадкам сил бы не хватило. Лейков оглядел экипаж и скептически хмыкнул.
– А что делать, дядя Володя, - по старой привычке опять назвал друга отца старым именем Вадик, в котором вдруг внезапно не осталось ничего от Банщикова, и который под впечатлением от встречи со старшим товарищем, стал обычным московским студентом, - до машин нормальных тут еще пердячим паром несколько лет. Луцкий обещает решить проблему моей персональной моторизации, но пока - катера и подлодки. Лимузины, блин, по остаточному принципу. Война. Вот и выкручиваюсь пока как могу!