Огнетушитель Прометея
Шрифт:
Борис растерянно заморгал.
– Как я мог про пилюли сообщить? Признаться, чем мы с Ларисой занимаемся? Между прочим, она названия лекарства не знает, получила его в пакетике. Не только другие, она и сама их несколько раз глотала, и ничего, никто не жаловался.
Я задохнулась от возмущения. Макс сложил руки на груди.
– А что случилось с Валентиной? Когда вам с Яной пришел в голову гениальный план похищения девушки?
Боря замахал руками.
– Нет, нет, я совсем ни при чем! Это Яна. Ее идея. Мне Валя с каждым днем все больше и больше нравилась, даже перестала казаться страшилищем. А когда мы стали отдельно жить, все почти наладилось. Лариса готовилась к экзаменам, ко мне не часто приходила.
– Избавь нас от подробностей
Макс погладил меня по плечу, я постаралась успокоиться. Петров же принялся сыпать словами…
Парень числился в риелторском агентстве, но там особенно не утруждался, ждал свадьбы и поста управляющего автосалоном тестя. На следующий день после сороковин Боря сходил на службу, помаячил недолго в офисе, соврал начальнику, что едет показывать кому-то загородный дом, и отправился на квартиру к Весенину. Борис знал, что Валя взяла на первую половину дня отгул, после поминок приводит комнаты в порядок, и рассчитывал на вкусный обед. Но невесты у плиты не оказалось. Парень позвонил Валентине, та ответила:
– Отбежала за хлебом, сейчас вернусь.
И действительно примчалась минут через пять. Борис галантный кавалер, поэтому решил помочь Вале снять уличную обувь. А еще он внимателен, вот и отметил:
– Красивые у тебя туфли. Новые? Я их раньше не видел.
– Нет, давно лежат, – ответила Валя, – просто я их не носила.
– Жаль, пряжка сломалась.
– Отнесу Ашоту, починит, – улыбнулась она.
Малозначительный разговор был забыт Борей через секунду. Но потом он пошел в супермаркет – Валентина все никак не могла завершить уборку и попросила его взять из ремонта бежевые лодочки. Борис купил немного еды и зарулил к Ашоту. Входя в мастерскую, он совершенно не помнил про туфли со сломанной пряжкой, но у сапожника находилась соседка, Лампа Романова, которая отдавала в починку… туфли Вали. Парень сразу узнал оригинальную обувь со сломанной пряжкой, а в процессе разговора понял: лоферы принадлежат жене Макса.
Боря скрыл удивление, взял лодочки невесты, вернулся к себе домой. А когда Валя вечером вошла в квартиру, сказал:
– Вот, смотри, Ашот подклеил стразы.
Валентина надела туфли и воскликнула:
– Супер!
И тут же поинтересовалась, заметив, что жених какой-то не такой:
– Борюсик, а чего ты надулся?
– Нехорошо, когда близкий человек тебе врет, – отрубил Петров. И рассказал про лоферы Евлампии.
Валентина смутилась.
– Прости, не хотела тебя волновать, поэтому солгала. Но сейчас все объясню. Понимаешь, у меня возникли подозрения, что мамина смерть не случайна. И еще кто-то звонил Ларисе с гадким сообщением. Вот я и пошла к Романовой. Ее муж владеет одним из самых крупных сыскных агентств, Лампа сама там работает, и она согласилась взяться за это дело…
Борис замолчал, потом спросил:
– Понимаете мои чувства?
– Думаю, они были не совсем радостные, – предположила я. – Профессионалы могли раскопать много всякого. Роман с Ларисой, например.
– Или доказать, что Весенина скончалась от тех дурацких таблеток! – выпалил Боря. – Ну какого черта Вальку понесло к детективам? Я начал ее уговаривать отказаться от этой затеи, говорил: «Ничего они не сделают, только деньги высосут», но Валентина уперлась. Мы здорово поругались, наорали друг на друга, я в пылу обозвал ее прыщавой коровой. Валя, взбешенная услышанным, схватила кусок трубы – у нас еще шло благоустройство квартиры, надо было кое-что переделать в ванной, мы закупили материал, ждали в четверг мастера – и кинулась ко мне, замахнулась. Я отнял у нее железку и, поверьте, безо всякого злого умысла стукнул Валю. Просто хотел ее немного проучить. Рассчитывал попасть по плечу, а получилось…
Борис закрыл лицо руками.
– По голове, – договорил Макс. – И что ты предпринял дальше?
– Позвонил Яне, – прошептал парень. – Сестра сразу примчалась и начала действовать. Я от переживаний ничего не понимал, меня колотило. Яна велела завернуть труп в плед, потом мы отнесли тело в машину, уложили на заднее сиденье. Было так тяжело! Еле-еле справились.
– Повезло, что никого из соседей не встретили, – процедила я.
Петров неожиданно оживился, пустился в объяснения:
– Дом только заселяется, мы первыми въехали, народу там немного живет, к тому же ночь…
– Вы спрятали тело в избе, – перебил его Макс. – Дальше!
– Вернулись в Москву. Я отвез Яну домой, сам вернулся в нашу с Валей квартиру и вдруг почувствовал себя очень плохо. Физически плохо, – еле слышно произнес Борис. – Тут я испугался.
– Чего? – не поняла я.
Петров съежился.
– Подумал, Лариска меня отравила. Она прибегала, когда я домой с туфлями вернулся, и я ей сказал: «Сегодня ничего не получится, я устал». Она вроде меня пожалела, чай заварила и ушла. И вот, когда мне стало совсем худо, в голову пришла неожиданная мысль: «Лариска ведь никогда хозяйством не занимается, что это она на кухне принялась хлопотать? Не подложила ли чего в чаек?» Страшно было так, что не передать словами. Уснуть никак не удавалось, и я звякнул Яне. Знаете, когда с Валей… ну, когда этот несчастный случай произошел, я смог нервы в кулак зажать, а вот ближе к рассвету сдал, закатил истерику. Кричал Янке: «Меня посадят, как отца! Судья скажет: «Яблоко от яблони не далеко падает, Петр убийца, и сын его преступник». Закатают меня пожизненно! Или сдохну от Ларкиного яда!» Яна меня долго успокаивала, пообещала: «Не волнуйся, я сделаю так, что исчезновение Валентины с тобой не свяжут. А Ларка, хоть и убила собственную мать, никакого яда тебе не подсыпала. Какой в этом смысл? Лариса подлая, но не дура. Ты просто гриппом заразился. Сам рассказывал про мальчишку, который в очереди к кассе во все стороны чихал и кашлял. Выпей аспирин». Я вроде в себя пришел. Принял лекарство, немного лучше стало, задремал. Потом Лампа позвонила, я вновь разнервничался, лег отдохнуть и – очнулся в больнице. Сейчас я уверен: точно Ларка меня отравила! Я на краю смерти!
Бориса заколотило, он начал закутываться в одеяло.
Макс поморщился.
– Нет, это грипп. Заболевание тяжелое, чреватое осложнениями. Но у докторов нет опасений за твою жизнь.
– Я выживу? – обрадовался Боря.
– Думаю, да, – подтвердил Макс.
– Выходит, Яна знала, что случилось с Раисой Весениной? – задала я вопрос.
Больной закрыл глаза.
– Плохо мне опять, тошнит. Да, я сестре все рассказываю, а она мне. Янка Лару ненавидела, повторяла: «Разорви отношения с гнилым лебедем, женись на Вале, тогда мы будем в полном порядке. От Лариски же можно ждать любой подлости. Когда-нибудь вы с ней попадетесь, и тебя Николай из семьи вытурит. Опять нищими станем. Опомнись, братишка! Вот бы эта гадина побыстрее из России смылась куда-нибудь подальше плясать».
– Ясно, почему Яна Ларисе сообщения посылала и по телефону звонила, – подытожил Макс. – Хотела ее напугать, надеялась, что та поскорей контракт подпишет и из Москвы за границу уедет.
Борис перекрестился.
– Провалиться мне под землю, если сейчас вру, но я ничего не знал о Янкиной инициативе. Накануне сороковин сказал сестре: «Завтра вечером у Весениных люди соберутся. Раньше десяти не разойдутся. Яна еще спросила: «Чего так поздно? Будний же день, всем утром на работу». И я пояснил: «Раиса скончалась в двадцать один тридцать, Николай Георгиевич хочет, чтобы все сообща помолились именно в это время».
Я посмотрела на мужа.
Понятно, откуда Яна узнала точное время смерти заведующей детским садом. И ясно, почему ей взбрела в голову мысль инсценировать похищение Вали. Девушка рассуждала примитивно: Борис лежит в больнице, ему плохо, а кто-то требует у Весенина выкуп, значит, брат вне подозрений; его Николай Георгиевич никогда не заподозрит. Смерть Раисы сошла Борису и Ларе с рук, авось и исчезновение Вали прокатит. Тело спрятано в деревне, куда давно не заглядывают ни местные, ни приезжие.