Одного раза недостаточно
Шрифт:
– - Не смейте так говорить о моем отце! Он получил за этот фильм премию Академии.
– Дженюари...
– умоляюще прошептала Линда.
– Не останавливайте ее, - засмеялся Том Кольт.
– У меня шестимесячный сын. Когда-нибудь, услышав, как кто-то критикует мою книгу, он врежет обидчику.
Том, улыбнувшись, протянул руку.
– Мир?
Посмотрев на него, Дженюари тоже протянула руку. Потом он взял девушек под руки.
– Теперь, раз мы - друзья, давайте сбежим отсюда. Где тут можно выпить?
– "Элейн" находится неподалеку, - сказала Линда.
– Туда ходят многие писатели, и...
–
– Куда?
– спросила Линда.
– "Туте Шор" - единственное место, где можно по-настоящему напиться.
Держа девушек под руки, он двинулся к двери. Встревоженная молодая женщина с длинными волосами подскочила к нему.
– Мистер Кольт, вы куда?
– На улицу.
– Но вы не можете уйти. Еще не пришел Ронни Вулф, и...
Он потрепал ее по голове.
– Успокойтесь, леди. Вы славно потрудились. Спиртное течет рекой. Я провел здесь два часа и поговорил со всеми нужными вам людьми. Я обещал прийти на этот прием. Но как долго я должен тут находиться - это мое дело. Да, кстати... вы знакомы с моими кузинами из Айовы?
– Я знаю Риту Льюис, - сказала Линда, не скрывая своего торжества. Правда, нас не представляли друг другу. Но она, несомненно, получала на этой неделе мои сообщения.
– Я велела секретарше послать вам приглашение, - официальным тоном заявила Рита.
– Вижу, вы его получили.
– Нет, мы прорвались сюда просто так, - радостно сообщила Дженюари.
– Но вы можете возместить нам моральный ущерб, - добавила Линда.
– Мы хотим взять интервью у мистера Кольта. За это мы предоставим вам нашу обложку.
– Нет, - возразила Рита Льюис.
– У мистера Кольта вся неделя расписана по часам. Он дает интервью ведущим журналам, "Ассошиэйтед Пресс", "Юнайтед Пресс Интернейшнл"...
– Но наш материал будет отличаться от всех прочих, - взмолилась Линда.
– Да, - подтвердила Дженюари.
– Мы сделаем нечто вроде ток-шоу, поедем с. ним в другие города.
– Забудьте об этом, - сказала Рита.
– Я не хочу, чтобы он попал в "Блеск".
Посмотрев на Линду, Рита добавила:
– И не беспокойте его телефонными звонками. Том Кольт, наблюдавший за их спором, словно это был теннисный матч, вмешался в него:
– Одну минуту! Рита, вы кто - нацистский генерал? Почему вы запрещаете им звонить мне?
– Что вы, мистер Кольт! Я не хотела этого сказать. Но я знаю, какой настойчивой может быть Линда. И я уверена, Дженюари прошла ее школу. Просто ваш график интервью уже составлен... "Блеска" там нет. Меня не касается ваша личная жизнь... но вы не должны давать им интервью. Я заключила соглашения, которые могут быть расторгнуты в том случае, если "Блеск" опубликует материал о вас.
Он жестко посмотрел на пресс-агента:
– Слушайте, детка. Давайте сразу внесем ясность в ситуацию. Вы договариваетесь о моих встречах... и я, как дрессированная собачка, проделываю все трюки. Я всегда держу мое слово. Но не говорите мне, чего я не могу делать.
Он покровительственно обнял Дженюари.
– Я знаю эту девушку еще с той поры, когда она была ребенком. Ее отец мой лучший друг. Он сделал потрясающий фильм по одной из моих книг. А вы стоите тут и заявляете, что я не могу дать интервью для ее журнала!
Рита
– Ну... пусть оно будет небольшим, Линда... пожалуйста. Иначе я потеряю "Мак-Колл" и "Эсквайр". Не ходите за ним по пятам...
– Они могут отправиться со мной хоть в туалет, если пожелают, - взорвался Том.
– А сейчас мы собираемся напиться.
Он взял обеих девушек за руки и вывел их на улицу.
Дженюари медленно открыла глаза. Она заснула в кресле. Почему она не расстелила постель? Почему не сняла с себя одежду? Девушка встала, но пол начал уходить из-под ее ног. Она упала обратно в кресло. Семь часов утра! Она проспала лишь два часа.
Поднявшись снова, Дженюари попыталась раздеться. Несколько раз схватилась за кресло, чтобы не потерять равновесие. Раскрыв постель, побежала в ванную. Девушку вырвало. Вернувшись в комнату, она рухнула на кровать. События вчерашнего вечера стали медленно всплывать в памяти Дженюари. Том Кольт внезапно изменил свое отношение к ее отцу... Они отправились втроем в "Сент-Реджис" на глазах у взбешенной Риты Льюис. Он удивился, узнав, что их ждет лимузин. Ему это понравилось... Он сказал, что впервые видит незваных гостей, прибывших в лимузине. Затем - его появление в "Туте Шор"... Туте, похлопывающий Тома по плечу... сидящий с ними за столиком у сцены. Никто не вспоминал о еде. Они постоянно пили "Джек Дэниэлс". Когда Том заявил, что его друзьями могут быть только люди, пьющие "Джек Дэниэлс", девушки, поколебавшись долю секунды, заявили, что обожают бербон.
Дженюари справилась с первым бокалом не без усилий, но второй прошел гораздо легче. После третьего в ее голове появилась странная легкость. Она испытала расположение ко всему миру. А когда, наклонившись, Том поцеловал своих спутниц в щеки и назвал их еще шоколадной и ванильной девушками (у Дженюари еще сохранился загар, приобретенный в Палм-Бич, а Линда в этом месяце высветлила на голове отдельные пряди), Дженюари почувствовала, что они великолепная троица. Люди подходили к их столу. Тома похлопывали по плечу "Сиди, бродяга" (это был Туте); к ним подсаживались спортивные репортеры, знавшие ее отца; Том то и дело наполнял бокалы. В полночь Кольт настоял на том, чтобы они выпили перед сном в "21". После закрытия ресторана они отправились в "Пи Джи Кларк". В четыре утра вывалились оттуда - это она еще помнила. Но все, о чем они говорили и что делали после "Пи Джи", было сделано в тумане.
Она, спотыкаясь, добралась до ванной и приняла аспирин. Вернувшись в кровать и закрыв глаза, почувствовала, что комната вращается. Она открыла глаза и попыталась сконцентрировать .внимание на каком-то неподвижном предмете. Выбрала лампу мистера Бейли. В конце концов, она, очевидно, заснула, потому что вдруг увидела сон. Дженюари понимала, что это сон. Над ней склонился человек. Он собрался овладеть ею. В любой момент он мог войти в нее, но она не испытывала страха. Она хотела его, хотя лицо мужчины было размытым... Она присмотрелась... это был Майк. Когда его губы коснулись ее рта, она поняла, что это Том Кольт. Только его глаза были не темными, как у Тома, а голубыми. Но не такого оттенка, как у Майка. Они были цвета морской волны. Она протянула руку, чтобы коснуться его... и проснулась. Полежала, откинувшись на подушки и пытаясь решить, чье лицо она видела - Майка или Тома. Она помнила лишь необычный цвет глаз.