Ограбить Европу
Шрифт:
Гассман находился на грани разорения. И, надо полагать, это были не последние его неприятности: в ближайшее время его ожидало служебное расследование, которое вполне могло закончиться тюремным заключением.
– Значит, вы говорите, что двое полицейских выносили из вашей комнаты сундук с деньгами?
– Именно так, господин полицейский, – быстро отозвался Эберхард. Прошедшие два часа вполне достаточный срок, чтобы успокоиться, однако лицо банкира выглядело унылым; он напоминал пятилетнего ребенка, у которого только что отняли любимую игрушку. – Я тотчас
Гельмут Вольф невольно хмыкнул. В долготерпении господину управляющему не откажешь – просидев в участке более двух часов и не дождавшись заветного груза, он, наконец, осознал, что его облапошили, и направился прямиком к начальнику полиции Рейха… Скверность ситуации усугублялась тем, что за то время, пока он дожидался «начальника участка», преступники могли добраться до французской границы и теперь наверняка подсмеиваются над незадачливым банкиром.
– Где лежали ваши деньги?
– Вот на этом столе, – в отчаянии произнес управляющий.
Гельмут Вольф едва кивнул. Мнимые полицейские хорошо подготовились и просчитали Гассмана. Как только тот вышел за дверь, они высыпали из сундука в угол мешки с фальшивыми деньгами, ставшими теперь ненужными, и положили в него легкие казначейские билеты, что принес с собой в сумке управляющий банка.
– Как выглядел преступник, представившийся начальником участка? – по-деловому спросил Вольф, прервав стенания управляющего.
– Молодой, лет тридцати пяти…
– Как он назвал себя?
– Господином Фишером. Сказал, что он начальник четырнадцатого отделения.
Начальник полиции Рейха не удержался от улыбки. Весьма оригинально, мошенник не без чувства юмора. Фишер действительно возглавлял четырнадцатое отделение, вот только ему было далеко за шестьдесят. Вряд ли мошенник будет родным племянником уважаемого полицейского.
– А как представилась мошенница?
– Она сказала, что ее зовут Луиза Альтшулер.
Ну да, конечно, как же еще может быть иначе… Ладно хоть, что она не представилась дочерью Мартина Альтшулера.
– Вы можете более подробно описать этого Фишера? Ваши показания помогут нам в поисках преступника.
– Господи, его лицо и сейчас у меня перед глазами! Господин полицейский начальник, он был из тех людей, которые почему-то сразу внушают доверие. Не знаю, чем это объяснить – может, взгляд у него такой пронзительный, а может, говорил он уверенно, но отчего-то хотелось его слушаться… Высокого роста, с небольшой бородкой… такой, как у вас… И вообще, он поступал в точности так, как это делают полицейские. Не суетился, не говорил много, знал, что любое его распоряжение будет выполнено… Даже не знаю, что на меня нашло, но я тоже поверил ему.
– Может, на его лице были какие-то особые приметы?
– Ничего такого… хотя постойте!.. На подбородке у него был небольшой шрам. Точно! Именно такой шрам бывает у завзятых дуэлянтов, как будто бы кто-то зацепил его кончиком шпаги.
– А двое других полицейских?
– Одинаковые они какие-то, – пожал плечами управляющий. –
Вольф едва не крякнул от досады. Дело выглядело заведомо проигранным. В этом деле отсутствовала всякая возможность за что-то зацепиться.
– Можете назвать номера казначейских билетов?
– Да, они записаны, – приободрился управляющий. – Банкноты поступили в банк из Императорского монетного двора буквально накануне.
– Это уже кое-что…
Так или иначе, казначейские билеты на сумму почти в два миллиона марок не могут пропасть бесследно. Пусть не сразу, но они обязательно появятся через какое-то время. Однако времени как раз и не хватало – канцлер поставил задачу изловить преступников в ближайшие дни.
– Я могу быть свободен? Все-таки у меня служба…
– Сначала дадите подробнейшее описание этого шарлатана… и девушки. Мы попробуем сделать рисунки их портретов с ваших слов. Может, что и выйдет из этой затеи, – отвечал Вольф. – А потом можете идти по своим делам. Но советую вам не выходить из своего дома, вы можете понадобиться нам в любую минуту.
Управляющий Гассман в сопровождении полицейского ушел в участок, прихватив со стола несколько фальшивых талеров – надо полагать, в качестве сувенира. Гельмут невольно хмыкнул.
Уже через два часа начальник полиции Рейха созвал расширенное совещание, на котором присутствовали все начальники участков столицы, их заместители, управляющие банками и финансовые инспекторы. Присутствовавшие ожидали какого-то срочного сообщения – и не ошиблись. Вольф обвел взглядом всех присутствующих, стараясь каждому из них заглянуть в глаза, и заговорил:
– Господа, то, что сегодня происходит в эти дни, сравнимо разве что с войной, во время которой государство терпит колоссальные убытки. Сейчас в обороте страны гуляют сотни тысяч фальшивых монет, что весьма внушительно бьет по устройству нашего государства. Мы теряем доверие наших партнеров. Этому должен прийти конец в самое ближайшее время. Вы должны обращать внимание на каждого, кто расплачивается подобными монетами, и немедленно их задерживать. Во всех завтрашних газетах будут опубликованы изображения фальшивых денег с указанием верных признаков их отличия от настоящих. Нашими рекомендациями может воспользоваться даже дилетант. А теперь, господа, ознакомьтесь с этими бумагами.
Подскочил секретарь и положил перед каждым из присутствующих по несколько листков.
– На них напечатаны номера казначейских билетов, что оказались в руках преступников. Такие же бумаги я отправил в банки, почтовые отделения… во все места, где они подлежат приему. Уверен, что мошенники начнут расплачиваться казначейскими билетами в самое ближайшее время. Советую вам как можно внимательнее следить за вкладчиками. Не исключено, что преступники захотят разменять их на более мелкие купюры. Итак, господа, у нас с вами всего лишь три дня. А теперь за работу!