Однажды. Часть первая

Данина Дарья

– Ты не можешь больше это делать.
– Варя старается, чтобы её голос не дорожал.
– Ты больше не заставишь меня...

– Ты уверена в этом? Варя...
– Кажется, глаза Антона стали полностью чёрными. Не видно даже зрачков. Она осмотрелась. Куртка валяется в проходе, кроссовки - один возле дивана, а второй она даже не видит.

– Что тебе нужно?!
– Девушка срывается на крик.
– Ты - больной!!! Ты понимаешь это?! Ты псих! Ненормальный! Тебе нужен врач!
– Делает шаг к нему.
– Слышишь??!
– Толкает его в грудь.
–

Как же я тебя ненавижу! Ненавижу тебя!
– Её слабые кулачки колотят по напряженным мышцам груди. Сильнее и чаще. Варя, казалось, сама не в себе. Царапнула ему шею. А он стоит. Сжал челюсти и стоит. Как неживой.

Девушка размахивается и, собрав все свои ничтожные силы, бьёт его по щеке. Ладонь горит так, будто она засунула её в кипящую воду. Больно. Даже ей. Смотрит на отпечаток пятерни на его прекрасном лице, и понимание того, что она сделала, тяжёлой каменной плитой ложится на плечи.

Антон медленно поднимает руку, и кончиками пальцев трогает покрасневшую щеку. Чуть морщится.

– Всё?
– Смотрит исподлобья.
– Закончила?

Девушка делает шаг назад. Он ударит её? Он же не сделает этого?

– Опусти меня, Антон. Ты что, и в самом деле не понимаешь, что творишь? Я больше не твоя игрушка. Я расскажу, слышишь меня? Просто не приближайся ко мне.

– Совсем не приближаться??
– Она слышит сарказм в его интонации?

– Тебе и в самом деле нужно показаться специалисту.
– Делает два шага от него, а Горький один шаг к ней.- Тебе доставляют удовольствие мои слёзы? Моя боль? Ты садист? Тебе ЭТО нужно для того, чтобы получить кайф? Тебе нужен мой страх?

– Страх?
– Удивляется парень.
– Нееет... Он раздражает. Я ведь никогда не бил тебя, Варя... Даже обидно как-то... Тогда чего ты боишься? Кончить?

Антон делает ещё один шаг и резко цепляет её запястье, притягивая ближе к себе. Варя уперла в его живот свои руки, пытаясь увернуться из неприятных и грубых объятий.

Горький наклоняет к ней свою голову, и почти касаясь её ушка губами, шепчет:

– Я не смогу тебя отпустить....

Что? Что значит "не смогу"?? Как "не смогу"?! Он совсем невменяемый?

Варя дергается и парень сжимает её сильнее.

– Опусти. Антон. Я прошу тебя...
– Поднимает на него свои глаза.
– Я не хочу...

– Я хочу...
– На выдохе. Обхватывает её голову руками и ударяется своими губами об губы девушки. Варвара брыкается, Так яростно и так неистово, как никогда раньше.

Нет. Она не позволит больше. Она выберется. Она так на это надеется...

Возня продолжается на неравных. Он сильнее. Он гораздо сильнее, чем она. Подталкивает девчонку к дивану, делает подсечку, и падает на неё сверху. Варя вырывает свои руки и проезжается ногтями по его лицу.

Антон, даже не обращая на это внимания, яростно рвёт шнурки на её спортивных штанах. Девушка извивается, как ядовитая гадюка, продолжая его бить и царапать. Он вытряхивает Варю из штанов, оставляя в футболке и трусиках.

В его голове проносится мысль: «Не отпущу. Не могу.

И не хочу.» Пусть сопротивляется, пусть кричит, пусть говорит, как он ей противен... пусть. Но он не готов её отпускать. Не сейчас. Она нужна ему...

И в этот момент она словно замерла... перестала сопротивляться, уставилась в потолок. Обмякла... как манекен.

Ему нужно Варино сопротивление? Это его заводит? Хорошо. Хорошо. Она попробует по-другому. Она не даст ему того, чего жаждет его черная душа. Хочет секса? Хочет её тела? Возьми. Хочет борьбы? Он её больше не получит. Ни единого отклика со стороны девушки он больше не получит. Подавись, Горький Антон!

Она больше не сделает ни одного движения. Парень в недоумении приподнялся на локтях, всматриваясь в будто неживое лицо. Лишь две капельки слёз на внешних уголках глаз выдают её эмоции.

– Так, значит?
– Спрашивает.
– Решила поиграть в резиновую куклу?

Девушка молчит и продолжает смотреть на белоснежный потолок.

– Ну, что ж... как знаешь, милая...
– Антон грубым движением тянет за её трусики, доставляя неприятные ощущения. Но она просто терпит. Парень задирает Варину футболку вместе с бюстгальтером, обнажая нежные полушария.
– Отдохни немного.

Спустя час.

Варя, обернувшись чёрной простыней, сидела на полу, напротив большого панорамного окна. Ноги слабо держали. Она дотронулась до своей нижней губы и поморщилась. Кровь, тонкой корочкой прилипла к опухшей коже. Честное слово, лучше бы он ударил её.

Она кусала свои губы до крови, когда он входил в неё, когда учащал движения, когда опускал свою руку на её хрупкую шею, когда припечатывал голой грудью к огромному холодному окну, натягивая волосы и целуя тонкую кожу.

А сейчас Антон присел рядом с Варей возле окна, поставив между ними домашнюю аптечку. Достал ватный диск и, кажется, перекись. Девушка молча наблюдала за его действиями. Смочил в растворе вату и протягивает к её лицу руку.

– Тут нужно обработать, немного...
– Притворяется, что переживает... ублюдок...

Девушка перехватывает его руку и забирает у него диск. Смотрит, как на пустое место. Опираясь на стекло, медленно встаёт. Поддерживает на груди простынь и, расправив плечи, выходит из гостиной.

Уже в ванной она подошла к зеркалу и посмотрела на своё отражение. Ужас. Включила воду и набрала полные ладони холодной воды. Умылась, и бережно промокнула губы.

Она уйдет отсюда. Она сейчас соберётся и уйдет...

Послышался стук в дверь.

– Я вхожу!
– Просто ставит перед фактом. Заходит, и держит в руках её одежду.

– Выйди. Я хочу принять душ.
– Тихо произносит девушка, слегка повернув голову.

– Отмыться скорее желаешь?
– Антон кладёт одежду на стиральную машину и, становится за её спиной.

– Будет лучше, если я не «отмоюсь», и сразу пойду в полицию, м?
– Поднимает глаза и смотрит на него в отражении.

Горький ничего не говорит. Выходит из комнаты, закрывая за собой дверь.