Одна из миллиона
Шрифт:
— Это кошка у меня страстная, Михаил Иванович. Всю ночь по мне топталась.
…Вернувшись в офис в приподнятом настроении, с победой, Глеб обнаружил, что Варварушка переоделась в серую юбку с фиолетовой блузкой. Как жаль! Но, возможно, так и надо, потому что синее платье кружило голову и сбивало с ног.
— Переоделась, — вздохнул Глеб. Протянул руку и поправил пышный фиолетовый бант. — Но так тоже очень-очень красиво, Варя!
Милая секретарша почему-то метнула снизу недовольный взгляд.
— Устала? — понял Глеб. —
Глава 19. На войне как на войне
Варвара
«Солнышко, Варварушка, малышка…»
Моего исцарапанного начальника уже заносит на поворотах. Глеб Николаевич явно перевозбудился. Когда мы начинали работать вместе, директор был гораздо более сдержанным.
Всё ясно, он мужчина в самом расцвете сил, и так на него влияет регулярный секс. Босс постоянно на взводе, для него не существует преград, он готов к стремительным победам и завоеваниям. Вон какой нарисовал договор для «Армады» — головокружительный! На цифры страшно смотреть, я не понимаю, как люди могут оперировать такими дикими суммами… Неужели Михаил Иванович согласится и всё подпишет? Для «Мега-Инструментов» это будет удача.
Но я не стану очередной победой Глеба! Пусть не мечтает! Подкатывать к секретарше — это неприлично. Я отказываюсь быть удобным гаджетом в приёмной и приложением к его невесте. Ни за что!
Он для меня был божеством, а теперь я, к сожалению, понимаю, что Глеб не очень отличается от других мужчин. Ухватки те же самые.
Как больно это осознавать!
Он навис над моим столом… Протянул руку и поправил бант моей блузки. Я подняла голову, посмотрела в его карие глаза, и все мысли сразу улетучились…
— Устала?
Сердце разрывается от любви, ревности и горечи. Я могу воображать что угодно, но если Глеб вдруг предложит какое-то безумство, у меня не хватит воли отказаться. Я уже давно не принадлежу себе и на всё согласна, потому что умираю от любви. Каждое его движение, жест, поворот головы отзываются сладкой мукой в груди. А когда он до меня дотрагивается, я превращаюсь в мерцающее облачко, сотканное из перламутровых капелек счастья, желания и восхищения.
— Пойдём-ка, Варварушка, ко мне в кабинет.
Хотелось схватить его ладонь, пока он не убрал её от моего банта, прижаться к ней щекой, поцеловать… Да-да, я и есть та самая девушка, которая только что мысленно возмущалась коварством начальника и клялась, что роль любовницы — не для неё!
В кабинете Глеб Николаевич ухнул на стол тяжёлый файл в пластиковой обложке, а сам уселся в кресло:
— Подписал договор с Иванычем, — радостно объявил он и подёргал узел галстука, освобождаясь из плена.
Я тоже обрадовалась — договор подписан! Вау! Но тут снова увидела проклятую царапину и сникла.
— «Армада» у нас в кармане, — сверкнул улыбкой босс. — Иди сюда, Варварушка. Подойди поближе.
Ничего не понимая, но не в силах сопротивляться, я, как заколдованная, обошла стол, а директор повернулся в кресле, ласково взял меня за руки и притянул к себе.
Ой… Ой! Я так близко! Вот уже его колени…
— Ты чем-то расстроена, малышка? Я вижу. Что случилось? У тебя какие-то проблемы? Скажи мне, я всё исправлю.
— У вас шея исцарапана, — глухо выдавила я.
Хватит уже ликовать. Тоже мне, победитель! Римский полководец. Везде молодец — в постели справился с Полинкой, в переговорной — с Михаилом Ивановичем.
— Кошка удружила, — объяснил Глеб. Он осторожно дотронулся до царапины и поморщился. — Блин.
— Как! — остолбенела я.
Вот это да… Мне и в голову не пришло, что царапину на шее могла оставить не Полина, а… кошка.
— Это Принцесса. Во сне лапками размахивала, дурочка пушистая, всю шею мне изодрала. Уж не знаю, что ей там приснилось, — пояснил шеф и притянул меня к себе ещё ближе. — Но у тебя-то что стряслось, солнышко? Почему ты грустишь?
— Действительно немного устала, — улыбнулась я. — Глеб Николаевич, а что это вы делаете?
— Обнимаю тебя, Варвара, обнимаю, — пробормотал шеф, крепко обхватив меня за талию и уткнувшись лицом в фиолетовый бант. А эта декоративная деталь блузки, между прочим, располагалась точь-в-точь на моей груди. — Варварушка…
— Глеб Николаевич, а как же ваша невеста? — тихо спросила я.
Желание обнять его за шею и поцеловать в макушку было нестерпимым, я ощущала запах волос и аромат мужского парфюма, мне так хотелось зарыться носом в его густую тёмную шевелюру. Но я боролась из последних сил.
— Какая невеста, Варвара! Я с ней расстался неделю назад.
— Расстались? — изумлённо выдохнула я.
— Да, да! — хрипло ответил шеф. Усилием воли он заставил себя выбраться из шёлковых дебрей моей блузки и отодвинулся в сторону. — Мы с Полиной расстались. Помнишь, тогда, в понедельник… Она приехала из аэропорта, и мы столкнулись у подъезда. В общем, мы с ней поговорили и решили, что нам пора поставить точку.
— Вот как, — прошептала я, не веря своему счастью.
Вокруг с треском взрывались искры, словно кто-то жонглировал в воздухе бенгальскими огнями. Я боялась, что из глаз брызнут слёзы, настолько была ошарашена новостью. Замерла, впала в ступор, переваривая услышанное.
Полина получила отставку! Значит, всю эту неделю она вовсе не исполняла рондо-каприччиозо на нервных рецепторах моего любимого босса! Я зря ревновала, совершенно зря!
Глеб Николаевич по-своему расшифровал моё оцепенение. Он отодвинулся в сторону, опустил голову, в замешательстве потёр лоб:
— Чёрт… Что-то совсем я зарвался, Варя. Прости! Крышу снесло капитально… Ты сводишь меня с ума. Когда ты рядом, я очень плохо соображаю. Если тебе неприятно… ты так и скажи. Я руки распускаю, а ты терпишь, мучаешься…