Одна, но пагубная страсть
Шрифт:
— Ничего не раскрыли, раз мы не знаем, кто все это придумал, — буркнула я.
— Катька, — покачал головой Матвей, — не смей лезть не в свое дело. Вас теперь все это не касается. А головы можешь запросто лишиться.
— Получается, что организатор — женщина. Так чего нам бояться?
— Может, и женщина, но такая, что мужику голову проломит, а потом его живьем в машине сожжет. — От этих его слов у меня неприятный холодок прошел по спине, а Ленка полезла за любимыми таблетками. — Все, кончилось следствие! — подытожил Матвей.
— Все так все, — не стала я спорить, выходя из машины. Ленка выбралась следом.
— Ты
— Домой. Дела у меня. Если следствие закончилось, пора прощаться. Ты успел меня утомить, уж слишком много времени мы провели вместе.
— Катька! — возвысил он голос, а я помахала рукой.
Матвей плюнул в досаде, но полез в свой джип.
— Катенька, — сразу же заныла Ленка. — Я ничего не понимаю. Что нам теперь делать?
Я и сама толком не знала, но слова Матвея не давали покоя, и неприятный холодок не исчезал. Милиция милицией, а я сама должна во всем разобраться.
— Лен, ты говорила что-то про таблетки, которые пьет Алина Сергеевна…
— Говорила.
— Когда ее мужа убили, она лежала в больнице. Как думаешь, в какой?
— Ну.., скорее всего, в областной, в онкологии.
— У тебя там, случаем, знакомств нет?
— Есть. У Вовки Егорова из нашей группы мать как раз завотделением, я там практику проходила.
— Тогда давай туда.
Егорову Изольду Вячеславовну мы застали в ее кабинете. Ленка начала путано объяснять, зачем мы пожаловали, а я решила не темнить и сказала:
— Изольда Вячеславовна, это очень серьезно, мы расследование проводим. Друг у нас погиб.
— И чем я могу помочь? — насторожилась женщина.
— У вас в отделении лежала Павлова Алина Сергеевна?
— Да.
— Когда убили ее мужа, она находилась здесь? Скажите, она могла уйти из больницы незаметно?
Изольда Вячеславовна серьезно отнеслась к моему вопросу, помолчала немного, раздумывая, и ответила:
— Теоретически, конечно, могла. Ее поместили в одноместную палату, она может себе это позволить. Но такие палаты есть только в соседнем отделении, а там рядом лестница. Сестры, что вечером остаются, особого внимания на чужих больных не обращают, заглядывают в палату, когда их вызовут — возле кровати кнопка специальная. Так что теоретически могла, только все это глупости. Я и следователю так сказала. Историю Алины Сергеевны я хорошо знаю. Вам, девочки, не понять, что чувствует человек с таким диагнозом. У него одна цель: выжить, а все остальное — измена мужа, к примеру, — сущая ерунда. Человек в тот момент прекрасно понимает, что единственная ценность — это жизнь. С мужем или без него, с деньгами или без денег, как угодно, только бы жить. Тому, у кого на пороге не стояла смерть, этого не понять. Так что, смею вас заверить, ее занимало одно: собственное здоровье.
— И как сейчас обстоят ее дела?
— Алина Сергеевна сильный человек. Она верит, что обязательно выздоровеет, а вера, как известно, творит чудеса. Она сделала все, чтобы выкарабкаться. Это тот случай в медицине, когда врачи в удивлении разводят руками. Конечно, ей еще многое предстоит, но самое страшное позади.
— Значит, не она, — пробормотала я, когда мы покинули больницу. Подозреваемых стало еще меньше, и теперь слова Матвея вовсе не давали покоя.
Я взглянула на Ленку — она жалобно шмыгала носом, бестолково топталась рядом. Нет, о том, что
— Теперь куда? — спросила подружка тихо.
— В фирму «Геликон».
— А туда зачем?
— Если повезет, то скоро узнаешь.
Прежде чем туда отправиться, предстояло выяснить, где фирма находится. Это оказалось легче легкого: позвонили по телефону и узнали адрес, а потом поехали. Здание ничем особенным не впечатляло — три этажа, большая стоянка для машин, массивные двери и табличка рядом с ними, на которой значилось: «Геликон». И все. Мол, кому надо, те знают, что это такое. Я не знала, но очень хотела узнать. Мы толкнули створку двери, и я увидела охранника, он прохаживался в трех шагах от нас с очень важным видом. В просторном холле находились только он и девушка, которая сидела за стойкой, уткнувшись в компьютер. Охранник, заметив нас, шагнул навстречу с таким видом, точно твердо знал, что мы ошиблись дверью, и предлагал нам одуматься, пока не поздно.
— Здравствуйте, — пискнула Ленка, с тоской глядя на меня, а я широко улыбнулась.
— Я хотела бы видеть Берсенева Матвея Ильича.
— Он в отпуске, — ответил охранник, заметно успокоившись.
Но тут подала голос девушка.
— Матвея спрашивают? Он здесь, за зарплатой пришел. Подождите, — обратилась она к нам, — сейчас его найдут. — И сказала что-то в переговорное устройство.
С некоторой робостью мы приблизились к стойке. Охранник теперь смотрел с любопытством, девушка взглянула на меня и улыбнулась. Меня это приободрило, и я спросила:
— Это охранная фирма?
— Мы в том числе оказываем и подобные услуги, — довольно туманно ответила девушка. — А вот и Матвей.
Я повернулась и увидела, что к нам приближается молодой человек. Он был высок, широк в плечах, темноволос и красив лицом. У него был только один недостаток: он совершенно не походил на «нашего» Матвея.
— В чем дело? — спросил он, приглядываясь к нам.
Ленка ошалело переводила взгляд с него на меня и наконец выпалила:
— Это он?
— Вы меня спрашивали? — нахмурился Берсенев.
— Боюсь, что мы ошиблись, — вздохнула я.
— Ничего не понимаю… — начала Ленка, но тут наши взгляды, ее и мой, одновременно переместились к фотографии, на которую мы вначале не обратили внимания. Фотография висела на стене в золоченой раме рядом с многочисленными дипломами, и на ней «наш» Матвей пожимал руку дяде из правительства, который часто мелькал на экранах телевизора, а граждане столпились вокруг в большом количестве и смотрели на них с умилением. — Это кто? — ткнула пальцем в фотографию Ленка с таким выражением на физиономии, что ей не посмели не ответить.
Девушка в очередной раз улыбнулась, и я, ничуть не удивилась, услышав:
— Это наш хозяин Ремизов Александр Максимович.
— Передайте ему привет, — растянув рот в ответной улыбке, сказала я, и мы поспешили к выходу.
— Что же такое делается, а? — заголосила Ленка, едва за нами закрылась дверь.
— Тихо ты! — шикнула я и стиснула зубы, пытаясь справиться с обуревавшими меня чувствами. Выходит, этот гад нарочно мне липовое удостоверение подсунул. Он что же, предполагал, что я к нему в карман полезу? Ну липовое удостоверение для него не проблема, оттого он сразу усомнился, что менты в квартире Димы были настоящие.