Огненная буря
Шрифт:
Я открыла рот.
– Ты спросишь меня, кто она. Нет.
– Имон горько мне улыбнулся.
– Просто вылечи ее. Вам не нужно знать ничего другого.
– Что, прости? Что сделать?
Улыбка, маленькая и горькая, исчезла.
– Вылечи ее. Сейчас.
– Он произносил это со страшной ясностью. Он перевел свой взгляд на Имару, которая нахмурилась и взглянула на меня.
– Даже не думай отказаться, любовь моя, или я сделаю с твоей мамой такое, что даже в больнице полной врачей не смогут исправить.
– Он схватил меня и обернул руку вокруг моего горла, приподняв
Я должна была довериться Имаре.
Она медленно протянула к нему руку. Изящную и умоляющую.
– Сэр, пожалуйста, поймите, - сказала она.
– Вам не обязательно делать все именно так. Если бы моя мама знала, чего вы хотите, она бы попыталась помочь и без угроз.
– Возможно. Не могу так рисковать, хотя, могу я? Но тем не менее, вот мы здесь, и раз ты неожиданно стала вся такая белая и пушистая, давай, действуй. Сделай хорошее дело.
Имара медленно покачала головой.
– Я не… такая. Я могу делать только несколько вещей. Я не могу исцелять. Тем более нечто настолько грандиозное, как это.
Его рука сжалась, сдавливая мое горло. Я издала приглушенный звук протеста и балансировала на цыпочках.
– Пожалуйста! Если бы я могла спасти эту женщину, я бы так и поступила, но я на такое не способна, разве вы не видите?
– Тогда иди и приведи того, кто сможет.
– Нет никого, кто сможет, только не среди Джиннов или Хранителей. Есть правила, и они больше, чем ваши желания или ваши потребности. Простите.
Я не могла видеть лицо Имона, но не могла себе представить, чтобы этот холодный, сумасшедший человек позволил этим словам быть последними. Но, при этом, у него не было готового возражения. Я почувствовала волну дрожи, прошедшую по его телу, и нож вдавился немного глубже в мою кожу.
– Хорошо!
– сказала Имара резко.
– Не трогайте ее! Я постараюсь.
Она положила руки на лицо женщины, аккуратно повернув его набок так, чтобы оно оказалось лицом ко мне и Имону. Мне показалось, будто веки затрепетали, но больше ничего не произошло. Хрупкая грудь поднималась и опускалась под бледной ночной рубашкой. Капельница продолжала капать.
И затем, с внезапностью фильма ужасов, глаза распахнулись. Пустые и затуманенные, но открытые.
Глаза живого мертвеца, совершенно ничего не выражающие.
Я ощутила реакцию Имона через наш контакт, дрожь, от которой у него могли подкоситься ноги, если бы он не продолжал держать меня. Что он и сделал, еще мгновение, а затем он толкнул меня в сторону и рванул к кровати. Позабытый нож упал на пол, а Имон склонился над женщиной.
– Лиз? Ты меня слышишь?
Ее глаза вновь закатились, и Имара отпустила, когда тело женщины стало сотрясаться в спазмах, практически подбрасывающих ее на кровати. Судороги. Очень сильные. Я посмотрела на Имару, потеряв дар речи, и она была так же шокирована, как и я.
– Я говорила вам, - сказала она.
– Это запрещено.
Имон повернулся к ней со скоростью кобры.
– Нет. Ты сдерживаешься. Разбуди ее.
– Я не могу.
– Разбуди ее!
– крикнул он, и повернулся, чтобы поднять свой нож.
– Мне нужно пять чертовых минут! Пять!
– Я не могу дать их вам. Простите.
– Ты мне их дашь!
Он обогнул меня, и Имара протянула руку и выбила нож из его руки. Он скользнул по полу с металлическим шипением, и врезался в пару туфель только что появившихся из воздуха.
Я моргнула от растерянности и сосредоточилась. И даже тогда мне потребовалось несколько долгих секунд, чтобы осознать, что Дэвид пришел нам на помощь.
Он нагнулся и подобрал нож.
– Это ищешь?
– Голос Дэвида был опущен до мягкого как бархат мурлыканья. Нож начал беспокойно поблескивать в руке, снова и снова.
– Я вижу кровь Джоанны на нем. Ты действительно думаешь, что это было хорошей идеей?
Имон застыл. У женщина на кровати прекратились ее гальванические спазмы, и теперь она была полностью неподвижна. Ее глаза были полу-закрыты.
– Твоя?
– спросил Дэвид и указал на кровать кончиком ножа. Он выглядел… холодным. Идеальный, холодный и яростный, но абсолютно себя контролирующий. Ярость в бутылке.
– Моя?
– из Имона вырвалось что-то вроде сумасшедшего смеха.
– Что, черт возьми, я буду делать с девушкой в коме? Кроме очевидной причины, я имею в виду.
Я вспомнила колкости и намеки Имона, брошенные им в прошлом, когда он вел себя со мной как подонок, кем он в действительности и был. Накачал мою сестру наркотиками. «Мне нравится, когда мои женщины немного менее разговорчивы и более уступчивы, в общем-то», сказал он мне. Эти возможности вызывали у меня отвращение, вместе с фактом, что медсестра за стойкой назвала его по имени, как частого посетителя.
Я сделала шаг назад, пока не наткнулась на стену. У стены сразу стало лучше. Я нуждалась в поддержке. Мои ноги примерзли, покалываемые булавками и иголками холода. Мне казалось, что комната раскачивается и вращается, как палуба тонущего корабля.
Дэвид обменялся взглядом с Имарой, кивнул, и она опустила взор и отошла с его пути. Теперь между ним и Имоном ничего не стояло. Я увидела, что Имон осознал это и облизал его внезапно побледневшие губы.
– Подожди, приятель, - сказал он.
– Я знаю, это скверно выглядит, но на самом деле, мне нужно только на пару минут ее разбудить. Даже меньше. Лишь на столько, чтобы я успел попрощаться и…
– Не ври, - перебил Дэвид. Нож, который он вертел в руке, притягивал мой взгляд, как и Имона.
– У тебя есть причина, и это не что-то ужасно сентиментальное.
Глаза Имона сузились, и я видела, как он пытается решить, удастся ему или нет забрать нож. Он не мог, но он ни за что в этом себе не признается. Я надеялась, что он попробует. Я действительно этого желала.
– Хорошо, - сказал он.
– Ничего сентиментального. Мы были партнерами. Она завладела некоторой суммой и не хотела делиться. Мне нужно заставить ее сказать мне, где она спрятала деньги.