Одна, но пагубная страсть
Шрифт:
— Ух, — сказала она, — тютелька в тютельку успели. Еще бы пара минут… Надо же предупреждать, что переход закрыт! Там у них что-то обвалилось…
— Чудовище! — заголосила я. — Ты чемоданы перепутала!
Ленку качнуло. Я уж было хотела подхватить ее под руки, чтоб не рухнула, но тут повело девицу в очках.
— Мой чемодан! — ахнула она. — Как же я теперь…
— Девушка, вы не волнуйтесь. Алина Сергеевна вернется, мы вам ее телефон…
— Когда она вернется?
— Не переживайте, она увидит, что чемодан не ее, и мне позвонит. Мы что-нибудь придумаем.
— Чего
— Вернетесь в августе и тогда… Ленка, запиши ей телефон Алины Сергеевны. А хотите, ее чемодан возьмите, — предложила я.
— На кой он мне черт? — завопила девица и бросилась бежать. Потому что в этот момент передали:
— Заканчивается посадка на скорый поезд Санкт-Петербург — Омск.
Вот так мы и оказались с чужим чемоданом на руках и печалью в сердце. Слава богу, девчонка в очках на поезд успела, и телефон Алины Сергеевны мы ей дали. Так что осенью она свой чемодан получит. А с этим-то что делать? Может, как-то переслать его в Ригу удастся?
— Безумный день, — вздохнула Ленка, когда мы покинули вокзал. Она чувствовала себя виноватой и в мою сторону старалась не смотреть. — На такси? — спросила она, косясь на чемодан.
— Перебьемся, на троллейбусе поедем, — ответила я. — Будем экономить, а то у тебя на телефоне денег нет.
— Я же не нарочно… — начала канючить Ленка, и тут у меня зазвонил мобильный.
— Алина Сергеевна! — обрадовалась я, услышав знакомый голос.
— Поздравляю, — сказала она. — Очень ловко. Пять баллов. Что ж, удачи тебе, маленькая стерва.
— Алина Сергеевна! — заволновалась я, но тут пошли гудки, а у меня мысли.
— Чего? — топталась рядом Ленка. — Рассердилась очень, да?
— Вот что, давай-ка отойдем в сторонку.
Мы свернули за угол, и я скомандовала:
— Открывай чемодан.
— С ума сошла? Это же чужое…
— Открывай.
Под ворохом одежды лежала вместительная сумка на «молнии». Ленка «молнию» расстегнула, и мы едва не рухнули в обморок. А потом, нервно облизываясь, запихнули все назад в чемодан.
— Ой, мамочка! — пискнула Ленка. — Как думаешь, сколько здесь?
— Много.
— Так, значит… Все, я сейчас скончаюсь от острой сердечной недостаточности. Что мы здесь стоим как дуры? — рявкнула она. — Надо сматываться.
Мы метнулись к такси, по дороге решая, куда нам деваться с такой прорвой денег.
— Поехали к тебе домой, — предложила Ленка.
— С ума сошла?
— Тогда на дачу. Зароем, а там пусть Наташка голову ломает, что с ними делать.
В общем, мы поехали на дачу и полночи рыли яму в сарае, потому что, начни мы ее рыть в саду, соседи непременно бы заметили и заинтересовались. А в сарае рой в свое удовольствие, дверь закрыв. Темновато, конечно, а что делать? Хорошо хоть луна, точно фонарь, заглядывала в узкое окошко, и я некстати вспомнила Тома Сойера. Правда, ему было еще хуже, сарай — это все-таки не кладбище. В одном нам повезло — пол здесь был земляной. То
Зарыв деньги вместе с чемоданом, мы рухнули в постель, а утром, проснувшись, позвонили Наташке. Она тоже рухнула. Хорошо хоть подружка по-прежнему лежала, не вставая, и рухнула в переносном смысле, то есть отключилась ненадолго. Убедившись, что она пришла в себя, мы поехали домой. Возле моего подъезда стоял знакомый джип.
— Иуда, — прокомментировала Ленка. А тут и сам Иуда появился из машины, заметив нас.
— Чего на звонки не отвечаешь? — спросил хмуро.
— Деньги кончились, — ответила я.
— Я думал, вы спите до обеда, а вы в такую рань уже на ногах, — попробовал улыбнуться он.
— Мы фазера проверяли, — ответила Ленка. — Он когда в запое, ест нерегулярно, надо его обязательно с утра отлавливать.
Мы вошли в подъезд, и Матвей за нами. Впрочем, какой он Матвей? Но называть его по-другому язык не поворачивался.
Мы устроилась на кухне и стали пить чай.
— Как дела? — вяло поинтересовалась Ленка.
— Нормально. Гошу вашего домой отпустили, до суда. Думаю, все обойдется.
— Мне все покоя не дает вот что, — вздохнула я. — Куда диск делся? Мы его не брали, Гоша его не брал, так? И Лебедеву с Геной он не достался. Так где же Дима его спрятал?
— У вашей подруги, — усмехнулся Матвей.
— Да мы все диски проверили, — махнула рукой Ленка. — Пусто. Ничегошеньки нет. — Она загрустила, а Матвей убрал улыбку с лица.
— Но ведь где-то есть, — не унималась я. — Вот я все думала, думала… Представьте, вы хотите спрятать вещь, справедливо подозревая, что ее будут искать. Девяносто девять человек из ста скажут: прятать надо в сейфе. Так?
— Само собой, — кивнула Ленка.
— Но ведь так и грабители думают. И первым делом сейфом интересуются. А классическая детективная литература учит, что прятать надо на виду, то есть положить вещь на видное место. И тогда…
— О господи! — возопила Ленка и предприняла попытку вырвать на себе волосы. — Ноутбук. Ну конечно. Стоит на виду, а в нем диск. На своем, так сказать, законном месте.
— Какой ноутбук? — нахмурился Матвей.
— У Димы в кабинете на столе ноутбук стоял, — вздохнула я. — И когда там Гоша появился, Ленка его по тыкве им треснула.
— И что?
— Переклинило ее, вот что, с перепугу. И она с ним так и бегала, то есть стырила его из офиса. Наташка его велела выбросить, потому что вещдок.
— И вы выбросили?
— Нет, — вздохнула Ленка. — Уж больно вещь хорошая. Спрятали.
— Где спрятали?
— Здесь, На чердаке.
В общем, мы полезли на чердак. Думаю, Матвей сомневался, что мы там что-то найдем. Но нашли: ноутбук лежал запыленный и грязный, но вполне в рабочем состоянии. Вернувшись в квартиру, Матвей сразу же устремился с ним за стол. Мы решили не портить человеку удовольствие, прыгали рядом, таращились на экран и часто дышали в большом волнении. Потом, конечно, заскучали и перебрались на диван. А потом Матвей сказал: