Огненная буря
Шрифт:
— Да, я особенная, — огрызнулась я. — Дай мне встать.
Я нетерпеливо оглянулась через плечо, удивленная эмоциями на лице Брока. Я не могла понять, в чем дело, и, благодаря мочевому пузырю, времени на раздумья у меня не оставалось.
— Пусти, мне нужно пописать, — потребовала я.
Брок не отпускал. Вместо этого он сел и впечатляющим, но приводящим в бешенство движением, встал с кровати, держа меня на руках.
— Что ты делаешь? — запротестовала я. — Предполагаю, ванная там. — Я указала на дверь в углу. — Думаю, что
Брок дошел до двери.
— Я не согласен. Хансен особо подчеркнул не вставать на эти великолепные ноги, пока он не скажет иначе.
Я усмехнулась, мы очутились в удивительно красивой ванной комнате с приличных размеров душевой кабинкой и ванной в углу.
— Не думаю, что пять шагов, которые потребуются, чтобы добраться до ванной, приведут к каким-либо опасным для жизни проблемам, — сухо сказала я, когда он поставил меня на пол.
— Я не собираюсь рисковать, — заявил Брок, стоя передо мной, слегка придерживая за бедра. Голубые глаза пристально смотрели на меня, и я моргнула, пытаясь игнорировать мелькавшие в них эмоции.
Я немного подождала, пока он уйдет, но он продолжал смотреть.
— Эм, ладно, ты доставил меня сюда. Теперь можешь идти.
Его руки отпустили мои бедра, и он скрестил их на груди, слегка отступив назад.
— Я никуда не уйду, — заявил он нелепо.
Вытаращив глаза, я боролась со своей насущной потребностью.
— Нет, уйдешь. Я не буду писать перед тобой.
— Я тебя трахал. Много раз. Многими способами. Я видел каждый дюйм твоего тела. Пробовал его на вкус. Мне плевать.
Я проигнорировала желание, которое возникло при его словах, что было легко, учитывая нараставшее раздражение.
— Не будь смешным. Что, по-твоему, со мной может случиться? Упаду?
Брок поднял бровь.
— По-моему, если я выйду отсюда, ты пойдешь сама, а именно это я и пытаюсь предотвратить.
Ладно, это выводило защитный инстинкт на совершенно иной уровень.
— Понятно, судя по всему, вчера ты потерял намного больше крови, чем предполагалось, и у тебя временное помешательство, — заявила я, слегка покачивая головой.
Брок не пошевелил ни единым мускулом, и я поняла, что он абсолютно серьезен.
— Что, если я пообещаю, — я мысленно поежилась, — что, сделав свои дела, не сдвинусь с места, пока ты не зайдешь, чтобы отнести меня обратно в кровать?
Я не могла поверить, что только что произнесла подобное.
Брок секунду смотрел на меня и мои дрожащие коленки, прежде чем кивнуть. Я ожидала, что он выйдет, но он в два шага оказался рядом со мной, прижавшись губами к моим губам. Я тут же забыла о своей нужде и прильнула к нему. Он отстранился слишком быстро.
— С добрым утром, детка. — Он ухмыльнулся и вышел из комнаты.
Я стояла, на секунду разинув рот, прежде чем вспомнить причину, по которой находилась в ванной. Сделав свои дела, подошла к двери и открыла ее перед разъяренным Броком.
— И откуда я мог знать, что ты никогда не сделаешь то, что тебе говорят? — зарычал он, нежно поднимая меня на руки.
— Может, потому что ты действительно меня знаешь? — сладко ответила я.
Он усадил меня на кровать и нахмурился, глядя на меня сверху с серьезным, даже страдальческим, выражением.
— Иисусе, от тебя ничего не осталось, — пробормотал он.
Я осмотрела себя сверху вниз. Слава богу, на мне была не больничная рубашка, а простая ночнушка, доходившая до середины бедра. Должна согласиться с ним. Моя скудная и вынужденная почти голодовка в особняке ужасов взяла свое.
— Диета «похищение и удержание против воли» — не то, что я бы рекомендовала, но она эффективна, — пошутила я, пытаясь развеять напряжение, повисшее в воздухе.
Брок нахмурился еще сильнее.
— Тут нет места гребаным шуткам, Эймс. Этот больной ублюдок не только порезал тебя, но и морил голодом. Господи, — он вздрогнул. — Он — труп.
— Ну, насчет «порезал меня» ты прав. Но по поводу второй части — не совсем, — осторожно произнесла я.
Брок прищурился.
— Что ты имеешь в виду?
— На самом деле это был скорее протест. Видишь ли, он пытался сделать так, чтобы все выглядело, будто я там на каком-то курорте. Заставлял наряжаться к столу, подавал всякое модное дерьмо, был вежливым. Это выводило меня из себя. — Я сделала паузу. — Поэтому я отказывалась есть каждый раз, когда он приглашал меня на свои нелепые завтраки, обеды и ужины. Не желала участвовать в его больной игре.
— Хочешь сказать, ты сама морила себя голодом? — тихо спросил Брок.
— Нет, не совсем так. Люси, его горничная, приносила мне обед и что-нибудь перекусить. Этим я и питалась. Я просто не могла есть перед ним — это все равно, что согласиться с тем, что его поступки нормальны, понимаешь? Достаточно того, что он одевал меня как первоклассную проститутку.
Брок молчал. Это длилось некоторое время. Я не знала, что сказать. Ломала голову в поисках альтернативной темы. Безопасной темы. К сожалению, таких тем между Броком и мной в данный момент не существовало. На самом деле, сейчас мы провели вместе больше времени, чем за последние месяцы.
В этот момент Брок решил нарушить молчание, медленно подойдя к шкафу, полному важного на вид медицинского инвентаря, опрокинул его на пол, отчего содержимое разбилось и разлетелось повсюду.
— Сука! — взревел он.
— Вау, это было драматично, — мягко заявила я.
Брок повернулся ко мне с убийственным выражением.
— Драматично? Давай поговорим о драме. Драматично — это когда ты объявляешь гребаную голодовку, потому что невъ*бенно упряма и своевольна для своего же блага.