Охотник на демонов
Шрифт:
Сквозь воду, через затуманивающие все пузырьки воздуха, через пар, вырывающийся со свистом из его рта, он видел, что голые, весенние кусты орешника подошли к самой воде. Значит, сейчас будет мост, а потом, через полсотни туазов…
Он отвлекся от обрыва, но внимание панически резко пробежало по всему, что его окружало. Сейчас он видел воду под собой, дно, усеянное каменными глыбами, Ожерелье сзади, на стенах которого… Да, так и есть, на стенах собрались все, кто только мог. Даже, кажется, слуги, о существовании которых Лотар и не догадывался.
Был там и Атольф. Он смотрел так
А впереди было что-то до такой степени скрытое от всех, что даже сейчас, когда Лотар в предельном напряжении сил мог видеть полет птиц над отдаленным лесом, он не понимал, кто и зачем следит за ним с берега. Но где же Сухмет?…
Дно приблизилось, это был верный признак близкого обрыва. Лотар глотнул воздуха и нырнул в чуть-чуть более спокойный придонный слой. Что это? Что-то темное…
Тогда он понял, что это сваи постоянной, неподъемной части моста. Они пронеслись мимо него раньше, чем он успел до конца осознать это. Теперь у него оставалась только сотня ярдов, всего сотня ярдов жизни…
Интересно, успеет он вырастить крылья, пока падает на дно водопада? Для того, чтобы нормально лететь - нет, конечно. Но чтобы смягчить удар о камни - может быть. Нет, скорее всего, его размажет по выступам стены еще до того, как он достигнет дна. А это значит, что крылья бесполезны.
А если начать трансформировать их сейчас, пока он еще в воде и у него есть несколько мгновений? Может быть, он сумеет вырваться из струй падающей воды, подальше от камней, и это даст возможность спланировать?…
Нет, он выбрал форму для плаванья, перестроить ее в крылья, минуя человеческие формы, он не сумеет - не хватит сил и умения. А мутировать сначала в человека и лишь потом в крылатого летуна он не успевает.
Пока Лотар думал об этом, он греб так, что вода не успевала смыкаться за его перепончатыми ладонями, и там образовывались блестящие, завихренные пузыри. Он снова поднялся на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, и больше нырять не стал. Дно было уже слишком близко, и вода неслась над ним едва ли не быстрее, чем на поверхности.
До берега осталось не больше полусотни футов, когда он понял, что проиграл. Он попросту не успел, не догреб, слишком устал в драках или чрезмерно ослабел от ран… Нужно было спокойно и неторопливо зарастить их, оставаясь в камере Велирии, нужно было иначе…
Обрыв приближался. Вот уже камни, торчащие, как клыки в звериной пасти, собрали поток в тяжелые, бешеные космы, с которыми и вовсе стало невозможно бороться. Лотар приготовился трансформировать руки в крылья, чтобы все-таки спланировать. Получится или нет - неважно. Он знает, что не получится, но должен доиграть эту схватку до конца…
Чудовищная боль пронзила спину. Он крутанулся в воде, пытаясь понять, что произошло?…
Это была его собственная стальная кошка, которую на сей раз он не взял с собой, потому что не собирался взбираться
Он держал веревку крепкими, напряженными руками, выбирая ее, словно поймал небывало большую и тяжелую рыбину. Он подтягивал Лотара, и его узкие глаза не отрывались от широкого кровавого следа, который оставался за разом ослабевшей фигурой Желтоголового.
Лотар еще не потерял сознания. Он видел, что его рука сжимает кинжал, невесть как влетевший в его ладонь, и понимал, что достаточно сделать одно движение, чтобы освободиться от этой кошки, от Сухмета на том конце, но и от жизни, которая кончится, как только он перелетит за такой близкий, ровный, как линейка, край перетока.
Течение увело его на дно. Лотар двинул ногами, оказалось, что он еще может помогать Сухмету, и снова оказался на поверхности. Осталось десять футов. Лотар уже слышал, как дышит Сухмет, видел, как брызги стекают по его желтому, необычному и такому знакомому лицу… Пять футов. Три…
Сухмет протянул руку, вцепился в перевязь Гвинеда и втянул Лотара в спокойную воду. Теперь вокруг его колен клубилась не только вода, но и темная в утреннем свете, резко пахнущая кровь Лотара.
Тут не выдержал даже Сухмет. Он подхватил Лотара и застонал, когда всмотрелся в его светло-серые глаза. Даже Сухмету требовалось собраться с силами, чтобы вынести драконьего оборотня на берег, даже ему требовалось сконцентрироваться, чтобы не выдернуть из спины отвратительный четырехдюймовый крюк, вошедший в плоть его господина на всю глубину.
Лицо Лотара оказалось на плече старика, а губы почти коснулись его уха. И тогда Лотар решился, потому что знал, что Сухмет услышит, и не знал, доживет до полудня или нет. Он произнес, почти бессмысленно растрачивая последние силы, чтобы у старика не было чувства вины:
– Молодец, все прав…
И не договорил. От боли в разорванных легких он потерял сознание.
ГЛАВА 17
Лотар даже не подозревал, что можно чувствовать себя так, как он сейчас. Легкость, полные радости и света мысли и какое-то восторженное, остановившееся переживание, словно он слушает неземную музыку, способную управлять всем миром и всем в мире. И, конечно, покой, полный и нерушимый, вечный и торжественный покой, который - это было ясно - никогда не надоест и не будет в тягость.
Лотар поднял веки и почувствовал свет, бьющий в лицо. Он буквально умывался этим светом. Но что ему было до этого света, когда в нем играла музыка неземных сфер?
Наверное, подумал он, они меня все-таки захватили. И теперь каким-то образом лишили возможности сопротивляться. Скоро они примутся за меня по-настоящему. Нет, такого быть не могло. И тогда он вспомнил… Да, конечно, Сухмет поступил правильно, и все должно быть в порядке. Но почему же тогда?…
– Что тебя беспокоит, мой господин?