Огонь, мерцающий в сосуде
Шрифт:
– Спасибо, все в порядке, – ответил Бессонов, поднимаясь и помогая встать мне.
– Шпаны развелось, – посетовал второй мужчина, и они вернулись к своей машине.
– Пропал костюм, – констатировал Бессонов, оглядывая себя, перевел взгляд на меня и добавил: – И платье тоже.
Разрез на платье, который заканчивался чуть выше колена, значительно удлинился, и вид у меня был, наверное, совершенно неприличный.
– Тебе что было сказано: не высовывайся.
– Мне надо было смотреть, как тебя по асфальту
– Он тебя ударил?
– По-моему, я ему ухо откусила, – нервно хихикнула я.
– Тайсон обзавидуется, – засмеялся Бессонов, а я вдруг заорала:
– Мы так и будем здесь стоять?
Он помог мне сесть в машину и устроился за рулем. Включив блокировку дверей, я смогла перевести дух.
– А ты молодец, – улыбнулся Бессонов. – Только, ради бога, больше никогда не повторяй этот номер. Даже если меня размажут по асфальту.
Бровь у него была рассечена, кровь стекала по лицу, он вытер ее ладонью и чертыхнулся. На скуле ссадина, видно, к асфальту его все-таки приложили. Костяшки пальцев представляли жуткое зрелище, в общем и целом, смотреть на него было страшно.
– Надо немедленно ехать в травмопункт, – сказала я, чувствуя дурноту.
– Ерунда.
– Ты можешь хоть раз в жизни меня послушать?
– Говорю тебе, ерунда. Честно. Позвони Сергею, – сказал Бессонов, протягивая мне мобильный. – Пусть вынесет мне пиджак и тебе что-нибудь переодеться.
Он завел машину, и мы поехали в гостиницу.
Охрана ждала нас на парковке.
– Александр Юрьевич, – волновался Сергей. – Я же говорил, нельзя вам одному ехать.
– Все в порядке, – отмахнулся Бессонов.
Я переоделась в машине, пока мужчины стояли на улице, и зашагала ко входу в гостиницу, не обращая на них внимания. Все четверо припустились следом. Сергей догнал меня и спросил шепотом:
– Сколько их было?
– Вроде пятеро, – буркнула я.
– И как он?
– Кто?
– Кто-кто, – шикнул он, а я развела руками:
– Прекрасно.
Мы поднялись в номер, Сергей донимал вопросами, на этот раз адресуясь к Бессонову. Я напомнила о враче. Само собой, меня никто не слушал. Я отправилась к горничной, попросить аптечку. Входя в номер, услышала слова Бессонова.
– Похоже на обычную шпану. Решили, что богатый дядя, перепугается и начнет им деньги совать.
– А если все-таки не шпана? – усомнился Сергей.
– Тогда они идиоты. Жаль, что все сбежали. Могли бы побеседовать. Ладно, отправляйся к себе.
Бессонов скрылся в ванной, а я чертыхнулась, стоя с пузырьками и ватой в руках. Подумала и пошла за ним.
– Можно войти? – позвала громко.
– Я в душе, – ответил он.
Устроившись на краешке кровати, я стала ждать. Он не появлялся очень долго. Вышел
– Очень больно? – спросила я.
– До невозможности.
Он сел рядом, и я начала обрабатывать его раны. Коснулась ватным тампоном рассеченной брови, и он поморщился.
– Извини, – сказала испуганно. – Медсестра из меня никудышная.
– Зато ты отлично кусаешься и дрыгаешь ногами.
Он замолчал, а я продолжала врачевание, но делать это молча не могла, наверное, сказывался недавний стресс.
– Ты сказал Сергею, что это просто шпана...
– Сказал.
– Ты в этом уверен?
– Дай подумать... – Он дурашливо нахмурился.
– Думай, пожалуйста, вслух, чтобы я не приставала к тебе с вопросами.
– Почти уверен, нападение с нашим делом никак не связано.
– Нападение? Да ты первый на них набросился. Вполне возможно, они не собирались затевать военных действий.
– Мне так не показалось. К тому же старое правило еще никто не отменял: бей первым, и у тебя появится преимущество. Этому каждый уличный мальчишка учится довольно быстро.
– По-моему, ты уже не в том возрасте...
– Спасибо, что напомнила. Ну, да, я ведь тебе в отцы гожусь.
– Ввязываться в драку, да еще с превосходящими силами противника. Вот уж не думала, что ты способен на подобные глупости.
– Способен, способен, – хохотнул Бессонов. – А что касается превосходящих сил... В любой драке надо определить цель. Знать, чего хочешь добиться, и рваться к этому, несмотря ни на что. Если станешь драться бесцельно, покалечат, а то и убьют. Этому тоже учишься быстро и попусту кулаками не машешь. Заводилой у них был коротышка в ветровке, едва он лишился чувств, дружки думали только о том, чтобы убраться восвояси.
– Целая наука, – проворчала я. – И где ты набрался этих премудростей?
– В бизнесе правила те же... Кстати, я рос в рабочем районе, там взрослеют рано.
– Ты никогда об этом не рассказывал. – Я смущенно отвела взгляд, решив, что сболтнула лишнее.
– Неудивительно, верно? – очень серьезно произнес он.
– Это что, упрек? Я должна была поинтересоваться твоим прошлым? Сомневаюсь, что ты стал бы отвечать и вообще...
Я досадливо нахмурилась.
– У тебя руки дрожат, – заметил он.
– Боюсь сделать тебе больно...
– Мне следовало время от времени ходить с разбитой рожей, – усмехнулся Бессонов. – Говорят, женщин это возбуждает.
– У меня стойкое отвращение к насилию.
– Правда? Очень многим женщинам оно, похоже, нравится. Разумеется, если перепадает кому-то другому. Отчего-то руки мужчины кажутся горячее и куда страстней, если на них еще осталась кровь врагов.
– Я начинаю подозревать, что все мужики самодовольные придурки, если додумались до такого.