Огни Небес
Шрифт:
— Но, в конце концов, Эгвейн не может знать обо всех обычаях мужчин, продолжил Ранд. — Женщины же не знают всего. Ну так вот, раз это начал я, то мы должны пожениться. И никаких согласий тогда не требуется.
— Ты это начал? — Фырканье Авиенды было выразительно и многозначительно. Таким фырканьем, хмыканьем и подобными звуками женщины, будь то айилки, андорки, да откуда угодно родом, обычно пользуются как стрекалом — уколоть, подтолкнуть, похлопать. — Все равно это не имеет значения, поскольку мы поступаем по айильским обычаям. Больше это не повторится, Ранд ал'Тор. — Его удивило — и обрадовало — сожаление, которое он услышал в ее голосе. — Ты принадлежишь почти сестре моей почти сестры. Теперь у меня к Илэйн тох.
Ранд сказал, что заблокировал ее ворота и чувствует, что они по-прежнему открыты. У Авиенды будто гора с плеч свалилась, она даже улыбнулась ему. Однако, когда девушка уселась, скрестив ноги, и принялась расправлять юбки, Ранду стало ясно, что она не намерена поворачиваться к нему спиной, пока он будет одеваться.
— Ты — мне, я — тебе. Все честно, — подождав достаточно, пробормотал Ранд и вылез из-под одеял.
Он старался выглядеть таким же беспечным, какой была Авиенда, но получалось у него из рук вон плохо. Даже отвернувшись от девушки, Ранд ощущал на себе ее взгляд — будто она пальцем по его спине водила. И вообще, какое она имела право говорить ему, как он хорош сзади?! Он-то о ее красоте никаких замечаний себе не позволил! Так или иначе, а сказала она это только для того, чтобы он вспыхнул. Нарочно, чтоб смутить. Женщины ведь на мужчин так не глядят. И они не спрашивают, у матерей разрешения... У Ранда появилась мысль, что жизнь с Авиендой не стала легче и проще. Ни капельки.
Глава 32
КОРОТКОЕ КОПЬЕ
Обсуждать было почти нечего. Даже если снаружи до сих пор свирепствует буран, они все равно могут добраться до врат, приспособив вместо плащей одеяла и пледы. Авиенда принялась их делить, а Ранд потянулся к саидин, наполняя себя жизнью и смертью, расплавленным пламенем и жидким льдом.
— Пополам раздели, — сказал он девушке. Он знал, что голос его холоден и бесстрастен. Асмодиан утверждал, что Ранд способен и на большее, но пока ему не удавалось этого добиться.
Авиенда кинула на него удивленный взгляд, но сказала только:
— Тебе надо больше, чем мне.
Спорить смысла не было. По своему опыту, начиная с жизни в Эмондовом Луге и вплоть до общения с Девами, Ранд знал: если женщина хочет для тебя что-то сделать, единственный способ ей помешать — связать ее по рукам и ногам, особенно когда она готова чем-то пожертвовать. Удивительно, что яду в голосе Авиенды не слышалось, ничего нелестного она не обронила и о всяких мягкотелых и изнеженных мокроземцах. Может, из случившегося между ними и вышло что-то хорошее, не считая приятных воспоминаний. Неужели она правду сказала, что это больше не повторится? Однако Ранд подозревал: Авиенда имела в виду в точности то, что сказала.
Сплетя поток Огня в палец толщиной, Ранд вырезал в одной стене контур двери, расширил щель сверху. К его изумлению, внутрь ворвался дневной свет. Отпустив саидин, Ранд обменялся пораженными взглядами с Авиендой. Он понимал, что утратил ощущение хода времени — Ты даже о времени года представление потерял! — но они с Авиендой не могли пробыть в снежной берлоге так долго. Где бы они ни очутились ныне, до Кайриэна очень и очень далеко.
Ранд толкнул снежную глыбу, но та не шевельнулась. Пришлось навалиться спиной, упершись пятками, и как следует налечь. Когда же ему в голову пришло, что то же самое куда проще сделать с помощью Силы, ледяной блок запрокинулся, увлекая Ранда за собой; в лицо хлынул холодный бодрящий воздух и режущий глаза дневной свет. Однако кусок стены не упал, а застыл под углом, подпертый наметенным вокруг убежища сугробом. В узкую щель между хижиной и ледяной глыбой Ранд, лежа на
Ранд открыл рот и тут же забыл, что собирался сказать: по воздуху не выше пятидесяти футов над ним пронеслось нечто — серая тварь с кожистой шкурой, куда крупнее лошади, медленно взмахивая большими крыльями, летела, вытянув вперед роговую морду. Оснащена тварь была когтистыми лапами и болтавшимся позади тонким, как у ящерицы, хвостом. Ранд невольно вывернул голову, проследив за полетом твари над деревьями. На спине ее сидели два человека; несмотря на то что их фигуры были полностью закутаны в странные одеяния с капюшонами, не оставалось сомнений, что они внимательно разглядывают землю под собой. Если б Ранд высунулся еще на полголовы и если б полет крылатой твари не пролегал над самым убежищем, наблюдатели наверняка заметили бы юношу.
— Брось одеяла, — сказал Ранд Авиенде, скатившись внутрь. В двух словах он объяснил ей, что увидел. — Может, они и по-доброму настроены, а может, и нет, но выяснять у меня как-то нет желания. — Он сомневался, что вообще хочет встречаться с людьми, которые разъезжают верхом на этаких зверюгах, будь они самые разлюбезные. Если они вообще люди. — К вратам мы прокрадемся. Как можно быстрее, но главное — тайком.
Как ни странно, Авиенда не спорила. Ранд высказал это свое наблюдение, помогая девушке выбраться по ледяной глыбе. Она приняла руку Ранда, что само по себе было удивительно, и даже не кинула на юношу сердитого взгляда. На его замечание Авиенда ответила:
— Ранд ал'Тор, я не спорю, когда ты говоришь дело.
Что-то он не припоминал, чтобы Авиенда так поступала.
Вокруг расстилалась плоская равнина, укрытая толстым снежным одеялом, но на западе высились острые, с белыми шапками горы, пики их были укутаны облаками. Определить, что горы располагались на западе, труда не составило — всходило солнце, из-за океана виднелась треть золотого шара. Ранд во все глаза глядел на океан. Уклон местности открывал ему вид на волны, клочьями прибойной пены разбивающиеся в яростном беге о скалистый, усыпанный валунами берег — где-то в полумиле от убежища. Океан — на востоке, протянувшийся в бесконечность, к самому горизонту и к солнцу. Если бы недостаточно было снега, то океан на востоке ясно говорил: Ранд с Авиендой оказались в стране, которой он не знал.
Девушка зачарованно уставилась на белые барашки, на катящиеся валы, шумно ударяющиеся о скалы. Потом, когда до нее дошло, что это такое, она нахмурилась и посмотрела на Ранда. Океана Авиенда никогда не видывала, но карты-то видела.
Ранд и сам брел с трудом и порой пробивал себе дорогу в глубоких сугробах, иногда утопая в них по пояс, но юбки — неподходящий наряд для ходьбы по снегу. Ранд подхватил девушку на руки, и Авиенда задохнулась от неожиданности, возмущенно сверкнув зелеными глазами.
— Нам нужно идти быстрее, чем ты тащишь юбки, — заявил ей Ранд. Яростный огонек потух, но Авиенда не закинула руку ему на шею, как он втайне надеялся. Вместо этого она скрестила руки на груди, нацепив на лицо маску долготерпения. Совершенно другой Авиенда не стала, какие бы теперь ни произошли с ней перемены. Однако Ранд не понимал, почему подумал об этом с облегчением.
Он бы мог, конечно, как во время метели, протаять тропинку в снегу, но если появится еще какая-нибудь летающая тварь, полоса чистой земли прямиком приведет к ним. Поодаль справа между сугробов пробежала лисица, время от времени настороженно поглядывая на Ранда и Авиенду. Она была совершенно белая, за исключением черного кончика пушистого хвоста. Кое-где снег прочерчивали кроличьи следы, смазанные там, где зверьки прыгали. Один раз Ранд приметил отпечатки лап кошки — судя по ним, она не меньше леопарда. Возможно, тут водятся животные еще крупнее, может, есть и какие-нибудь нелетающие родичи той крылатой твари. Столкнуться с ними Ранду нисколько не улыбалось, но тогда есть шанс, что те... летуны... примут пропаханную Рандом борозду за след такого животного.