Охота на левиафана
Шрифт:
Тем временем негр, чтобы ободрить меня, подробно рассказывал, как старик Гернер производил операцию. Если верить ему, капитан «Свободы» тоже стал хирургом по необходимости. Однако негр напрасно ободрял меня. Чем ближе подходил момент операции, тем более я терялся. Мне почти стало дурно, когда я увидел разложенные на столе орудия пытки.
Видя мою нерешительность, «доктор» самым безобидным тоном сказал:
— Как вы думаете, масса Мэси, не выпить ли нам для храбрости?
Я приказал подать два стакана грогу.
Выпив свой, я почувствовал
С удовольствием выпив свой грог, он изрек:
— А вы не думаете, что и пациенту следовало бы выпить? Это подбодрило бы его.
Я согласился с этим. Капитан выпил с жадностью, понимая, зачем он это делает. Нас отделяла от него полуоткрытая дверь, и он мог слышать каждое наше слово, видеть наши приготовления.
— Теперь, — произнес негр с дьявольской улыбкой, — я думаю, мы можем приступить.
Он говорил авторитетным тоном, смотря на меня как на своего помощника. Было видно, что он принимает на себя всю ответственность.
Еще минута — и капитан Дринкуотер мог бы сказать своей ноге: «Прости!» Но вдруг раздался крик:
— Парус!
В следующее мгновение я уже был наверху и прислушивался так, словно моя жизнь зависела от того, что я услышу сейчас. Сначала доносился только неясный говор: вахтенный и старший офицер стояли высоко надо мной. Но вот офицер наклонился и крикнул:
— Парус, Мэси! Большое судно! Вахтенный полагает, что это военный корабль. Я подаю сигнал, что мы хотим говорить с ним.
— Слава Богу! — вскричал я в порыве радости.
Я походил на человека, очнувшегося от ужасного кошмара. Если это военное судно, то там обязательно есть хирург или кто-нибудь знающий, кто сумел бы оперировать капитана Дринкуотера.
Когда я вернулся в каюту, негр спросил меня, приступим ли мы к делу. Это каннибальское нетерпение вывело меня из себя, и я ответил ему, что скоро у нас будет настоящий хирург. Лицо его сразу помрачнело, как у врача, которого отстраняют от операции и заменяют другим. Это было уже слишком, и я без церемоний отправил его на кухню, к его плите.
Однако пораздумав, я раскаялся в том, что наградил его довольно нелестными эпитетами. Ведь он хотел принести пользу и виноват только в излишнем усердии. Пока нам не встретилось судно, ведь я очень нуждался в нем!
Я зашел к капитану.
— Дорогой мистер Дринкуотер, я с хорошей вестью. Прямо по курсу судно, по-видимому военное, так что если вам и суждено потерять сегодня ногу, то вы потеряете ее по всем правилам искусства.
— Это уже нечто утешительное, мой милый!
Его лицо прояснилось.
Я снова поднялся наверх, посмотреть, чей это корабль. Он действительно оказался военным корветом, идущим под французским флагом.
Скоро мы могли слышать друг друга.
— Эй, чего вы хотите? — закричали с
— Доктора!
— Сейчас пришлем!
Ответ был достоин цивилизованной нации. Тотчас с корвета спустили лодку. Она направилась к нам и через десяток минут причалила. В человеке, стоящем на корме, нетрудно было признать эскулапа. Он был маленького роста, совершенно лысый, с огромной бородой, но глаза его блистали умом, и было сразу видно, что мы можем довериться ему.
Когда он ступил на борт корабля, у меня явилось желание прижать его к сердцу, потому что от него сейчас зависела жизнь, столь же дорогая для меня, как моя собственная.
Я провел его в каюту капитана и по дороге объяснил, в чем дело. Но мне не было надобности вдаваться в детали, он все понял с первого взгляда. В глубине души я даже подумал, что осмотр мог бы быть более тщательным. Не находил ли он этот случай безнадежным?
Но выражение его лица опровергло мои опасения.
— Ну, — сказал я, вводя его в комнату, примыкающую к спальне капитана, — вы сможете произвести ампутацию?
— Ампутацию! — с удивлением воскликнул он. — Зачем? Почему зашла речь об ампутации?
— Разве можно спасти его иначе?
— Нет, сударь, она нужна не более, чем ампутация головы.
— Разве кости не раздроблены?
— Конечно нет, кость цела. Хорошая повязка — вот что нужно. Потом отдых, а потом терпение. Будьте покойны, сударь, через месяц он будет вполне здоров.
Несмотря на его ужасную бороду, на этот раз я не выдержал, крепко обнял маленького человечка и расцеловал его в обе щеки. Его слова вернули мне жизнь.
Он наложил повязку и приказал давать больному питье, приготовив его собственноручно. Потом дал нам точные и ясные инструкции по уходу за больным и простился с нами.
Его предсказания исполнились буква в букву. Через месяц капитан Дринкуотер уже был на мостике «Летучего облака», и невозможно было определить, какая нога у него болела.
Из всех этих событий я вынес чувство глубокой признательности маленькому бородатому французу и непреодолимое желание избить нашего повара всякий раз, когда видел его лоснящееся лицо.
16. ТАИНСТВЕННАЯ ЛОДКА. БЕДНЫЕ ЛЮДИ!
Почти во всех морях китообразные имеют странную особенность: сегодня вы видите возле судна целую стаю, а наутро на всем океане ни одного.
Именно такое явление и происходило теперь на наших глазах. Мы в большом количестве встречали китов у островов Индии, но вот их либо испугал французский корвет, либо они ушли за ним -океан стал совершенно пуст. Это было обидно, потому что в ином случае мы за несколько дней пополнили бы трюмы «Летучего облака». Нам пришлось искать счастья в других местах, чтобы не возвращаться в Нью-Бедфорд с неполным грузом. Пополнив наши запасы в Порт-Луи на острове Св. Маврикия, мы отправились в другую часть Индийского океана, однако неудача преследовала нас. Киты, появлявшиеся в поле нашего зрения, не стоили удара гарпуна.