Охота на сурков
Шрифт:
— Вы слы-ы-ышали?
— Ой-й! — восторженно вскрикнула Полари. — Я слышала!
— Пулемет, — пояснил нам Йооп. — Там, наверху, проводят ученья на высокогорной местности. Пулемет стоит на Дьявол ецце.
Я прислушался затаив дыхание. Только что пулемет стучал — так-так-так, но теперь замолк.
— Пулемет, да, конечно, но я не его имел в виду. Другой звук, секундой позже…
— Ойй, вот так Требла, он услышал и ее, глетчерову невесту!
— Пола, минутку. Ксана, а тыслышала?
— Прости, что?
Я понял, Ксана даже из вежливости не играла с нами в «службу подслушивания».
Очки тен Бройки сверкнули.
— Что же, собственно, вы, как вам кажется, услышали?
—
— Крик? — несмотря на совиную серьезность, какую придавали тен Бройке очки, его губы искривила едва заметная усмешка. — Может, э-э, «Мортерач»?
— Да что вы! Душераздирающий крик. Точно… точно взвизгнула недорезанная свинья. Только раз взвизгнула…
— Och zo [86] . — Тен Бройка повернулся к машине, снял очки. — Любопытно. Любопытный факт. Сперва вы пытаетесь меня убедить, что моего Гогена украдут. Потом слышите, как визжит на Дьяволецце недорезанная свинья. — Он хихикнул, словно кашлянул. — Утешайтесь тем, Требла, что вы поэт.
Рядом с узкоколейкой по каменистой пустыне тянулась вверх дорога через перевал. Последние лиственницы на деревья даже не похожи: какие-то обугленные фабричные трубы, опутанные паутиной.
86
Вот оно что (голл.).
Сквозь щель в стекле, отделяющем водителя от пассажиров я слышал приглушенный голос Бонжура, его francais f'ed'eral [87] и сдержанные односложные ответы священника на мелодичном французском. Бонжур, который называл его monsieur le cur'e [88] , не подозревал, что его подслушивают.
— Знаете анекдот об окне без гардины, monsieur le cur'e?
Священник утомленно покачал головой.
Бонжур слегка наклонился к священнику и, что-то прошептав ему, откинулся на спинку сиденья.
87
Французский язык, на котором говорят в Швейцарии.
88
Мсье кюре (франц.).
— Pas mal, hein? (Недурно, а?)
Уши священника едва шевельнулись, он, видимо, улыбнулся.
Le chef de la gare Est en r'etard, cocu… [89] —напел Бонжур и оборвал, подавляя хихиканье.
Уши священника едва шевельнулись, он, видимо, улыбался.
Справа от нас показался какой-то заглохший пруд, в который на севере впадал Бернинский ручей, скорее маленькое озерцо, черно-серое, словно разлитое олово, отделенное плотиной от большего, продолговатого озера, как ни странно, но совсем другого цвета, желтовато-кремового, из которого на юг вытекал другой ручей. Мы добрались до рубежа двух озер.
89
Начальник вокзала опоздал, рогоносец… (франц.)
— Lago Nero — Lago Bianco [90] , — представил тен Бройка, словно упрямый гид, оба неравных озера.
— Черно-Белый — это я.
—
— Nero-Bianco — Черно-Белый, так назвал меня де Колана.
— А почему, собственно? — удивилась Ксана.
— Да пьян был, — решила Полари. — Вот уж верно, два сапога пара, два чудака.
90
Озеро Черное — озеро Белое (итал.).
— Верно, мы — два чудака и два сапога пара, — согласился я любезно и ощутил, что успел стосковаться по адвокату. Его громыхающий «фиат» был мне во сто крат милее этого роскошного экипажа. Я неприметно опять придвинулся к щели в стекле.
— А рю Блондель у Севастопольского бульвара, знаете, monsieur le cur'e?
Священник устало покачал головой.
— «Нумеро сет» на рю Блондель в Париже! — удивился Бонжур; неужто тому и впрямь не известен этот адрес.
— Нет, — пробормотал священник.
— Вы входите через дверь-вертушку, — шептал Бонжур мечтательно. — Une chaleur, жара, как в турецкой бане. Примерно двадцать пять девиц, и все tout nue. Compl`etement nue — ну, в чем мать родила, так и разгуливают, только сандалеты и какой-то розовый фиговый листок. И надо сказать, недорогое удовольствие, monsieur le cur'e, une trouvaille — истинная находка! И все за сто франков, французских франков…
Бонжур наклонился к священнику, что-то зашептал.
— Верно, дешево, — робко пробормотал священник.
— Вы и правда не знаете «Нумеро сет» на рю Блондель?
— Правда, не знаю, мне очень жаль, мсье Бонжур, — прошептал священник.
Разговор, видимо, был ему неприятен. Он смущенно заложил палец за крахмальный воротник, белеющий из-под наглухо застегнутой сутаны.
— А «Сфинкс», — настойчиво выспрашивал Бонжур, — его-то вы знаете? Его каждый знает, кто хоть раз побывал в Париже.
— «Сфинкс»? — нерешительно переспросил священник.
— Да. Слева за вокзалом Монпарнас. Знаете, да?
— К сожалению, нет, — вздохнул священник. — «Сфинкс» я тоже не знаю.
— Zut alors [91] . Много потеряли. Там их этак около пятидесяти, они, правда, не вовсе голые, а наполовину, большой недостаток по сравнению с рю Блондель, je l’admets [92] . Но девчонки молоденькие и груди голые. А груди, скажу я вам — des seins formidables! [93]
Священник промолчал.
— С другой стороны, в «Сфинксе» дороже, чем в «Нумеро сет». Примерно вдвое. Но куда элегантнее, beaucoup plus chic [94] . Танцуют там на стеклянном полу, снизу освещенном. Sans faute [95] , разница в цене окупается.
91
Эхма! (франц.)
92
Признаю (франц.).
93
Груди грандиозные! (франц.).
94
Куда больше шика ((франц.).
95
Без сомнения (франц.).