Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники
Шрифт:
Глава XXV
Секретарша Четти Сингха повела съемочную группу в их временное пристанище, и в эту минуту начался дождь. Тяжелые капли колотили по тонким крышам строений, а над пропитанной влагой землей поднимались зеленоватые облачка густого, клочковатого тумана, пронизанные светом, проникавшим сквозь крону деревьев-великанов.
Гости шагали по деревянным мосткам, проложенным между домами. Секретарша снабдила каждого дешевым зонтиком с ярким коротеньким лозунгом: «ФРУ — значит лучшая жизнь для всех».
Апартаменты находились в длинном бревенчатом бараке
Судя по всему, Дэниелу предстояло провести здесь веселую ночь.
— Ладно, ребята, давайте посоревнуемся, — мрачно хмыкнул Дэниел. — Попробуем вычислить, когда Четти Сингх попытается разделаться со мной. Отгадаю и, глядишь, еще поживу! Первой премией будет неделя пребывания в Сенги-Сенги. Второй — две недели.
Гостей и персонал компании уже ждал ужин в симпатично обставленной столовой с баром.
Дэниел и Бонни с удивлением увидели, что зал полон тайваньскими и английскими инженерами и техниками. В столовой висела синяя завеса из дыма, и за гулом голосов трудно было что-либо разобрать. На Дэниела практически никто не обратил внимания, но Бонни, как всегда, произвела фурор. Очень многие, в особенности среди тех, что потягивали пиво в баре, повернули голову в ее сторону.
Сразу же бросалось в глаза, что тайванцы держатся особняком и отношения между ними и англичанами весьма натянутые. Какой-то англичанин, заговорив с Дэниелом, подтвердил, что с тех пор, как главой синдиката в Убомо стал Нинг Чжэн Гон, британских специалистов под любым предлогом старались заменить тайванцами.
Тут же несколько англичан пригласили Бонни сыграть с ними в дартс.
И когда после ужина Дэниел направился к выходу, Бонни язвительно прошептала ему: — Наслаждайся одиночеством, любовничек.
— А я никогда не любил толпу, — ледяным тоном парировал Дэниел.
Он осторожно ступал в темноте по скользким деревянным мосткам и никак не мог избавиться от мерзкого ощущения, что за ним кто-то крадется и что в любой момент ему могут всадить нож в спину.
Добравшись до своей комнаты в бараке, Дэниел распахнул дверь и выждал несколько мгновений, не шевелясь и не заходя внутрь. Вполне возможно, что его ждут. Ничего подозрительного. Затаив дыхание, он протянул руку к выключателю, зажег верхний свет и только после этого шагнул в комнату. Заперев дверь и задвинув занавеси, он плюхнулся на кровать, чтобы расшнуровать ботинки.
Дэниел отлично понимал, что у Четти Сингха масса способов прикончить его, в то время как сам он оставался практически беспомощным. И не успел об этом подумать, как почувствовал, что у него за спиной под покрывалом что-то шевельнулось. Едва заметное, скользяще-плавное движение, и тотчас Дэниела охватил
Всю жизнь он панически, до жути боялся змей. Одним из самых ранних его воспоминаний было то, как в детскую к нему заползла кобра. Мальчику шел всего лишь пятый год, но на всю жизнь он запомнил жуткую, колеблющуюся тень на стене, отбрасываемую раздувшимся телом рептилии. Он ясно помнил ее злобное шипение и собственные пронзительные, полные ужаса вопли, на которые к нему примчался отец.
И сейчас, глядя на шевелившееся покрывало, он почти не сомневался, что там находится змея. И знал, что подсунул ее Четти Сингх или кто-то из его подручных. Скорее всего, это одна из самых опасных гадюк, чей яд убивает почти мгновенно. Может быть, мамба, рот которой вечно растянут в некоем подобии злобной холодной ухмылки, или черная лесная кобра — живое олицетворение смерти; может, разворачивающая свои кольца жуткая, отвратительная гадюка габун. Дэниел, мгновенно отскочив к стене, повернулся лицом к неизвестной твари. Сердце его бешено колотилось, он дико озирался в поисках подходящего оружия. Схватив стул, он ударил его о стену. Стул рассыпался на части, но теперь Дэниел вооружился толстой деревянной ножкой. Он судорожно пытался взять себя в руки и сбросить страх, чувствуя, что сам себе противен. В бытность свою объездчиком он нередко сталкивался и с разъяренными буйволами, и с огромными дикими кошками и побеждал в схватках. Однажды, еще служа в армии, он прыгал с парашютом и попал на территорию противника, ему пришлось драться с врагом врукопашную. А сейчас он дрожал от страха, размышляя, какой из гадов вот-вот атакует его.
Дэниел заставил себя подойти к кровати. Взявшись левой рукой за угол покрывала, он размахнулся ножкой и одновременно рывком сорвал легкую материю с кровати.
На белой простыне прямо по центру сидела большая лесная мышь и шевелила своими длинными усами. От яркого света темные бусинки ее глаз мгновенно расширились.
На какую-то долю секунды Дэниел застыл с занесенной в руке палкой, глядя на крошечный полосатый комочек. Но уже в следующий миг мышь тревожно пискнула и, спрыгнув с постели, юркнула в щель под полом.
Дэниел затрясся от беззвучного нервного смеха.
— Боже мой, — пробормотал он снова, опускаясь на кровать. — Четти Сингх решил для начала меня попугать. Хотел бы я знать, что он еще придумает.
Президент прилетел рано утром. Они услышали гул задолго до того, как машина показалась над поселком. Вертолет плавно, словно в невесомости, опустился на расчищенную от леса площадку.
Вертолет — старая французская «Пума» — уже явно, отслужил свое. И каким образом он оказался в вооруженных силах Убомо, можно было только догадываться.
Винт все еще медленно крутился, когда из открытой дверцы на землю спрыгнул президент Таффари. В военной форме, невероятно элегантный, он тут же двинулся навстречу встречающим, приветственно помахивая им рукой и расплываясь в ослепительной улыбке. Бонни мгновенно направила на него объектив своей видеокамеры.
Нинг Чжэн Гон спустился по подготовленной для него лесенке. Светлый хлопчатобумажный костюм главы международного промышленного синдиката почти сливался с цветом его желтой кожи.