Огни Небес (др. изд.)
Шрифт:
— Вот это звучит для меня гораздо приятнее, — заявил Ранд. — Из-за этого-то Мэт и жив.
— Это ужасно, Ранд. — В голосе Морейн появилась настойчивая нотка. По-твоему, почему даже Отрекшиеся страшатся применять разящий огонь? Подумай, как повлияет на Узор исчезновение одной его нити, из уже готового сплетения убрать нить одного человека на часы его жизни, на дни? Все равно что из полотна выдернуть одну нить! Уцелевшие фрагменты манускриптов времен Войны Силы рассказывают, что погибельным огнем было целиком уничтожено несколько городов, прежде чем обе стороны осознали масштаб опасности. Из Узора разом вырвали сотни тысяч нитей, которые исчезли из уже прошедших дней. Не существовало
Ранда прошибла холодная дрожь — и вовсе не из-за прохлады, заползшей под куртку.
— Морейн, я не могу обещать, что не буду его применять. Ты ведь сама говорила, что есть моменты, когда надо поступать вопреки запретам.
— Я и не предполагала, что ты пообещаешь, — холодно заметила она. Волнение ее исчезало, уступив обычной бесстрастности. — Но ты должен быть осторожен. — Она опять стала говорить «должен». — С таким са'ангриалом,как Калландор,ты весь город мог бы уничтожить погибельным огнем. На грядущие годы Узор оказался бы разодран. Кто возьмется утверждать, что плетение, в конце концов успокоившись, сохранит тебя в своем центре, хоть ты и выдающийся та'верен?Да, ты — та'верен,причем очень сильный, и это может оказаться преимуществом для победы даже в Последней Битве.
— Может, и так, — бесцветным тоном вымолвил Ранд. Чуть ли не в каждом из эпических сказаний главный герой высокопарно заявлял: победа или смерть. Похоже, ему остается уповать на лучший для него исход — победа исмерть. Мне надо кое-что проверить, — тихо сказал он. — Увидимся утром.
В кружащихся напластованиях жизни и смерти Ранд, собрав в себе Силу, сотворил в воздухе проем выше своего роста. Отверстие вело в черноту, по сравнению с которой лунное сияние казалось светом дня. Асмодиан называл такой проем переходом.
— Что это? — охнула Морейн.
— Если я делаю что-то один раз, я это запоминаю. Как правило. — Это был не ответ, но пора проверить клятвы Морейн. Лгать Айз Седай не могли, но с них станется и в камне лазейку сыскать. — Сегодня оставь Мэта в покое. И не пытайся отобрать у него тот медальон.
— Его нужно отправить в Башню, Ранд, для изучения. Это, несомненно, тер'ангриал,но ни одного такого не находили…
— Что бы это ни было, — твердо заявил Ранд, — медальон — Мэта. При нем пусть и останется.
Несколько мгновений Айз Седай, по-видимому, боролась с собой, выпрямившись и вскинув голову, она в упор смотрела на Ранда. Вряд ли Морейн привыкла подчиняться чьим бы то ни было приказам, не считая, пожалуй, Суан Санчей. И Ранд был готов поспорить, что и той она повиновалась не беспрекословно. Наконец Морейн кивнула и даже изобразила нечто вроде намека на реверанс.
— Как скажешь, Ранд. Он останется у Мэта. Пожалуйста, Ранд, будь осторожен. Самостоятельно учиться использовать что-то вроде погибельного огня равносильно самоубийству, а смерть Исцелить нельзя. — На сей раз без насмешки. — Увидимся утром.
Последовав за Айз Седай, Лан кинул на Ранда ничего не выражающий взгляд — вряд ли Стража обрадовал подобный ход событий.
Ранд шагнул в переход, и проем исчез.
Юноша стоял на диске — шестифутовом подобии древнего символа Айз Седай. Даже его черная половина казалась светлее беспредельного мрака, окружающего Ранда, нависающего над головой, простирающегося под ногами — если свалиться туда, падение будет вечным. Асмодиан утверждал, что есть способ и побыстрее, чем использование переходов. Он назывался Перемещением. Однако научить ему Асмодиан не мог, отчасти потому, что не обладал достаточной силой для создания нужного для этого способа прохода — из-за ограничивающего щита Ланфир. В любом случае Перемещение требовало очень хорошего знания пункта отправления. Ранд считал более логичным четкое представление, куда хочешь попасть, но Асмодиану подобный вопрос напоминал, по-видимому, другой: почему воздух — не вода? Слишком многое Асмодиан считал само собой разумеющимся. Так или иначе, Скольжение — способ достаточно быстрый.
Как только Ранд коснулся диска сапогами, тот дернулся вперед примерно на фут и замер, а впереди открылся другой проем. Что ж, довольно быстро, особенно на таком коротком расстоянии Ранд шагнул через проем в коридор, ведущий к комнате Асмодиана.
Коридор освещала только луна — сквозь окна в концах коридора, лампа у Асмодиана была погашена. Потоки, что Ранд свил вокруг комнаты, были на месте, по-прежнему крепко завязанные. Никакого движения, только слабый запах сгоревшей серы.
Приблизившись к занавеске из бусин, Ранд заглянул в дверной проем. Лунные тени заполняли комнату, одной из них был Асмодиан, разметавшийся во сне под одеялами. В коконе Пустоты Ранд слышал, как бьется сердце Отрекшегося, чуял запах пота от беспокойных снов. Он нагнулся, разглядывая бледно-голубые изразцы пола и впечатавшиеся в них следы.
Читать следы Ранд научился еще мальчишкой, и узнать эти не составило труда. Здесь побывали три или четыре Гончие Тьмы. По-видимому, они, одна за другой, ступая след в след, подходили к дверному проему. И на пороге их остановила сплетенная вокруг комнаты сеть? Или их послали только проверить и сообщить? Неужели у этих псов, этих Отродий Тени хватает на такое ума? Но ведь Мурддраалы используют в качестве соглядатаев воронов и крыс, да и другие животные-трупоеды и твари вроде них шпионят для Мурддраалов. Айильцы звали их Глазами Тени.
Направив тоненькие потоки Земли, Ранд принялся выравнивать поверхность плиток, уничтожая вдавленные следы, и дошел так до пустынной ночной улицы. Он продолжал свое занятие, пока не отошел от высокого здания шагов на сто. Утром, даже если обнаружится кончающийся тут след, никто не заподозрит, что Гончие Тьмы и близко подходили к Асмодиану. Гончих Тьмы не должен интересовать менестрель Джасин Натаэль.
Сейчас все Девы в городе, наверно, уже на ногах; явно никто из них не спит сейчас под Кровом Дев. Сотворив еще один переход прямо на улице — пятно темнее ночи, — Ранд позволил диску перенести его в свою комнату. Он не знал, почему выбор его пал на этот древний символ — ведь, пусть и неосознанно, вид диска выбрал он сам; в иных случаях то были либо ступень лестницы, либо кусок пола. Ах да, прежде чем возникнуть заново, Гончие Тьмы стекли с этой эмблемы. Под этим знаком он будет побеждать.
Стоя в кромешном мраке своей спальни, Ранд направил Силу и зажег лампы, но саидинне отпустил. Вместо этого он направил Силу опять — осторожно, чтобы не сработали его собственные ловушки. Часть стены исчезла, открыв нишу, которую Ранд вырезал сам.
В маленьком алькове стояли две статуэтки в фут высотой: мужчина и женщина в ниспадающих одеждах и со спокойными лицами, в поднятой руке у каждой фигурки — хрустальная сфера. Ранд обманул Асмодиана, он их не уничтожил.