Огненное крыло
Шрифт:
— Папа… — прошептал он с растущей тревогой.
Он поднял свои когти, сначала левый, потом правый, желая убедиться, что на них ничего нет; проверил когти отца — у обоих они были чистыми. Случайно Гриффин поймал взгляд соседней летучей мыши-самца, у которого тело целиком было покрыто каменной коркой. Он выглядел мертвым, но Гриффин увидел его блестящие глаза и обомлел, когда они мигнули.
С сухим щелчком окаменевшая летучая мышь отломилась от потолка и рухнула вниз, в светящееся озеро. Она даже не пыталась раскрыть крылья — да и как бы она это сделала? — и исчезла в
— Луна, — прошептал Гриффин сдавленным голосом, срываясь с выступа. Он не мог простить себе, что оставил ее одну. Бросил ее. Он оказался плохим другом. Что если она уже окаменела?
— Где она? — спросил отец, который летел рядом. Здесь миллионы летучих мышей, словно ковер из темного мха, а он совсем забыл, где они с Луной нашли место.
— Луна! — звал он. — Луна! Никакого ответа.
— По-моему, она вот там, — сказал Гриффин. Все летучие мыши стали казаться ему одинаковыми.
— Я вижу ее, — спокойно сказал отец.
Это была действительно она, ее тело и когти были еще свободны от страшного ползучего камня. Она не шевельнулась, когда Гриффин повис рядом с ней.
— Луна, мой отец здесь!
— Это замечательно, Грифф. — Голос у нее был вялый и сонный.
— Нам пора уходить, как ты думаешь?
— Спасибо, что помог мне добраться сюда, — сказала она.
— Нет, Луна, это все обман, — с беспокойством сказал он. — Ты не вернулась домой. Это не возвращение!
— Нет, Грифф, вернулась.
— Нам нужно лететь!
— Ты лети. Мне так хорошо здесь. И я не хочу расставаться с ней…
— С кем?
— С моей мамой. — Луна удовлетворенно вздохнула, взгляд у нее был как у детеныша, которому вычесывают шерсть.
Полный покой, абсолютное счастье. Можно ли у нее это отнять? Но как оставить ее в этом месте?
— Луна, — умоляюще произнес он, — тебе надо добраться до Древа.
— Я хочу остаться здесь, — просто сказала она. Гриффин повернулся к отцу, который кружился рядом.
— Что делать?
— Мы просто подхватим ее и…
Вдруг Гриффин увидел, что глаза отца расширились от изумления, и в то же мгновение почувствовал, что Луна падает.
— Папа!
— Я поймаю ее! Оставайся здесь!
Шейд резко наклонился и помчался за Луной. Гриффин не успел остановить его и тоже ринулся вниз. Догнав Луну, отец раскрыл крылья. Гриффин боялся скорости и притормаживал, когда прорывал один за другим слои светящегося тумана. Он боялся, что земля появится внезапно и он врежется в нее.
Пройдя через последнюю полосу тумана, он увидел под собой огромное, непроглядно черное пространство. Поверхность мерцала, словно вязкая, густая жидкость. По ней пробегала мелкая рябь, и это было удивительно красиво. Луна все еще неслась вниз головой навстречу этой тьме, но Гриффин увидел, что отец уже рядом с ней. До поверхности оставалось не больше десяти взмахов крыльев, и Гриффин увидел, как Шейд поднырнул под Луну, осторожно затормозил и стал подниматься с Луной на спине.
— Я вынесу тебя, — услышал Гриффин голос отца.
Луна была по-прежнему неподвижна, она крепко обхватила себя крыльями и даже не пыталась держаться. Гриффин боялся, что она снова упадет.
Он полетел к ним навстречу, сильно взмахивая крыльями.
— Я велел тебе оставаться на месте, — строго сказал отец.
Неожиданно огромное крылатое существо яростно налетело на Гриффина и отшвырнуло его к отцу, ударив того так, что он перевернулся на спину. Луна упала прямо на Гриффина, опрокинула его, и он стал беспомощно падать вниз. — Папа! — крикнул он.
Крылья беспомощно болтались, и он падал, кувыркаясь в воздухе. Перед глазами мелькали обрывки происходящего: Луна, безучастно падающая во тьму, вампир, вцепившийся отцу в живот и тянущий его вниз…
Темная волна взметнулась навстречу и поглотила его.
Река
Шейд тотчас узнал парящего над ним крылатого демона. Это имя навсегда врезалось в его память, неотвратимое, как повторяющийся кошмар. Тело Гота казалось каким-то высохшим, хватка была не такой свирепой, как прежде, но ярость, горевшая в его глазах, ничуть не уменьшилась. Плоть каннибала обжигала холодом. Шейд быстро свернул правое крыло и сделал выпад левым. Но тут воздушный поток ударил его снизу и отшвырнул в сторону — и Гота вместе с ним.
Гот бросился на него; Шейд пытался увернуться, но когти каннибала крепко вцепились в его тело и даже проткнули крыло.
Шейд сделал глубокий вдох, приготовившись оттолкнуть Гота звуковым ударом, но тот когтем большого пальца сильно сжал его мордочку. Шейд не мог выкрикнуть ни звука и почти ничего не видел. Каннибал сделал быстрый выпад вперед; Шейд отскочил, но Готу удалось оцарапать ему горло.
«Неужели ты не можешь умереть навсегда?» — в бешенстве подумал Шейд, пытаясь вырваться.
Что-то толкнуло Гота. Шейд даже не видел, как это произошло, но почувствовал удар в тело каннибала и ощутил, что когти того разжались. Он вдруг стал свободен. Шейд отпрянул и крикнул израненным ртом. Эхо этого крика снова явило мир в серебристом свете, и он увидел Гота, который, вращаясь, падал в черноту. Маленький фонтан тьмы взметнулся вверх, и Гот пропал, мгновенно исчезнув под темной поверхностью.
Шейд поднял голову и увидел летящего к нему Мрака.
— Это ты ударил его? — выдохнул Шейд. Мрак кивнул.
— Спасибо. — Теперь уже дважды каннибал помог ему.
Шейд в тревоге искал Гриффина. Луны тоже нигде не было видно, и он боялся, что если она так и не раскрыла крылья, случилось самое страшное. Но же Гриффин?
— Я видеЛ, как они оба упали в черное озеро, — спокойно сказал Мрак.
Шейд спустился ниже, но увидел только свое отражение на темной поверхности.
Он уже приготовился нырнуть, когда услышал, что Мрак зовет его. Шейд поднял голову и заметил, как что-то быстро летит сверху прямо на него. Окаменевшая летучая мышь со свистом падала с потолка, словно сталактит. Шейд не успел увернуться, и она ударилась в него.