Огненная буря
Шрифт:
Огонь внезапно вспыхнул, обдав мое лицо жаром; я взобралась назад и встала на ноги. Находясь там, разрываясь из-за полного отсутствия других вариантов, из центра пламени потянулась рука, извиваясь на каменном полу. Пытаясь нащупать мою помощь. Это был не человек, совершенно точно - это было нечто литое, раскаленное добела с кривыми когтями вместо ногтей. Где оно касалось пола, камень коптился и расплавлялся. Когти оставляли глубокие дюймовые борозды в размягченном граните.
Моя душа кричала. Я должна была что-то сделать. Что-нибудь.
Рука снова начала извиваться, сжимая и разжимая пальцы
И затем, прежде, чем я могла подумать о десяти тысячах причин остановиться, я потянулась и схватила запястье той пылающей, раскаленной добела руки. Рука, немедленно искривилась и обвилась вокруг моего предплечья. Закопав когти, безжалостно острые и горячие как кислота. Я тянула, трудно, и чувствовала, как что-то сопротивлялось, пытаясь затянуть меня в тот жгучий огонь. Я могла чувствовать запах сальной вони волос, начинающих поджариваться. Мои волосы. Боже, я ненавидела огонь.
Я потянула, чувствуя каждую мышцу в моем теле, и я вытащила голову Оракула и плечи из костра. Выходило нечто человекоподобное, но в не совсем человеческой форме. Широкие, сильные плечи. Кожа - если это можно назвать кожей - имела блестящий металлический вид статуи, но пульсирующий, живой, с циркулирующими образцами высокой температуры. Языки пламени поднимались от его спины, его протянутых рук…
Когда он поднял голову, все еще крича, я увидела метку демона, крутящуюся на поверхности его литой кожи. Пытающуюся прогрызть и съесть его. Метка беспокойно ворочалась, крутилась. Где она затрагивала его, я видела отвратительный почерневший участок. Это, казалось, распространялось. Она была токсична для него.
Если он был связан с Матерью - связан напрямую, так как мы, простые люди, не были, и больше, чем средний джинн - сколько еще повреждений она нанесет прежде, чем доберется до кровотока оракула? Меня охватило тошнотворное понимание того, какую хорошую вещь я совершила, убрав Метку Демона от источника силы за пределы Нью-Йорка.
Пока я не облажалась здесь.
Оракул смотрел на меня. В глазах в запятнанном высокой температурой лице, было предложение. Крик продолжался, но было еще что-то в нем теперь, как будто он пытался убедить меня.
Просил меня.
Я правда не самоотверженная личность. Если бы кто-то сказал мне, что я должна была добровольно принять Метку Демона год назад, чтобы спасти мир, я сожгла бы резину, пытаясь убежать от этой идеи. Но всё меняется. Я изменилась. У меня были дочь и люди, которых я любила.
Я могла слишком многое потерять, если бы просто ушла и спасла лишь свою собственную шкуру. И кроме того, это было моим провалом, и я должна была сделать все правильно.
Я протянула и поместила свою руку на Метку Демона. На этот раз я сделала это сознательно.
Я закрыла рот при скользком холодном прикосновении, но я не отдернулась. Огонь, бьющийся жаром о мою кожу, не жег меня - я держалась за достаточное количество моей ограниченной способности Хранителя Огня, чтобы управлять им - но я чувствовала, что когти Оракула скребли нежную кожу моего левого предплечья. Я сосредоточилась на той боли, ясной и чистой, и позволила ей течь через меня, чтобы отгородить меня от ужасного ощущения Метки Демона, корчащегося под моими пальцами.
Я не была сильнее Оракула. Метка Демона проигнорировала меня. Как всегда, неизбежно пошла к большему костру…
Мне пришлось пойти более сложным путем.
Я заставила замолчать свои мысли, сжала руку в кулак вокруг Метки - в реальности и в эфире - и начала тянуть ее.
На ощупь она была холодной и слизкой, словно вручную собираешь червей, и она не хотела отпускать. Она тянулась как эластичная резинка, и затем она высвободилась с внезапным, влажным шлепком из моих рук. Если бы я не держалась за нее на эфирном плане, то это не сработало бы. Если бы я не была столь сильной, какой была сейчас, то это также бы не сработало, но Метка Демона решила отпустить Оракула с жесткой оболочкой в пользу более мягкой цели.
Оракул рухнул на пол лицом вниз, душераздирающий крик остановился. Я слышала свое рыдающее дыхание, отзывающееся эхом в комнате, и затем огонь взорвался вокруг его тела ослепляюще белым пламенем, достаточно горячим, чтобы подпалить мои волосы и отбросить меня полностью назад к прохладной каменной стене. Я зажмурилась, потому что оно становилось все ярче, и даже сквозь плотно сжатые веки я все еще могла видеть жар. Я зажала в кулак противную, нетерпеливо извивающуюся Метку Демона. Она пряталась под моей кожей, скользя холодом сквозь мои поры. Это происходило быстрее на этот раз, и ощущения были так ужасны, что я плакала, рыдая, дрожа от желания отшвырнуть ее от себя. Казалось, будто мне наносили удар влажным, склизким ножом в изящно замедленном движении.
Я должна была избавиться от этой вещи, даже если бы это означало потерять мою руку.
Я врезалась в дверь мавзолея, споткнулась и вновь вышла на яркий солнечный свет. Для меня это было подобно холодному льду, после высокой температуры внутри. Я сохраняла кулак сжатым и протиснулась в дверь, пытаясь думать о чем-то, что я могла бы сделать.
Молния. Это визуальный сигнал энергетического изменения между потенциальной и фактической энергией со светом и высокой температурой в качестве побочных продуктов. Миллиарды электронов должны выстроиться в цепочку для образования молнии, и так как цепь формируется на небе, также она будет протянута к цепи, формирующейся из земли, и когда тот последний электрон встанет на место и начнется энергетическая передача, в ней будет такая сила, что можно будет испарить сталь за доли секунды, по крайней мере.
Это могло бы ошеломить или убить Метку Демона…, если бы я могла управлять прямым попаданием.
Я продвинулась в искусственной напряженности, скрепляющей небо наверху. Сила, управляющая им, была обширной и бескомпромиссной, но хрупкой. Я колотила в него с силой отчаяния, пока не почувствовала, что он раскололся и увидела, что энергия вспыхнула среди собирающихся облаков.
Достаточно. Более чем достаточно.
О, Боже, это будет больно...
В одном отчаянном рывке я схватила метку демона, оторвала ее от себя, и бросила на землю. Это казалось противоестественно тяжелым. Она поразила траву и немедленно начала удирать назад ко мне, перемещаясь как паук.