Одолжи мне свою жену

Лейн Джеймс

– Мой чудесный дом!

– Мне тоже страшно жаль с ним расставаться, – горестно промолвил Дейв. Вскочив, он принялся мерить кабинет шагами. – Скверный из меня получился муж и отец!

– Ты ведь старался, Дейв. Ты делал все, что было в твоих силах. Тебе не за что себя корить. Но послушай, милый, ведь Эвери ещё не отдал этот контракт Брандту.

– Это верно, – вздохнул Дейв, – но он уже сказал мне, что Сэм Брандт имеет куда больше опыта в подобном строительстве, чем я. Если это не значит…

– Дейв…

– Что?

– Я

вчера с ним беседовала… с Карлтоном. Он сам заговорил про торговый центр. Он мне тоже сказал, что у Брандта больше опыта, но я… я ответила, что могу привести ему дюжину причин, убеждающих в том, что ты справишься с этим проектом лучше. – Энн осеклась, испугавшись собственной смелости. Затем слова так и полились у неё изо рта: – Он сказал, что готов меня выслушать и пригласил отобедать с ним. Завтра.

Дейв остановился и уставился на свою жену.

– Да, это на него похоже. А что ты ему ответила?

Энн потрясла головой. Ее прекрасные белокурые волосы разметались по плечам. Коротенькая ночнушка взметнулась, обнажив прелестный треугольник золотистых завитков. Дейв невольно сглотнул.

– Я ещё не ответила. Он позвонит утром.

С минуту Дейв молчал, затем произнес:

– Но ведь речь идет просто об обеде, да?

– Да, – пролепетала Энн. – Конечно.

– А у нас так много поставлено на карту.

– Не много, Дейв – все!

– Я не могу сказать тебе, чтобы ты это сделала.

– Но ты должен мне сказать, Дейв. Я не приму такое решение в одиночку.

Он не ответил и снова зашагал по комнате. Наконец, остановился и повернулся к ней.

– Эвери – самовлюбленный подонок, – произнес он, словно пытаясь убедить себя в чем-то. – Возможно, он вполне довольствуется общением с тобой за обедом. Ты чуть-чуть ему польстишь и – дело будет в шляпе. Но… решать тебе.

– Я готова на все, чтобы сохранить мой дом, – твердо заявила Энн. – Я согласна ради этого пойти к Эвери, но я должна знать, что ты этого хочешь.

– Этого я не хочу, черт побери! – выкрикнул Дейв.

– Но ты не против, чтобы я пошла к нему?

– Послушай, Энн, давай поговорим об этом завтра, – устало произнес он. – Утро вечера мудренее.

Энн молча уставилась на него. Впервые за восемь лет она разочаровалась в своем муже. Он хотел, чтобы она пошла к Эвери, но боялся в этом признаться.

– Хорошо, – кивнула она. – Решим завтра. Пойдем спать.

* * *

Разбудило её резкое дребезжание будильника. Протянув к нему руку, Энн вдруг с недоумением подумала – а почему вдруг кому-то взбрело в голову завести будильник. Как правило, Дейв просыпался сам. Вставал, принимал душ, брился, завтракал. Затем, без четверти семь, готовый выйти из дома, заходил в спальню и будил её. Энн посмотрела на циферблат. Без четверти семь!

«Почему? – спросила она себя. – Почему будильник, а не Дейв?»

Она встала и вспомнила их ночной разговор с мужем. И вдруг её осенило – Дейв не хотел

смотреть ей в лицо сегодня утром! Он завел будильник, чтобы она не проспала. А сам уехал рано, чтобы поставить её перед необходимостью принять решение самостоятельно, в одиночку.

О, Дейв, как ты мог?

Энн негромко простонала. Голова раскалывалась, во рту горчило. Ей вдруг отчаянно захотелось натянуть на голову простыню и пролежать в постели целый день. Однако она усилием воли заставила себя встать и протащилась в ванную. Выпила две таблетки аспирина. Пора было подумать о завтраке для детишек.

Как назло, она лишь с величайшим трудом растолкала Дика, который к тому же заупрямился, что не пойдет в школу. Нэнси, расшалившись за столом, опрокинула стакан и разлила апельсиновый сок. Пока Энн вытирала пол, Дик успел дернуть Нэнси за волосы и надулся, когда Энн отчитала его в довольно резкой форме.

Дик ходил в ту же школу, что и Джефф с Гари, дети Хаскеллов. Энн и Нора по очереди отвозили ребятишек к остановке школьного автобуса. По счастью, сегодня был черед Норы, которая примчалась, когда на часах было без трех восемь. Энн, чмокнув на прощание Дика, вытолкнула его на улицу.

Нора помахала ей рукой, крикнув:

– Я на обратном пути заскочу. Свари кофе.

Энн кивнула с вымученной улыбкой. Меньше всего на свете ей хотелось сейчас с кем-либо общаться.

Войдя в дом, она налила в кофейник воды и воткнула вилку в сеть. Грязной посуды Дейв не оставил. Это означало одно: он так спешил удрать, что даже не удосужился приготовить себе завтрак…

Энн отвела Нэнси в детскую и переодела в чистый костюмчик.

– Мамочка, почему ты сегодня такая сердитая? – пропищала девочка.

– Я вовсе не сердитая.

– Тогда почему ты злишься?

Энн, не выдержав, улыбнулась.

– У мамочки болит головка.

– Ой, бедная мамочка. Можно я пойду во двор?

– Можно, но только пообещай, что не полезешь в бассейн.

Немного спустя вошла Нора. Она была облачена в обтягивающие синие джинсы и широкую клетчатую ковбойку – явно с плеча Тома. Выглядела она бледной и помятой.

– Ох, башка просто разламывается, – простонала Нора, плюхаясь на стул, жалобно заскрипевший по её тяжестью. – Надо же было так наклюкаться. Мне, пожалуйста, черный кофе. Чем чернее, тем лучше. Как негритянская задница. Ты, я смотрю, тоже невеселая.

Энн разлила кофе по чашкам.

– У меня тоже голова болит.

– Да, здорово погуляли. Вы, по-моему, рано смотались.

– Да, около полуночи.

– Самую потеху, значит не застали. Там почти все перетрахались. Народ упился в сосиску, все стали прыгать в бассейн – кто голышем, а кто в одежде. Потом устроили кучу-малу на лужайке. Том совсем отрубился, а меня чуть не изнасиловал какой-то старый хрыч…

Энн слушала болтовню Норы вполуха. «И зачем она пришла?» – уныло думала она. «Господи, хоть бы он не позвонил…»