Одного раза недостаточно
Шрифт:
Том с усмешкой на лице повернулся к Дженюари.
– Ты вытерпишь еще несколько месяцев в пятом коттедже?
Она кивнула.
– Я скажу Линде, что ухожу из редакции.
– Зачем?
– возразил он.
– Она может дать тебе задание, чтобы ты не скучала без дела. Линда обрадовалась новости.
– Конечно. Напиши о Дорис Дэй... о Джордже С. Скотте... Дине Мартине... возьми интервью у Барбары Стенвик, узнай, как она относится к ТВ, к сегодняшнему Голливуду... Я слышала, Мелина Меркури сейчас там... найди ее. И собери материал о светском обществе Малибу, где у Тома
Но все оказалось весьма непросто. Связавшись с агентами звезд, она узнала, что многие из них сейчас отдыхают в других местах. После нескольких звонков Дженюари оставила попытки. Ее охватила странная летаргия. Когда действие последнего укола закончилось, она два дня страдала от головной боли и приступов тошноты. Но Том, всегда находившийся рядом, заставил ее перетерпеть это состояние. Сейчас она чувствовала себя хорошо, хотя и испытывала странную растерянность. Дженюари казалось, что ей ампутировали руку или ногу. Она знала, что это ощущение, как и потеря интереса к "Блеску", каким-то образом связаны с Майком. Дженюари поняла, что ее работа была лишь средством привлечения его внимания к дочери... она искала похвалы Майка. А теперь она никогда не услышит ее. Она не могла забыть, как он посмотрел на нее, уходя. Теперь она могла жить только ради Тома... Майк бросил ее... А Том по-прежнему любил.
Первые дни она сидела у бассейна и читала новые романы. Книга Тома по-прежнему занимала первую строку в списке бестселлеров. Сейчас Том был поглощен работой. Дженюари заставляла себя до вечера не заходить в коттедж и не придавать значения тому, что ночью у них ничего не происходило. Конечно, первые две недели он чувствовал себя слишком избитым для секса, и ребра, по его словам, срастались медленно. Но Дженюари ощущала, что между ними стоит его работа. Когда девушка входила к нему, он часто отправлял ее жестом в соседнюю комнату. Он не хотел нарушать свой трудовой ритм даже словом приветствия. Иногда Том жаловался, что телевизор работает слишком громко. Вечером они обедали в номере, и он читал написанное за день.
Сейчас, лежа в постели и прислушиваясь к дождю, Дженюари задумалась о причине своего уныния. Все было так, как и должно было быть. В определенном смысле она работала вместе с Томом, находясь рядом с ним, слушая его. Но что-то отсутствовало. Протянув Руку, она коснулась его плеча. Он что-то пробормотал во сне и отвернулся. Дженюари почувствовала, что к глазам подкатились слезы. Даже во сне он отвергал ее. Почему она внушила себе, что помогает ему? Все это происходило в ее воображении. Она вовсе не помогает ему! Она не нужна Тому! Девушка выбралась из кровати и стала бесшумно одеваться.
Сев за стойку бара, она взяла себе кофе и горячую булочку. Все места за столиками были заняты. Похоже, в восемь утра весь Лос-Анджелес уже бодрствовал. Некоторые посетители читали газеты. До Дженюари доносились обрывки разговоров... стоимость проката... зарубежный показ... план Иди... В теннис не поиграешь из-за дождя. Она оплатила счет, поднялась в вестибюль и вызвала машину Тома. Дождь не прекращался. Автомобили подруливали по одной дороге, а уезжали по другой; Люди шутили о знаменитом калифорнийском солнце. Кто-то произнес: "Это просто густой туман".
Вероятно, Том почувствовал ее настроение, - когда она вернулась, он перестал писать и предложил ей выпить с ним. Начав работу, он воздерживался от принятия спиртного, но теперь налил себе двойную порцию, настоял на том, чтобы Дженюари тоже выпила, и повел ее обедать в "Бистро".
Его появление вызвало в зале оживление. Похоже, Тома знали в ресторане все. К их столу постоянно подсаживались актеры и режиссеры - они рассказывали истории, советовали, кому следует отдать ту или иную роль. Дженюари чувствовала себя еще более одиноко, чем прежде.
Том вернулся в коттедж воодушевленным. Когда они легли в постель, он совершил попытку... но ничего не произошло. В конце концов он полюбил ее пальцем. Удовлетворив девушку таким способом и решив, что она заснула, он встал с кровати и отправился в гостиную. Выждав несколько минут, Дженюари заглянула в комнату. Том перечитывал страницы, написанные днем. Она вернулась в постель. Разве он не обещал вначале, что будет работать четыре часа в день, а остальное время проводить с ней? Первые дни он часто подходил к бассейну, чтобы немного поплавать. Но быстро возвращался к пишущей машинке. В чем ее, Дженюари, вина? Куда исчезла радость их общения?
В понедельник снова шел дождь. Дженюари попыталась смотреть мыльные оперы. Во вторник дождь не прекратился. Девушка попробовала читать. В среду начала писать очерк под названием "Густой туман", но из этого ничего не вышло. В четверг наконец выглянуло солнце; Дженюари обняла сидящего у пишущей машинки Тома за плечи.
– Сходим вместе к бассейну... погуляем... сделаем что-нибудь.
– Почему бы тебе не брать уроки тенниса? Том не отводил взгляда от листа бумаги, заправленного в пишущую машинку.
– Том, я хорошо играю в теннис. Мне не нужны уроки.
– Тогда я попрошу Макса Чейза подыскать тебе партнеров.
– Том, я осталась в Калифорнии, чтобы быть с тобой... не ради тенниса.
– Ты и так со мной.
– Да, но ты не со мной.
– Я писатель.
Он по-прежнему смотрел на страницу.
– Господи, это только заготовка для сценария. Не "Война и мир".
– Это моя работа. Ты должна это понимать.
– Мой отец снимал фильмы, но он находил время для близких.
– Дженюари, ради бога, пойди куда-нибудь и развлекись. Купи что-нибудь из одежды в магазине при отеле. Попроси прислать счет в коттедж.
– Мне не нужны новые наряды. Том, еще только одиннадцать часов... Мне одиноко... я чувствую себя брошенной... скажи, что мне делать.
– Я разрешаю тебе делать все что угодно, только оставь меня в покое.
– Я возвращаюсь в Нью-Йорк, - тихо промолвила она.
Том повернулся, его лицо стало жестким.
– Зачем? Чтобы упасть перед ним на колени?