Охота на демиурга

Шнайдер Анна

Во время нашего разговора в трактире выяснилась ещё одна любопытная деталь.

Вопрос задала Ленни.

– Рым, а как ты собирался сбежать от реформаторов?
– поинтересовалась она у моего брата.
– Ведь у тебя должен был быть какой-то план. Что если бы вы с Линн не встретили меня?

Я улыбнулась. Да, такая мысль и в мою голову приходила.

– Ну, теперь-то я понимаю, что мой план никуда не годился, но тогда мне казалось, что он сработает, - слегка смутился Рым.
– Понимаешь, тот мирнариец, который был главным в отряде, захватившем нас в лесу...

Он заставил меня поклясться, что я не применю против них рунную магию орков. Но, кроме рунной, я владею ещё магией светлых эльфов. Я рассчитывал, что мне хватит этих умений, чтобы вытащить нас из логова реформаторов.

Ленни вздохнула и покачала головой.

– Тебя можно понять. Если бы Иборг с Эллейн были обычными чародеями, то да, у тебя бы всё получилось. Но они Тени.

Да уж, это изрядно усложняло нам задачу.

После сытного обеда мы дружно направились наверх, в свои комнаты (что называется - мальчики налево, девочки направо), решив отложить все дела на потом и хотя бы немного поспать. Лично у меня было ощущение, что по мне кто-то асфальтовым катком проехался. Думаю, Рыму было ещё хуже, а как чувствовала себя Ленни, тащившая нас до самого Лианора на своей энергии, я вообще боялась подумать. Конечно, она Тень, но даже у Теней есть свои пределы.

В комнате, которую нам с Милли и Ленни выделил Курт, стояли три небольшие койки, застеленные большими и пушистыми шерстяными одеялами, пахнущие чем-то, напоминающим запах хозяйственного мыла и мокрого веника.

Кроме кроватей, здесь ещё был небольшой столик, почему-то только два стула, графин с водой, три стакана и протёртый до состояния бумажного носового платочка тёмно-зелёный коврик на полу.

Но что меня удивило больше всего - это небольшой балкончик, на котором, конечно, не было никаких плетёных кресел, но тем не менее, это было здорово. Стоя на нём, можно было увидеть маленький кусочек улицы, зелёные кроны деревьев в императорском парке и сам дворец, будто парящий над городом.

Мы, не споря, разбрелись по кроватям - я выбрала ближайшую к окну, Ленни соседнюю, а Милли досталась койка у противоположной стены, рядом со столиком. И какое-то время мы просто молча лежали, уставившись в потолок, как будто мечтали увидеть там сияние звёзд.

Первой заговорила Ленни.

– Что вы будете делать дальше?

Теперь я, расслабившись, ощутила, насколько же ей было плохо всё то время, что мы сидели в трактире. Нет, не только потому, что маленькая Тень устала тащить меня, Рыма и Тора в образе птиц к Лианору, но и отчего-то ещё. Какая-то мысль настойчиво билась в её мозгу, причиняя неудобство.

От этой мысли у Ленни болело сердце. И я сейчас ощущала это сердце так же остро, как собственное.

– Нам нужно во дворец, - ответила Милли тихо, не открывая глаз.
– На аудиенцию к императору и Аравейну.

Я поперхнулась.

– А к императору-то зачем? Мне вроде только маг нужен был.

– Тебе - да. Но нам с Брашем нужен император.

– Зачем?

Повернув голову, я увидела, что Эмиландил улыбается.

– Дать благословение эльфу на брак может либо Повелитель, либо император. Просить

у отца благословения я не собираюсь, попытаю счастья с Эдигором.

По моей голове будто отбойными молоточками застучали.

– На брак?..

– Да, Линн. Мы с Брашем хотим пожениться.

У-у-у... Ёлки зелёные. Это уже просто за гранью моего разума. Конечно, Милли и Браша всегда связывали очень хорошие отношения, я это понимала ещё когда писала свою книгу, но чтобы вот так?.. И какой же я, простите, демиург, если не разглядела любовь между двумя своими персонажами?!

И пока я раскладывала по полочкам свой взорванный мозг, Ленни тихо рассмеялась.

– Я ведь говорила тебе, Линн. Жизнь - это всегда намного больше, чем книга. Больше и сложнее.

Я села на постели и в упор уставилась на Милли.

– Когда вы с Брашем это поняли?

Эльфийка улыбнулась.

– Ну, мы объяснились друг с другом пару дней назад, в разгар нашего путешествия к столице. Я влюбилась в него с первого взгляда, Линн. Он очень похож на моего отца.

Я подпрыгнула на своей кровати, вытаращила глаза и хрипло переспросила:

– Что?!

– Браш похож на Робиара, ты всё верно расслышала, Линн, - повторила Милли.

Нет, я точно схожу с ума.

– Но ты ведь ненавидишь его.

– Кого?

– Робиара.

Эмиландил повернулась ко мне, и я увидела, что в глазах у неё застыли слёзы. Мне стало ужасно не по себе. Будто я сказала что-то ужасное, неправильное.

– Когда ты сказала, что отец хочет уничтожить Эдигора, я вспомнила одну вещь, - Милли, подняв руку, вытерла повлажневшие глаза.
– У папы когда-то была единственная. Вы ведь знаете, что это значит, да? Он был женат на сестре Интамара по имени Лемена. Но однажды... я не помню точно, что случилось... в общем, она умерла.

Краем глаза я заметила, как Ленни, услышав эти слова, нервно вцепилась в одеяло, зажав его в кулаки.

– Для любого эльфа потерять свою единственную - или единственного - это трагедия. Некоторые сходят с ума. Но большинство просто уходят, не дожидаясь, пока смерть заберёт их, за своим любимым или любимой. Мой отец не мог этого сделать, потому что был Повелителем, и его уход стал бы настоящим ударом для всех тёмных эльфов. Пришлось бы выбирать нового Повелителя, а ведь наша семья уже тысячи лет держит власть в своих руках. Но так уж получилось, что папа остался последним представителем династии, и он не мог позволить себе уйти. Он должен был оставить наследника.

Милли вздохнула. А я ловила каждое её слово.

Я ведь знала всё это. Знала... Но воспринимала совершенно по-другому.

Возможно, в этом заключалась ещё одна моя ошибка?

– Сто пятьдесят лет отец даже не помышлял о том, чтобы жениться на ком-то ещё. А потом всё-таки поддался на уговоры и взял в жёны одну эльфийку... которая как раз и родила моих братцев, Виана и Тимирея, - Милли усмехнулась.
– Ты сказала, Линн, что я ненавижу своего отца, но это не так. Я ненавижу Виана и Тимирея, а папу мне просто жаль. У меня есть... одно воспоминание, благодаря которому я просто не могу ненавидеть отца.