Огни мёртвого города

Неверов Александр Сергеевич

За окном продолжали стрелять в ночное небо.

Глава 29, в которой герой идёт по второму кругу

Со своего места Костя видел большую часть двора. Напротив их дома стояла ещё одна пятиэтажка. Вдоль нее он вместе с ходоком Митей шёл, миновав школьный двор. Правее виднелась еще одна пятиэтажка. Именно с этой стороны, из-за нее тогда вышли ребятишки, немного напугавшие Костю. Еще правее, Костя со своего места не мог видеть, стояла старая панельная девятиэтажка, за которой находилась железная дорога.

Подъезд, в котором он сидел, был немного уникальным. Во-первых, входная стальная домофонная конструкция, вместе

с дверью, была вырвана из дома и лежала в нескольких метрах от подъезда. Валяющиеся рядом стальные тросы и глубокие следы от колес на газонах напротив подъезда, говорили, что эту дверь вырвали с помощью какой-то мощной машины или даже БТР. Кто это сотворил и главное, зачем — неизвестно. Во-вторых, сам этот дом немного нестандартный. В обычных пятиэтажках окна лестницы выходят в сторону входных дверей подъезда. Здесь же окна лестницы выходили на противоположную сторону дома. Именно там, на площадке первого этажа сидели остальные члены их отряда. Костя и Никита выполняли роль сторожей.

Парень посмотрел на своего напарника. Молодой еще типок, лет двадцати с небольшим. Обычное, довольно открытое лицо. Этот Никита сидел и внимательно смотрел на улицу. Костя пытался поболтать с ним, но тот не поддерживал разговор и поэтому парень, сидя на корточках, прислонился спиной к стене подъезда и призадумался…

Вчера, в это время? он только-только был арестован в лагере. С тех пор же, прошло весьма много событий.

Вечером, почти сразу после получения известий о захвате ГЭС, в комнату вернулись Славик с Иванычем. Ильдара с ними уже не было, его они оставили в местной тюрьме. Когда товарищи-начальники вернулись, Никитич ещё сидел в комнате и Костя их познакомил. Командир сперва отнесся к старику очень настороженно, начал задавать вопросы: откуда тот, кого знает? Но старик быстро назвал несколько нужных фамилий, упомянул какой-то митинг на Спартановке и Иваныч расслабился. Он спросил старика ещё, как хорошо тот знает город и особенно Ворошиловский район. Как оказалось, старик знал нужные места весьма неплохо. Не успел Костантин оглянуться, как Иваныч быстро завербовал старика в свою команду "искателей сокровищ". Вместе они отправились известить об этом старого начальника Никитича. Костя же со Славиком также покинули здание. Товарищ привел его в столовую, где они хорошо поужинали, а затем устроил Костю на ночлег в одну из палаток для партизан.

Рано утром, ровно в шесть, всех обитателей палатки растолкали парни с красными повязками. Были ли они дежурными по их палатке или еще кем — Костя не понял, да и не до этого было. Сразу же всех погнали на завтрак. Костя только успел поесть, как рядом нарисовался энергичный и свежий Славик.

Он быстро увлек парня к административным зданиям "на прописку".

— Ничего страшного, — говорил он. — Сейчас пообщаешься с мужиками из контрразведки. Расскажешь, как есть, ну они там поспрашивают. Да ты не волнуйся…

— Да я и не волнуюсь…

Товарищ проводил его здание, в кабинет, где Костя уселся сразу перед тремя мужиками средних лет. Двое одеты в военную форму, а третий в обычной одежде — брюках и куртке — ни дать, ни взять — обычный бедолага-беженец.

Мужики попросили парня рассказать коротко о себе, где и как он встретил момент кризиса и что делал потом. Мужики задавали вопросы, спрашивали адреса и фамилии с именами, так что Косте пришлось рассказать о своем родстве с дядей Юрой, хотя он и не собирался распространяться про сей факт.

Поговорили они так около получаса, после чего мужик в штатском повел его в одну из комнат этого же здания, где Косте выдали новую военную камуфляжную форму и ботинки.

Велено было переодеваться немедленно,

а старую одежду сдать. Не пререкаясь, парень подчинился и быстро облачился в новый наряд. Одежда оказалась в самый раз. Старую одежду он, с небольшим сожалением, сложил в указанный ящик, где уже лежало какое-то рваньё.

Зеркала в комнате не было, но Костя чувствовал, что одежда смотрится на нём неплохо. Да и он сам чувствовал себя весьма удобно. Но, вместе с этим, появилось и неприятное чувство. Если ранее, в обычной гражданской одежде, легко можно было "закосить" под обычного бедолагу-беженца, то теперь, случись попасть в плен, придётся давать объяснение этой новенькой военной форме.

"— Ладно, разберёмся", — подумал парень, покидая комнату.

Выйдя в коридор, он тут же столкнулся со Славиком.

— Ну, ты красава! — ухмыльнулся тот. — Я тебя и не узнал!

— Ну… — протянул Костя.

— Короче! Дело уже "на мази". Сейчас на полигон пойдешь, постреляешь немного.

— В смысле?

— В смысле — стрелять поучишься.

Выйдя из дома и пройдя за угол, Костя увидел небольшую толпу из полусотни мужиков. Большинство одеты в новенькую военную форму, но Костя заметил несколько мужиков в обычный, гражданской одежде.

Славик коротко переговорил со стоящими в стороне вооруженными мужиками и кивнул Косте:

— Будь тут, делай, что говорят. А потом я тебя найду.

— Ладно, — пробормотал Костя.

Товарищ-начальник быстрым шагом двинулся прочь, а Костя пошел к мужикам. Подойдя ближе, он испытал нечто вроде дежа-вю, причем двойного.

Во-первых, все это сборище напоминало момент, случившийся с ним на второй день кризиса, когда его на железной дороге остановили фээсбэшники. Тогда тоже была толпа подобных людей.

Во-вторых, сами люди. Несмотря на новенькую форму, лица этих новоиспеченных солдат не радовали и сильно напомнили "носильщиков золота" с которыми Костя столкнулся после спасения от стаи собак. Тоже алкогольно-бомжовые рыла. Возраст разный — от пожилых, до юных парней с дебильными рожами и с идиотскими татуировками на руках и шеях.

Подойдя ближе, Костя подошел к кучке, в центре которой стоял говорливый тип с красной рожей. Этот тип, посмеиваясь, без устали чесал языком. Из его речи парень узнал, что, оказывается, этой ночью партизаны кроме ГЭС захватили и городищенский лагерь. Также этот краснорожий рассказал, что сейчас в этих лагерях "мы", то есть партизаны, фотографируют и документируют массовые захоронения людей, а также снимают целые сюжеты на тему массового изъятия органов. На вопрос окружающих, зачем это делается, краснорожый сказал: "чтобы предъявить им, ткнуть их в дерьмо, и чтобы они нас уже не трогали". Фраза загадочная, но Костя не стал лезть с вопросами, он просто внимательно слушал.

Касательно захвата ГЭС, то мужики рядом, во главе с тем же краснорожим, были уверены, что это хорошее дело, которое обеспечит их будущее. Дескать, электричества теперь будет валом и задаром. Всё оно пойдет на обеспечение потребностей города, а излишки можно продавать.

Несмотря на то, что краснорожий производил впечатление обычного пустобрёха, при этих словах Костя призадумался.

"— А что, — подумал он. — В принципе, логично все. Сейчас, считай, партизаны самая серьезная сила здесь и они наверняка через несколько дней весь город захватят. Но, что дальше? Получается, они хотят город-государство сделать? Со стороны этого краснорожего — это хорошо и весело. Но если серьёзно к делу подойти, то это херня какая-то! Где брать еду и одежду? Где брать разную технику и электронику? Теоретически, сельское хозяйство тут можно поднять на высокий уровень, но остается миллион вопросов…"