Однажды в Америке
Шрифт:
— Что произошло, Майк? — спросил Макс. Майк не ответил. Похоже, он был в состоянии шока. Макс резко ударил его ладонью по щеке. Это привело Майка в чувство. Он выронил биту и начал плакать. Затем, всхлипывая, произнес:
— Зачем мне все эти неприятности! — Слезы жалости к самому себе струились по его щекам. Он поднялся с места и обвел нас мутным взглядом. — До того как ввели «сухой» закон, я всегда был честным законопослушным хозяином салуна, — громко проскулил он. — Я ходил в церковь каждую субботу. — Он в отчаянии всплеснул руками и громко всхлипнул. — А теперь вокруг
— Кончай эту ерунду, — проворчал Макс. — Говори, что случилось.
Майк ничего не ответил.
— Слушай, Майк, возьми себя в руки, — сказал я. — Это что, Везунчик поработал над Петушком?
— Да, мы уже закрывались прошлым вечером, — пробормотал Майк. — Петушок пересчитывал чеки, когда пришли Везунчик и Вилли. Они потребовали пять тысяч долларов. Петушок разозлился. Он поцарапал Везунчику лицо и велел ему убираться к дьяволу. Везунчик впал в бешенство. Наверное, незадолго до того укололся. Он достал свое шило и все тыкал и тыкал им в бедного Теодора. Это было просто ужасно! — Майк потер глаза, как бы пытаясь отогнать стоящее перед ними видение.
— Ладно, Майк, а что случилось с Вилли? — спросил Макс, тряхнув Майка за плечо.
— Не знаю, — еле слышно ответил он. — Мне кажется, что я пошел за битой и потом начал махать ею во все стороны. Он что, умер?
Я нагнулся и осмотрел Вилли.
— Нет, его неплохо помяли, но с ним все будет в порядке.
— Слава тебе, Господи, — пробормотал Майк. — Я сидел и не знал, что мне делать. — Он с надеждой посмотрел на нас. — Что мне делать? Я хочу покончить с этим бизнесом, я хочу выйти из него. Я больше не могу переносить всего этого.
Мы с Максом переглянулись. Я кивнул и прошептал:
— Отлично. Давай заберем заведение у этого идиота.
Макс встал перед Большим Майком.
— Послушай, Майк. Вот что я тебе скажу. Ты ведь знаешь, что не в наших правилах покупать заведения.
— Да, Макс, — ответил Майк и испуганно посмотрел на нас.
— Мы уберем отсюда Петушка. Можешь не беспокоиться. Мы похороним его по высшему разряду. И мы позаботимся о Вилли. — Макс ткнул Вилли ногой под ребра. — И, кроме того, ты получишь пять тысяч за то, что передашь нам это заведение. Годится?
Большой Майк грустно посмотрел на Макса и проскулил:
— Но, Макс, это заведение обошлось нам в пятьдесят тысяч!
— Пяти будет вполне достаточно, — насмешливо ответил Макс.
— Ладно, Макс, я согласен, — почти неслышно пробормотал Майк.
Макс достал из кармана пачку денег, отсчитал пять тысяч и сунул их Большому Майку. Я составил договор о передаче салуна, и Майк подписал его.
— Спасибо, ребята, — сказал он. — Теперь я увольняюсь до тех пор, пока не отменят «сухой» закон.
— Бог не допустит, чтобы «сухой» закон когда-нибудь отменили, — ответил Косой.
— И не забудь, Майк, — предупредил я, — не вздумай где-нибудь проболтаться.
— Вы ведь знаете, ребята, что я не из болтливых, — сказал Майк.
— Теперь я могу уйти?
— Да, можешь проваливать, — ответил Макс.
Тем же вечером мы завернули Петушка в ковер, и Косой на грузовике Клеми перевез его в похоронное бюро. Мы оформили все бумаги и устроили Теодору похороны по первому разряду. Мы привели в чувство Вилли и забрали его в отель к Эдди. Там его лечением занялся доктор.
— Чего мы возимся с этим уродом? — спросил Косой. — Я думал, что нам приказали его прикончить.
— Он нужен нам в качестве приманки, — объяснил я. — Так что некоторое время придется быть с ним поласковее.
На следующий день «Райский сад» открылся как обычно. Мы проинформировали штат о том, что купили это заведение, и все пошло как раньше. Неделю спустя, когда Горилла Вилли был в состоянии передвигаться, мы пригласили его в «Райский сад». Мы попытались убедить его, что не имеем никаких претензий к нему или к Везунчику. Макс объяснил, что мы бизнесмены и никогда не держим зла за прошлое. Первое время Вилли был настороже и всячески избегал нас, затем начал время от времени заходить, чтобы бесплатно закусить и выпить. В конце концов он полностью утратил осторожность и превратился в ежедневного посетителя. В одну из ночей появился районный участковый. Он с подозрением осмотрел нас и спросил у Макса, где Майк и Петушок. Макс ответил ему, что мы по всем правилам приобрели это заведение. Я показал расписку Большого Майка, но участковому не понравился ее внешний вид.
— Она незаконна, — сказал он.
— А вот это? — спросил Макс и сунул ему пятисотенную купюру. — Раз в месяц, хорошо?
Участковый ухмыльнулся:
— Да, с таким подтверждением от правительства расписка законна. Спасибо, навещу вас в следующем месяце.
Домовладелец оказался еще более пустяковой проблемой. На протяжении многих недель о Везунчике не было никаких известий. Мы знали, что Вилли поддерживает с ним контакт, но не пытались выследить или расспросить его, чтобы не вызвать в нем подозрений. В один из вечеров Горилла сам подсел к нашему столу.
— Макс, ты не держишь зла на Везунчика? — спросит он.
— У меня нет на то причин, — ответил Макс. — А в чем дело?
— Везунчик навестил меня вчера ночью. Он на мели.
— Он может прийти сюда. Нам нужен человек для управления этим заведением. То же самое относится к тебе. У нас намечается небольшая деловая поездка, которая займет около недели. Нам все равно нужен кто-то, кто мог бы присмотреть за всем этим. — Макс улыбнулся. — Если тебе нужна работа, то она твоя. Решай сам. Но мы бы предпочли тебя. Ты знаешь персонал и посетителей, и вообще все об этом заведении.
Видимо, у Вилли оставались какие-то сомнения, но он не смог скрыть радостного блеска глаз. Какое-то время он делал вид, что размышляет. Но в конце концов принял предложение. Мы сообщили о его назначении персоналу. В тот же вечер мы навестили Веселого и сказали, чтобы он и его компаньоны ни днем ни ночью не спускали глаз с «Райского сада». Мы дали ему телефон в Джерси, по которому с нами можно было связаться в случае, если появится Везунчик.
Целых четыре дня мы самым жалким образом просидели на другом берегу реки, прежде чем в телефонной трубке раздался взволнованный голос Веселого: