Одноклассница.ru
Шрифт:
«Ведь совсем не старый… – с болью в сердце подумала Вероника. – Ему же шестьдесят пять должно быть только!»
– …какие ученики, говорю? Из института? Нет, отвечает – те, которых ты в школе еще учил… Я удивился – надо же, кто-то помнит меня… Я ж девятнадцать лет как из школы ушел!
– Мы вас помним, мы вас любим! – загалдели все наперебой.
– Ну вот, я и сбежал из больницы – прямо к вам. Сашка меня не пускала, так я сам удрал! – с ликующим торжеством сообщил Мессинов.
Ахи, охи, душераздирающие стоны в
– Из какой больницы? – быстро спросила Вероника.
– Да на Каширке которая…
Некоторые не поняли ответа Максимыча. Мало ли больниц в Москве… Но другие – поняли сразу. Это читалось по лицам. Первые начали читать по лицам вторых – и постепенно в зале установилась тишина. «Немного приболел…» – вспомнила Вероника фразу Саши, дочки Мессинова. – Ничего себе – немного!
– Да вы чего? – рассердился Андрей Максимович. – Подумаешь… Сейчас доктора какие! Вылечат. Было бы желание…
Кто-то в толпе вспомнил Маринку Вайсброд:
– Вот у Маринки желания не было…
– Нет-нет, сейчас такие доктора… и оборудование…
– Давайте за стол, поболтаем, а то чего тут толпимся, – решительно скомандовал Андрей Максимович.
Опираясь на палочку, Максимыч заковылял в зал.
Те, кто шел за ним, переглядывались расстроенно.
– Слушай, я не поняла, что это за больница такая? – шепнула Лиля Веронике.
– Онкоцентр, – коротко ответила она.
– Да?!
За Максимычем ухаживали наперебой.
– Андрей Максимович, что вам заказать? Рыбу, мясо?
– А салатика?
– Пить чего будете?
– Да не хочу я ничего есть! – с досадой отмахнулся учитель. – Из-за этой химиотерапии, будь она неладна, в горло ничего не идет! Съем чего, а оно назад все лезет, – простодушно признался он. – Химика добила химиотерапия… Каламбур!
– Ну хоть салат!
– Ладно, чуть-чуть… Э, куда? Вина не надо… Ритка, убери!
– Сок пейте, – Витя Ерохин подвинул к Андрею Максимовичу свой кувшин с апельсиновым соком.
– Вот от этого не откажусь… А ты кто? Не всех помню, прости…
– Ерохин, Виктор. После восьмого ушел.
– Лицо вроде знакомое, да…
– Андрей Максимович, а помните, как вы с Ниной Ильиничной на выпускном танцевали и уронили ее в фонтан?
– Что, разве было такое? – поразился бывший учитель. – Позор на мои седины… – Он захохотал, провел ладонью по цыплячьему пуху на макушке.
– Андрей Максимович, а как вы меня со шпорой на экзамене поймали!
– Халявщики! Учиться надо было! Хотя кому она нужна, эта химия… Сейчас на какие дисциплины спрос? Экономика, юриспруденция… Но я никому двоек на экзаменах не ставил, всех старался вытянуть!
– Андрей Максимович, а я теперь – биохимик. Вот видите, ваши уроки пригодились!
– Одинцова… ну, я рад! – Мессинов обнял ее одной рукой.
– Андрей Максимович, Вероника у нас ученый, кандидат наук…
– Ника, ну ты даешь! Замужем? Вижу, вижу кольцо…
– А муж у нее – Тарас Николаев!
– Тарас? Это какой же? А, серьезный такой парень…
…Этот вечер совершенно не напоминал тот, предыдущий. Почти не пили, говорили наперебой – лица просветленные, ясные. Приход бывшего учителя изменил все.
– Андрей Максимович, если вам что-то нужно…
– Мы поможем! Только скажите!
– Да все есть. У меня дочка, зять… помогают. Нет, ну я просто в шоке до сих пор – меня помнят, оказывается… – Максимыч смахнул со щеки слезу.
– Помнят и любят! – настойчиво повторила Рита Лымарь.
В этот момент в зале появился Сеня Мухин.
Все так и ахнули – такой он был красивый, элегантно-небрежный. Смуглый, с растрепанными пшеничными волосами, в рваных джинсах, какой-то невероятной пестрой рубахе, ботинки – из крокодиловой кожи… Словно только что спустился с яхты, курсировавшей вдоль европейских пляжей. «Миллионер…» – вспомнила Вероника. Она невольно посмотрела на Женю Мещерскую – та уставилась на Сеньку, словно загипнотизированная. «Ах да, у них же в школе был роман!»
Все бросились к Мухину, а Вероника, воспользовавшись паузой, подвинулась ближе к Андрею Максимовичу.
– Андрей Максимович, я хочу кое о чем с вами посекретничать.
– Валяй, – благодушно кивнул бывший учитель. Он держал в чуть подрагивающих пальцах вилку, но ничего не ел.
– Помните Клима Иноземцева? Он тоже с нами в одном классе учился… – Сердце у Вероники билось неровно. Настал ее час!
– Клим Иноземцев… Минутку, минутку…
– Он пропал. Вышел из дома и не вернулся, – подсказала Вероника.
– А-а… Его так и не нашли?
– Нет. Я знаю, вы тоже пытались его разыскать…
– Да-да, теперь что-то такое припоминаю… Но там какое-то очень темное дело было… Почти мистика… Раз – и пропал парень! Мать его очень переживала…
– Еще бы, – пробормотала Вероника.
Андрей Максимович посмотрел на нее очень серьезно.
– Вот что, Одинцова… Я после этой химиотерапии немного не в себе. Многое не могу вспомнить. Представляешь, лежал ночью в палате, пытался сообразить, как зятя моего имя. И так, и эдак… Не помню! Сашка утром ко мне пришла, сказала. Но врачи говорят, что потом все восстановится. Ты ко мне тогда приходи. Я вспомню и все тебе расскажу.
Вероника расстроенно кивнула. Бывший учитель ни о чем лишнем не стал спрашивать, просто провел шершавой ладонью по ее волосам:
– Коса какая роскошная… А то ходят сейчас девчонки с прическами, как после тифа! Не понимаю я эту моду, хоть убей…
– Я вам очень благодарна, Андрей Максимович. Спасибо вам за все, правда… – пробормотала она.
– Одинцова! Ты вот что… Если тебя Клим интересует, ты поговори с теми, кто с ним дружил.
– А с кем?
– А был один такой, с ним рядом за партой сидел…