Огненная буря
Шрифт:
— Я не ношу джинсы с футболкой, — сообщила я. — И у меня уже есть кожаная куртка.
Я вытащила коричневую байкерскую куртку Balenciaga, которая занимала особое место в моем сердце.
Брок не сказал ни слова. Просто поднял свои сексуальные, но осуждающие брови и скрестил руки на груди, откидываясь на спинку шезлонга. Я решила не обращать на него внимания и повернулась, чтобы найти подходящую одежду.
***
В итоге, я надела джинсы и футболку. Даже если джинсы стоили триста долларов, а футболка была дизайнерской. Детские шажки. Я даже
Позвонив Рози и сообщив, что я не приду, мы с Броком позавтракали французскими тостами, и на весь день отправились кататься. Ощущение того, что я сижу позади него на байке, мчащемся вдоль побережья, соперничало со всем остальным, что я испытывала.
Однако боль в заднице после часа езды была не из приятных. К тому же, из-за моей позы, бедра немного болели, но я не сказала об этом Броку.
Время от времени мы останавливались, бродили по маленьким городкам, через которые проезжали. Добывали экстракт, необходимый для моего существования, или, как его называли другие люди, — кофе. Наконец, мы остановились у маленькой хижины на пляже.
— Что это? — поинтересовалась я, глядя на здание из гофрированного железа, похожее на фургон с едой.
— Обед, — объявил Брок, убирая наши шлемы.
— Обед? — недоверчиво спросила я.
— Попробуй крабовые котлеты, прежде чем судить, Искорка. Они изменят твою жизнь. — Он схватил меня за руку и потащил к хижине.
— Скорее, они изменят мои кишечные бактерии, — пробормотала я.
Брок проигнорировал сарказм и увлек меня за собой, сделал заказ, заплатил, а затем протянул мне мою бумажную тарелку.
— Охренеть! — заявила я, проглотив первый кусок.
Брок лишь ухмыльнулся. Я уже начала привыкать к его задорной улыбке.
Мы сидели за столиком для пикника на пляже. Вокруг было всего несколько человек. Покой и красота.
Мы обедали в уютной тишине, наслаждались едой и успокаивающим шумом океана.
— Приятно, — заключила я, наблюдая за волнами.
— Ага, — тихо согласился Брок.
Я продолжала смотреть на волны, пока татуированная рука Брока играла с моей.
После потрясающего обеда Брок повез нас по заброшенной дороге и припарковал байк в тени дерева. Мы отдалились от океана и теперь находились на огромном поле, где не виднелось ни намека на цивилизацию. Я в замешательстве сняла шлем.
— Что мы… — начала я спрашивать, но Брок выхватил у меня шлем и бросил его на землю.
Не успела я опомниться, как Брок толкнул меня назад, так что я в полулежачем положении откинулась на сиденье мотоцикла.
— Что ты делаешь? — снова попыталась я. Эротический блеск в его глазах заставил меня замереть на месте, хотя я беспокоилась о том, что байк опрокинется.
— Помнишь, Искорка, я сказал, что трахну тебя на байке? — хрипло спросил он, вставая, чтобы стянуть с меня джинсы.
— З-здесь? — Я слегка заикалась, чувствуя себя чрезвычайно возбужденной, но также и чрезвычайно уязвимой.
Что, если милая молодая семья решит приехать на воскресный пикник под это самое дерево, и я оставлю душевные шрамы на всю жизнь какому-нибудь ребенку?
— Здесь только ты и я, детка. Думаешь, я бы позволил кому-то еще увидеть эту красивую киску? — пробормотал он, поднимая меня, как только снял с меня
Он развернул меня так, чтобы я оседлала его, моя обнаженная киска терлась о его твердую длину. Я слегка застонала, прежде чем Брок схватил меня за затылок и поцеловал. Я прильнула к нему.
— Что, если мотоцикл опрокинется? — спросила я, когда он на мгновение отпустил мой рот.
Брок бросил мрачный взгляд и принялась ласкать меня рукой между ног.
— Считаешь, я позволю тебе упасть?
Я медленно покачала головой, доверяя ему.
Его рука двигалась кругами, возбуждая, Брок ничего не говорил, не целовал, просто наблюдал за мной. У меня перехватило дыхание, сочетание его взгляда и такого интимного момента на открытом воздухе, заводило меня до безумия. Я двигалась в такт его движениям, переполняемая огнем от его прикосновений.
— Мне нужно, чтобы ты был во мне, — сказала я прерывисто.
Брок пристально посмотрел на меня, прежде чем освободиться от джинсов.
— Оседлай меня, детка, — хрипло скомандовал он, поднимая меня.
Жилы на шее Брока натянулись, когда он заполнил меня до самого основания. Я крепко обхватила его ногами, восстанавливая равновесие на мотоцикле. Как только я это сделала, начала двигаться, сначала медленно, потом быстрее, пока оргазм подкрадывался ко мне.
— Бл*ть, да, Искорка, — прорычал Брок, когда я схватил его за шею в неумолимой скачке.
Я вскрикнула в момент кульминации, откинув голову назад, рука Брока поддержала меня. Брок сильно толкнулся в меня, наполняя своим освобождением. Мы оба тяжело дышали, и Брок прижался лбом к моему лбу.
— Люблю тебя, детка, — тихо сказал он.
Я уставилась на него на мгновение.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала я.
***
Свернувшись калачиком на диване, я смотрела телевизор, пока Брок готовил ужин, когда почувствовала это. Счастье. Целостность. Будто не было несчастной любви, потери и разбитого сердца. Было только то, что происходило сейчас. У меня были друзья. Деньги. Уютный дом. Красивые вещи. Но одну маленькую частичку меня ничто из этого не могло заполнить. Частичку, которая — и я могу признать это только самыми темными уголками сознания — нуждалась в любви. Вот чего мне так не хватало в детстве.
Я наблюдала за жизнью родителей, но не видела никакой привязанности, лишь долг. Я получала крохи эмоций от дяди Гаррета и очень дорожила ими. Но я тратила столько времени, отчаянно нуждаясь во внимании и любви двух людей, которые должны были отдавать их безоговорочно, что решила, что со мной что-то не так. Я старалась стать совершенством, выглядеть идеалом, вести себя безупречно. Но это не сработало — мама всегда находила какие-то недостатки в моем поведении или внешности.
Поэтому я сменила тактику. Начала создавать проблемы. Нарушала комендантский час. Сквернословила. Это не привлекло больше внимания, от меня даже не требовали соблюдения дисциплины. Поэтому я решила просто быть собой и притворяться, что невозможность получить любовь от своей семьи, не убивала меня изнутри. С тех пор я поклялась никогда не быть такой ранимой маленькой девочкой, меняющей в себе все, чтобы получить любовь. Я сделала это невозможным, выбирая мужчин, которых никогда не полюблю — черт, они мне даже почти не нравились. Я использовала их, а потом выбрасывала.