Охотница за нечистью. Часть 1

Гончарова Виктория

— Ты этого хочешь точно так же, как и все мы, — не спрашивая, а утверждая, сказал Князев.

— Ты бы так не радовался. Я слышал, что на место Управляющей Династии метит твой отец?

— От кого ты это слышал?

— От отца.

— Бред, за него никто голосовать не станет.

— Так же думали и о моем отце. И что? Он уже второй десяток на этом посту.

Марк промолчал. А что тут можно было сказать? Артём Радов прав.

— Ладно, мне пора, — промолвил Князев, поживая руку Артёма.

Марк отошел от Радова, но не успел он и трех метров ступить

как парень его окликнул:

— Князев?

Марк повернулся к Принцу Радову и со злобной улыбкой промолвил:

— Мирослава у себя.

Артём по старой привычке нахмурил брови.

— Как ты узнал, что я хочу именно об этом тебя спросить?

— Интуиция развита не только у женщин, Артемушка, — Марк, злобно посмеиваясь, удалился из поля обозрения Артёма.

— Придурок, — прошептал себе под нос Радов.

***

Её строенное тело обтягивало черное коктейльное платье, оголяя красивые ножки. Волосы Тины были собраны в пучок, из которого небрежно торчали пару прядей. Обула девушка длинные каблуки, которые были украшены утонченно-острыми шипами, напоминающие наконечники эльфийских стрел. Из украшений она надела только красный крестик, подаренный Марком.

Тина обернулась и посмотрела на Мирославу. Девушка сидела перед зеркалом и наносила макияж. Мирославе Вьюжиной, как и её брату, ни за что нельзя было дать больше восемнадцати лет. Если Вьюга при всей своей бесшабашности имел серьезный нрав и твердую решимость, то Мира никак не могла скрыть своей миловидности, которая придавала ей такой молодой вид.

У Мирославы вздернутый, маленький носик и небольшие пухлые губки, а круглые щечки всегда розовые. Её неестественно белые волосы кучерявятся и придают ей вид несовершеннолетней. Артём часто ассоциировал Миру с порцеляновой куколкой. При росте метр шестьдесят пять она и вправду напоминала игрушку. Такая аккуратная и милая. Почти всегда носит платья или юбки с кружевными кофточками. Но стоит ей только открыть рот... И всю её миловидность как рукой снимает.

Сейчас же Вьюжина надела синие шифоновое платье, белый кардиган и подчеркнула наряд массивным мужским поясом, обула она туфли-лодочки в тон кардигану. Волосы девушка собрала в маленький хвостик.

«Наверное, они хорошо вместе смотрелись», — подумала Кристина о союзе Артёма Радова и Мирославы Вьюжиной.

Девушки переглянулись и в абсолютном молчании покинули комнату.

— Есть там один Король, Кристина, — заговорила Мира, — не смей ему дерзить или хамить.

— С чего ты решила, что я буду кому-то хамить?

— О, поверь, он это заслуживает.

— И кто же это?

— Евгений Покровский, — как-то мрачно отозвалась Мирослава. — Старому хрычу уже под восемьдесят, а его сестре вообще в апреле девяносто стукнет. Да, они ели передвигаются. Могли бы передать титул детям. Нет же!

— А так можно? Передать титул?

— Если с тебя песок сыпется и надвигается старческий маразм? — Мирослава расплылась в пугающей улыбке. — Желательно.

Девушки петляли по длинным, запутанным коридорам.

— Ты знаешь, куда идти? — нервно поинтересовалась Тина, опасаясь

того, что они уже заблудились. Она-то сама дальше, чем к дверям комнаты брата не ходила.

— Я прожила здесь три года, — девушка немного наклонила голову набок. — Раньше я жила в России с Вьюгой и бабушкой, а Тима жил с родителями. Мне приходилось часто их навещать, — Мира нахмурилось, ей было неприятно вспоминать, — потом появился Артём, и мне даже стало интересно приезжать сюда. Когда мне было семнадцать, мы с Артёмом решили пожить вместе и поэтому обосновались здесь, во Дворце, — Мирослава улыбнулась такой улыбкой, которую Тина прежде не видела на её лице. — Мы были так счастливы. А потом случилось то, что случилось, и Артём уехал. Я же осталась жить во Дворце.

Девушки остановились возле трехметровой двустворчатой двери. Мирослава ещё раз кинула на Тину ободряющий взгляд и открыла дверь.

Кристининому взору предстала комната потрясающих размеров. Зашторенный окна, пару шикарных люстр с притухшим светом и несколько канделябров создавали эффект таинственности этому помещению. Огромный красный стол ровно на сорок персон стоял посередине, а стулья, сделанные из красного дерева, больше напоминали упрощенную версию трона. На стенах висели картины, в большинстве портреты, но встречались и пейзажи.

— Мы сидим в первой половине, — шепнула Мира. — На стульях вырезаны гербы династий.

Тина, не совсем поняв подругу, направилась за ней. Как ей стало ясно, уже потом, стол был разделен на две части. В первой половине сидели Короли и Королевы во второй Принцы и Принцессы. Во главе первой половины сидели Александр Радов и незнакомая для Тины женщина.

— Августина Радова, — объяснила Мира, уследив за взглядом Тины, — его сестра. Королева.

Вторую половину стола возглавлял Артём Радов и его маленькая сестра.

— Мира, — заметив блондинку, громко защебетала девочка, чем обратила на себя внимание присутствующих.

Мирослава посмотрела на малышку. На вид ей было не больше семи. Её каштановые, кучерявые волосы были собраны в хвостик. А на пухленьких щечках образовались маленькие ямочки, девочка очень оживленно восприняла появление Мирославы.

— Поля, — прошептала Мира, так же радостно улыбаясь, но заприметив устремленный взгляд Артёма, демонстративно отвернулась.

Тина остановилась возле первого стула с левой стороны. На спинке сидения был вырезан герб её семьи. Тина посмотрела на подругу в немом вопросе, та кивнула ей головой. Мирослава же направилась почти в самый конец их половины.

Артём посмотрел на Тину и непонимающе для неё скривился.

— Прости? — обратилась Тина.

— Вы девушки так нелогичны, — выдал Радов.

— Просто логика у нас разная.

— Это уж точно.

Дверь отворилась, и из неё появились трое парней. Дима, Марк и потрепанный Вьюга. Брат Кристины осмотрел зал, пробегаясь взглядом, и, наконец-то, увидел то, что искал. Верней кого. Свою сестру.

Кристина подняв руку помахала Диме.

— Ты отлично выглядишь, сестренка, — сказал Ивашков младший, целуя сестру в щеку.