Охота на блондинок
Шрифт:
— Не сегодня. Я в отгуле.
— Тогда что ты тут делаешь?!
Громов нагло ухмыльнулся:
— Подрабатываю. Тут сегодня будет полно пьяных состоятельных придурков. Вон, кстати, один такой малолетку клеит. А это у нас что? Правильно, уголовно наказуемое деяние! И чтобы избежать ответственности, он с радостью отдаст мне всё содержимое своего кошелька. Ну, я пошёл, клиент созрел!
— А…
— А маньяка сегодня ловите сами, я занят — спасаю молодёжь от растления, это тоже важно! — нагло заявил капитан и пружинистым
Вот ведь… оборотень! Я вздохнула, гадая, что предпринять в сложившейся ситуации.
— Он прав, — заметил присутствовавший при нашем диалоге Глеб. — Твои ощущения — ничего не дают. Нам по-прежнему неизвестно кого искать.
— Хорошо, тогда вернёмся в клуб и продолжим, возможно, я смогу снова его почувствовать.
Глеб долго молчал и хмурился. В экстрасенсорные способности он явно не верил, но, поскольку даже Войнич не отрицал мою сверхчувствительность, просто так сбросить её со счетов не мог.
— Ладно, только чтобы от меня больше ни на шаг не отходила!
Я кивнула с притворным раскаянием. Мы направились обратно ко входу, но дорогу перегородили мужчина и девушка, бурно выясняющие отношения прямо на ступеньках клуба.
Девушку я узнала. Это была Ольга Ворошилова — подруга последней жертвы — Анны Логвиновой. Её шрам, густо замазанный тональным кремом, при ярком искусственном освещении был почти незаметен. Мужчину я видела впервые. Вот она влепила ему звонкую пощёчину и, резко развернувшись, буквально побежала по ступенькам вниз. Мужчина, громко и грязно ругаясь, направился за ней.
— Всё-таки правильно говорят: на чужом несчастье счастья не построишь, — философски заметил Глеб, проводив странную пару задумчивым взглядом.
— В смысле?
— В смысле это, если ты ещё не в курсе, любовник убитой банкирши Анны (один из двух, имеющихся в наличии) и её лучшая подруга. В ночь, когда её убили, они были вместе. И, как сама понимаешь, занимались не просмотром телепередач.
Глава 20
Несмотря на тяжёлый день, спала я плохо и проснулась рано. Умылась, одела одно из своих старых платьев, заварила кофе и только потом позволила памяти включить перемотку событий прошлого вечера.
Мы с Глебом вернулись в «Мегаполис» и обошли его вдоль и поперёк — безрезультатно — ничего похожего я больше не почувствовала.
Было страшно: вдруг этот эмоциональный выброс не случайный, а целенаправленный и убийца выбрал новую жертву! Что если сейчас придут Глеб и Алан с печальной новостью об очередной «скальпированной» блондинке? Тиски замкнутого круга сжимались, подступая всё ближе, и я понятия не имела, как его разорвать.
Через некоторое время в дверь позвонили. Что-то рано сегодня. Сердце сжалось от дурного предчувствия. Вид мрачного Войнича и непривычно грустного Глеба лишь
— Привет, — грубовато поздоровался Алан и без церемоний направился в гостиную. Глеб молча кивнул мне и поспешил за ним.
Начало встречи не предвещало ничего хорошего.
— А где Лиза? — я не то хотела спросить. Просто задать главный вопрос, честно говоря, побоялась.
— Обойдёмся пока без неё, нужно кое-что обсудить.
Алан сел в кресло и кивнул нам с Глебом на диван расположенный напротив. Тут уж я не выдержала:
— Кто она?
— Ты о ком? — не понял спортсмен.
— О новой жертве, кого-то ещё убили, да?
Глеб и Алан удивлённо переглянулись:
— Пока нет. Я пару минут назад звонил Громову — утренние сводки в этом плане чистые. А почему ты…
— Вчера в «Мегаполисе» я кое-что почувствовала и была почти уверена, что он вышел на охоту…
— Я в курсе, Глеб вчера звонил, — Войнич задумчиво поскрёб подбородок. — Только почему ты считаешь, что это были именно ЕГО эмоции? Мало ли что кого могло взбесить?
— Примерно тоже я чувствовала, подключаясь к воспоминаниям убитых девушек. А стопроцентной уверенности, конечно, нет.
— Она что, правда, всё это умеет? — недоверчиво уточнил молчавший до сих пор рыжий.
— Умеет, — Алан достал из большого кожаного кейса ноутбук, включил его и поставил на журнальный столик. — Насколько я понимаю, ты считываешь эмоции на близком расстоянии?
— Да, в радиусе двух метров и преимущественно очень сильные.
— В клубе ведётся видеозапись. Я её раздобыл. Хотел посмотреть, кто находился рядом с тобой, но это нереально. В танцевальном зале камера всего одна. Вот общий план — сцена и толпа зрителей. Разрешение маленькое. Разглядеть детали и лица не получится.
— Можно посмотреть? — я подошла и заглянула ему через плечо.
Полумрак, разноцветные узоры лазерных проекторов и море возбуждённых, дёргающихся под музыку людей, причём со спины (видимо, камера направлена в сторону сцены). Как там сказал Громов — не меньше трёхсот человек. М-да, задачка.
— Отмотай вперёд до выступления Жаклин, — попросила я. — Кстати, а почему вас с Никой не было? Вы же друзья семьи?
— Отец заболел — навещали, — снизошёл до объяснения спортсмен. Он нашёл нужный момент и остановил запись. — Это?
— Нет, здесь она только вышла на сцену. Чуть дальше. Да, тут. Можешь увеличить картинку? Я находилась рядом со сценой, кажется, справа.
Алан приблизил остановившийся кадр. Картинка получилась нечёткой и размытой. Я себя-то узнала с большим трудом (и то сомнения остались), а стоявших в непосредственной близости девушек и парней разглядеть тем более не смогла.
— Там ещё телевидение снимало, — напомнил Глеб. Он скромно сидел на диване, не пытаясь посмотреть съёмку, и вообще выглядел как-то понуро.