Огибая свет
Шрифт:
Спустя секунду в заушнике раздался протяжный вздох. Нужно заметить, куда более многозначительный, чем большинство слов.
— Ланс, — с лёгкой улыбкой в голосе сознался невидимый Хадекин, — подчас ты меня удивляешь. Способен блеснуть умом, где мудрый наморщит лоб, но тут же спешишь скатиться в бездну тупизны на санях из самых нелепых вопросов…
Я зевнул и, насколько позволяла поза, пожал плечами.
После трёх часов виртуальной бойни клацанье клавиатонов, гул консолей, шипение чингаварок и хищные отрывистые реплики
Конечно, всё это время меня так и подмывало узнать результаты, но я не мог позволить жадному любопытству сглазить удачу… и потому покорно ждал. Сейчас, например, пересчитывая заклёпки в высоком куполе Пузыря.
— Ты не ответил, — хмыкнул я, устраиваясь удобнее.
— Не ответил, — признал Энки. — Но лишь потому что на самом деле тебе не интересно знать ответ.
— О, значит, разницы нет?
Интересно, если я стяну ботинки, это будет излишне неприлично и неуважительно по отношению к труженикам клавиатона?
— Докажешь обратное, Ланс, и я буду готов к разговору.
Хм, интересная позиция.
Вообще-то я хотел было ответить, что разница есть. Как минимум напомнить джинкина-там про хвостатое и весьма зубастое право на собственность; указать на беспредельную и молниеносную жестокость чу-ха при отстаивании одной единственной улицы, которую они считали своей; намекнуть, что в данном случае речь идёт кое о чём большем, чем вонючий переулок для торговли «Разбегом»…
Но не стал.
Внемли, Юдайна-Сити: отныне Ланс Скичира оставляет невысказанные глупости под надёжным замком!
Однако кое-кто наш разговор всё же подслушал.
И пусть лишь мои реплики, но для понимания сути этого оказалось достаточно.
— Присоединяюсь к сказанному, — вдруг произнесла Ч’айя. — Кто мы такие?
Я подскочил, соображая, когда девчонка успела оставить работу и бесшумно подкрасться к моему пружинящему ложу. Та попивала чингу (а может, даже пуэтту) из высокой белой термокружки, осторожно крутила затёкшей шеей и трясла пальцами свободной руки.
Спрашивала же практически в изогнутую стену за моей спиной, без труда догадавшись, что происходит и каковы правила диалога:
— Кто мы такие, господин фер вис Кри, — повторила она, перекладывая кружку и теперь разминая другую руку, — и откуда вообще взялись?
Забавно, да, мне казалось, я тоже задавал Диктатиону этот вопрос. А может, его второй сущности, брату-недобрату? Однако при этом упорно не мог вспомнить, ответил ли мне виртуальный умник, или снова увёл разговор в сторону…
Девушка выглядела уставшей, словно отработала уже часов десять. Под глазами залегли мешки, на лбу отчётливо проступила знакомая морщинка. Глаберы в центре зала продолжали крушить, окрылённые могущественной поддержкой настоящего джинкина-там.
Тот же молчал, будто не расслышал вопроса девушки.
Я поёрзал, Ч’айя
Кри ответил лишь через минуту, когда кареглазка допила и поставила пустую кружку на пол под моей кроватью. Ответил задумчиво, и на этот раз для нас обоих.
— Хороший вопрос, друзья. — Теперь Энки говорил с интонациями усталого наставника, умудрённого и откровенного с молодёжью. — Вы все очень любите его задавать. Но ответить на него не могли целые поколения мыслителей, и…
— Я не про место в жизни, — не очень-то дружелюбно оборвала его Ч’айя. Я шкурой ощущал, что ей предельно неуютно не видеть собеседника, отчего она всё время стреляла глазами и похрустывала костяшками пальцев. — Я про нас здесь, в Тиаме. Теперь тебе понятен вопрос?
— Ах, если без философии, — хмыкнуло в наших заушниках. — Ну что же, если изволите, я могу, наконец, рассказать…
Пронзительный вопль Зикро оборвал Диктатиона на полуслове.
Ч’айя вздрогнула, а я подскочил на раскладушке, едва не своротив.
— Прорвались! — взвизгнул глабер, и эхо победного вопля ещё долго рикошетило от изогнутого потолка. — Всем усилить натиск! Тройное копирование кинжальных перед ударом! Закольцевать на меня! Зелёная группа, прикрывайте сверху!
Ч’айя рванулась к столу, торопливо приматывая напёрстки. А я осознал, что стою в полный рост, почти трезвый и подрагивающий от возбуждения.
— Спокойнее, Ланс, — произнёс Хадекин в моей голове. — Твой план работает, мы близки к цели… Если защитные протоколы Шири-Кегареты не преподнесут сюрпризов, уже через час мы прорвёмся к его зигомикоте и начнём пересыпку нужных данных.
Неспешно приблизился слуга, пощёлкивающий обрубком языка. На раскрытых ладонях слепо протянул в мою сторону флягу. Я забрал, но пока спрятал в карман. Спросил, поразившись мрачности вопроса:
— Он знает?
— Вероятность 87%, — с совершенно лишним спокойствием признал Кри. — Но пока поводов для тревоги нет. Даже если я временно потеряю стержневое присутствие, для стаи Зикро подготовлены алгоритмы почти четырнадцати тысяч разветвлений.
И вдруг замолчал.
Не как замолкают, окончив фразу или даже завершив цельную мысль, а разом, как делает настоящий чу-ха, когда спохватился или задумался. Эта тишина, не совсем характерная для джи-там, вдруг заставила меня осознать, что всё пройдёт не так легко, как казалось несколько часов назад…
— У тебя гость, Ланс, — произнёс фер вис Кри, заставив мою бровь приподняться.
— Вийо?!
— У юго-восточных ворот, — спокойно продолжал Диктатион. — Станет говорить только с тобой. Впустить эту персону внутрь я по понятным причинам не могу. А применять силу, чтобы вызнать намеренья, не хочу, чтобы не портить отношения с тобой, сисадда?