Охота на невидимок
Шрифт:
Потом захотелось подняться на третий этаж, я даже дошёл до лестницы, взялся за поручень, но подниматься по ступеням не стал. Совсем близко раздался сухой кашель. Я обернулся. Никого нет. Значит, кашляли в одном из номеров. Ага, выходит, постояльцы здесь есть. Это хорошо, а то я начал уже чувствовать себя некомфортно среди этих многочисленных голов убитых животных.
Зачем их навешали на каждом шагу, проходишь мимо, а они так и цепляют тебя колким пристальным взглядом. Оторопь берет! Если долго смотреть им в глаза, начинает казаться, что видишь перед собой
К себе я вернулся, пребывая в некотором замешательстве.
Глава вторая
Неспокойная ночь
В столовой, она тоже была выполнена в охотничьем стиле, за длинным столом сидели двое: дядя Саша и его жена – тётя Шура. Дядя Саша был племянником покойной жены Всеволода Всеволодовича. И хотя прямого родства со стариком не имел, в тайне надеялся, что тот считает его близким человеком. Во всяком случае, приглашения дядя Саша получал от старика ежегодно.
Наше появление заставило супругов оживиться, тётя Шура театрально всплеснула руками, вскочила со стула и начала обнимать нас, произнося полагающиеся в таких ситуациях слова.
– Глеб, ты так возмужал за год. Люся, ты похорошела. В каком же вы классе? Уже?! Ой-ой, как быстро летит время.
Дядя Саша спросил, почему не спустились родители, я пожал плечами, сел за стол и на некоторое время в столовой воцарилась пауза. Нарушила её худенькая девушка в чёрном платье, белом фартуке и таком же кипенно-белом чепчике.
Горничная Ада, ей было около двадцати пяти лет, мило улыбаясь, поинтересовалась, чем бы мы с Люськой хотели перекусить? Дядя Саша ухмыльнулся:
– А принеси-ка ты им запечённого поросёнка.
– У нас нет поросёнка, – ответила Ада, не уловив в словах дяди Саши иронии.
– Тогда зачем спрашивать, чего хотят они? Чудачка какая. Неси, что есть и делов-то.
Я попросил чай с бутербродами, Люська яичницу с сыром и какао.
– А мне чайку зелёного ещё прихвати, – попросил дядя Саша.
Как только Ада ушла, тётя Шура продолжила свой допрос: а что, а как, а когда, а почему. Задавала по двадцать вопросов в минуту, и, в половине случаев, не дожидаясь ответов, начинала трещать сама. Рассказывала совершенно неинтересные истории, прерывалась, смотрела на мужа, ища с его стороны поддержки, потом опять переключалась на вопросы, смеялась невпопад. Короче, тётя Шура в своём репертуаре.
Им было по пятьдесят лет, жили они скромно, звёзд с неба не хватали. Интересы дяди Саши сводись к дачным делам: строительство, сад, огород – его стихия. Тётя Шура же была зациклена на здоровом образе жизни; всё, что её окружало, представляло серьёзную опасность для здоровья: еда, вода, воздух, предметы, люди. Из всего тётя Шура умудрялась создавать проблемы. Не упустила она возможность поучить уму-разуму и Люську.
– Люсенька, я бы не советовала тебе есть на ночь глядя яичницу. А тем более, яичницу с сыром. В сыре содержится много плохого холестерина, ты должна это знать. А любая пища, приготовленная на сковороде – чистейший яд.
Люська покосилась на меня. Тётя Шура продолжала гнуть свою линию:
– И тебе, Глеб, лучше отказаться от бутербродов. Выпей зелёного чая без сахара и сразу почувствуешь облегчение.
Не знаю, что она имела в виду, но я чувствовал, что если не проглочу три-четыре бутера и не выпью сладкого чая, то умру с голодухи.
– Ладно, мать, – проговорил дядя Саша. – Не забивай ты им своей наукой голову. Хватит и того, что меня во всём ограничиваешь.
Тётя Шура улыбнулась, кокетливо махнула пухлой ручкой и начала перечислять продукты, которые по её мнению, вредны для человеческого организма. По-моему, она перечислила все известные мне продукты, не упомянув разве что геркулес, гречку и яблоки. Потом заговорила об экологии, колодезной воде, грибах, ягодах, а под конец выдала такую фразу:
– Хорошо, что здесь мы лишены возможности пользоваться телефонами. Никаких там волн и прочих излучений.
– Подождите, – Люська перестала есть принесенную Адой яичницу. – А что не так с телефонами?
– Они не ловят. Разве Юлия Анатольевна вас не предупредила?
– Нет.
– Наверное, забыла. Так вот знайте, в гостинице не ловят телефоны, здесь нет интернета, а единственная связь с внешним миром проводной телефон в кабинете управляющей. Правда, здорово?
– Что в этом хорошего?
– О-ой, Глеб, Люся, вы жертвы цивилизации, она вас поглотила. Уже и дня не можете прожить без своих новомодных игрушек. А, между прочим, группа ученых из этого… забыла название города. Ну, в Канаде он… Они доказали, что отказ от телефонов приводит в норму иммунную систему. Так-то!
Порадовавшись, что без связи буду всего трое суток, я набросился на бутерброд с ветчиной.
– Чудесные будут выходные, – говорила тётя Шура. – Зима, горы, кристальный воздух.
– Ага, мать, холодрыга, снегопад, ветродуй.
– Зато с родственниками сможем пообщаться, а то когда ещё возможность выдастся. Дядя Сева молодец, арендовал гостиницу, не поскупился, решил создать близким людям комфортное проживание.
– Как арендовал?
– Представь себе, Глеб. В «Камелоте» соберутся только свои, и никаких других постояльцев.
– Хм-м, – произнес я, вспомнив чей-то кашель на втором этаже. Значит, кашлял какой-то родственник, или родственница. – А кто приехал в «Камелот»?
– Мы, вы, – начала перечислять тётя Шура. – Пани Вержвецкая…
Вот! Она кашляла, пронеслось у меня в голове. Тут без вариантов.
– …и Ларик. Мы одним рейсом утром прилетели. Ларик так тяжело перенёс перелёт. Бедный! Сидел, ни жив, ни мертв, лицо зелёное, губы дрожат, в глазах ужас. Ларик панически боится летать на самолётах. Должно быть, уже спит, я его напоила настоем валерианы и пустырника.