Огненная буря

Малком Энн

***

— Уверен, что знаешь, что, черт возьми, делаешь, Хансен? — проник в уши сердитый голос, когда я изо всех сил пыталась прийти в себя.

Казалось, будто меня окутывал туман. И холод. Очень сильный холод.

Я почувствовала в ноге острую боль, но не могла ни пошевелиться, ни вздрогнуть, мое тело было неподвижно. Я старалась не паниковать, знакомый сердитый голос помог.

— Хочешь, чтобы я принес тебе список рекомендаций, пока она истекает кровью, или хочешь, чтобы я спас жизнь

твоей старушке? — ответил спокойный голос.

— Я не его старушка, — прохрипела я, обретя способность говорить.

Вокруг раздались мужские смешки. Я медленно открыла глаза и увидела себя в окружении своей байкерской семьи. Кейд, Булл, Лаки и Эшер смотрели на меня, натянуто улыбаясь. В их привлекательных глазах таилось беспокойство. Я перевела взгляд на незнакомого мужчину, склонившегося над моими ногами, его руки находились смущающе близко к моим женским прелестям.

— Боже, ты меня даже ужином не угостил, — слабо пробормотала я лысой голове.

На меня взглянуло привлекательное, заросшее щетиной, напряженное от сосредоточенности лицо, но в его глазах плясало веселье.

— Как насчет того, чтобы я отложил ужин на потом и сначала спас твою жизнь? — сухо ответил он.

— Звучит как свидание, — ответила я, игнорируя раздосадованный звук, донесшийся из-за спины лысого парня. Я встретилась с сияющими голубыми глазами Брока. Его лицо было напряжено от беспокойства, и он хмуро смотрел на мои ноги.

Я переключила внимание на тот факт, что лежала на импровизированной койке в задней части фургона, а незнакомый мужчина возился у меня между ног. К сожалению, я не могла сказать, что это было самое странное место, в котором я просыпалась. Уверена, что обильное употребление узо в Греции не было моим звездным часом. Особенно когда я проснулась в Албании.

— Что случилось? — слабо спросила я.

Кейд придвинулся ближе к изголовью, нежно поглаживая меня по волосам. Для такого грубого и пугающего байкера он мог быть нежным, когда хотел. Не говоря уже об умопомрачительной сексуальности. Гвен была счастливой женщиной.

— Тебя похитили. Мы пришли за тобой, — тихо сказал он, и что-то промелькнуло в его глазах.

— Эту часть я поняла, спасибо, капитан Очевидность, — ответила я, и Кейд ухмыльнулся. — Почему в настоящее время я подвергаюсь обследованию, опасно близкому к тому, которое должен проводить только мой гинеколог? — поинтересовалась я в шутку, но все мужчины в фургоне замерли, и воздух наэлектризовался.

На мгновение воцарилась тишина, но Хансен ее нарушил.

— У тебя разошлись швы. Обычно это не имело бы большого значения, но твои порезы располагались в опасной близости от бедренной артерии. Что бы ни заставило тебя разорвать швы, это также повредило кожу. Поскольку порезы были очень глубокими и не зажили должным образом, травма затронула артерию, и началось кровотечение. Еще пара минут, и ты бы умерла. — Хансен поднял взгляд и стянул резиновые перчатки, которые я раньше не заметила.

— Срань господня! — завопила я, быстро садясь.

Я хотела взглянуть на порезы, из-за которых чуть не умерла.

— Вот ведь

ублюдок. Мало того, что это возглавило список самых ужасных событий в моей жизни, сместив с пьедестала тот случай, когда моя матушка сосватала мне парня фут-фетишиста. Но этот гад полностью лишил меня возможности носить короткие шортики. Не то чтобы я когда-либо надела бы короткие шортики, но все же, — разглагольствовала я. — И теперь я чуть не умерла из-за того, что у этого е*анутого ублюдка серьезно извращенные сексуальные предпочтения. Надо было сделать с ним что-то похлеще, чем просто привязать к чертовой кровати. — Я закончила свою тираду, тяжело дыша и чувствуя легкое головокружение.

Казалось, весь кислород в фургоне высосали, когда я упомянула о сексуальных предпочтениях Рейфа. Я забыла, каким обостренным чувством защиты обладали эти мачо.

Рука Хансена легла мне на плечо, мягко надавливая.

— Тише, ты потеряла много крови. Тебе нужно лежать. — Он нахмурился. — В идеале тебе требуется больница и, возможно, переливание крови, но сейчас я бы предпочел, чтобы ты находилась в горизонтальном положении.

Я попыталась толкнуться в его ладонь, но почувствовала слабость, а тело превратилось в желе. Сознание начало затуманиваться, но язык, казалось, все еще работал нормально.

— Мне не нужна больница. Мне нужно отрезать Рейфу… — начала я, но не успела договорить, как меня окутал туман.

***

Мои глаза резко распахнулись, и я почувствовала себя так, словно меня сбил грузовик. Бедра пульсировали, а рот будто был набит ватой. Я бы решила, что страдаю от адского похмелья, но недомогание от чрезмерно выпитого алкоголя не имело ничего общего с серьезной потерей крови. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что я не в движущемся фургоне и не лежу на неудобной поверхности.

Я посмотрела на белый потолок, а затем обвела глазами комнату, в которой находилась. Мой взгляд не успел далеко уйти, зацепившись за Брока, сидящего с закрытыми глазами в кресле рядом с моей кроватью. Мои глаза блуждали по нему, и я почувствовала острую боль в сердце. Его подбородок покрывала щетина, к которой я не привыкла, он всегда брился чисто. Его волосы были длиннее и собраны в конский хвост. Мой взгляд переместился на его жилет, затем вниз по мускулистым рукам. Я резко замерла при виде трубки, прикрепленной к его предплечью. Трубке, по которой стекала красная жидкость.

Запаниковав, я попыталась сесть.

Что с ним случилось? Святое дерьмо, его подстрелили? Меня обдало волной беспокойства.

Я проследила за трубкой до штатива капельницы, к которой, судя по всему, крепился пакет с кровью. Фу. Только тогда я поняла, что в пакет вставлена другая трубка, подсоединенная к моей руке.

Брок заерзал в кресле и резко открыл глаза.

— Искорка?

Он вскочил с места, помня о трубке, и схватил меня за руку.

— Детка, как ты себя чувствуешь? Ты напугала меня до чертиков, дважды потеряв сознание. — Он говорил спокойно, но все еще выглядел обеспокоенным.