Охотник за мечтой

Кинсейл Лаура

– Милорд, она не в детской, – бросила ему вслед Зения, поднимаясь за ним по лестнице, – она в моей спальне.

Он остановился, держась за перила, и оглянулся.

– А где ваша спальня, леди Уинтер?

– На третьем этаже в западной части дома. – Его вопрос и выразительный взгляд вогнали Зению в краску.

– Понятно, – ответил он, на мгновение задумавшись, и, повернувшись, пошел впереди нее, перешагивая через две ступеньки.

Пышные юбки мешали Зении идти быстро, и она не поспевала за Арденом.

– Милорд, прошу вас! – взмолилась она. –

Если вы подождете… – Но к тому времени, когда она поднялась по главной лестнице, он уже исчез на боковой лестнице, ведущей на верхний этаж.

В коридоре Зения встретилась с няней, которая как раз закрывала дверь. Увидев Зению, женщина, не закрыв окончательно дверь, сделала реверанс и с улыбкой заметила:

– Ее папа! Пожалуй, – доверительным шепотом добавила она, – им лучше немного побыть вдвоем, мадам.

Не прислушавшись к словам няни, Зения распахнула дверь в тот момент, когда лорд Уинтер усаживался на пол по-турецки рядом с Элизабет спиной к двери. Девочка улыбнулась матери, сказала «мама», недоуменно взглянула на лорда Уинтера и снова занялась своими ложками.

– Что это? – спросил лорд Уинтер, наклонившись к Элизабет и показав на ложки.

– Ло, – ответила Элизабет.

– Она еще не говорит, – сухо пояснила Зения, – ей всего полтора года.

– Ложки, – объяснил лорд Уинтер, похлопав по серебряным ложкам, словно Зения ничего не говорила.

– Ло, – повторила Элизабет.

– Ложки! – подхватил он.

Элизабет протянула ему ложки, и он, просунув между их черенками указательный палец, постучал одной ложкой о другую. Девочка радостно улыбнулась, забрала у него ложки, а потом снова протянула их лорду Уинтеру. Он опять постучал ими, Элизабет отобрала их у него и сразу же протянула обратно.

– Ло!

Раз десять серебряные ложки переходили из рук в руки, и каждый раз процедура сопровождалась неизменным возгласом «Ло!». Потом лорд Уинтер, постукивая ложками, поднес их к лицу девочки и зажал между ними ее носик. Элизабет вскрикнула от восторга, взяла по ложке в каждую руку и, встав на ноги, помахала ими у его лица. Затем забралась к нему на колени, а лорд Уинтер, откинувшись на спину, поднял ее на руки, так что она оказалась над ним, и Элизабет завизжала от удовольствия.

Зения крепко прикусила нижнюю губу, сдерживая страстное желание броситься и отобрать у него Элизабет. «Элизабет замкнутый ребенок», – говорили все. Но никто прежде не играл с ней на полу, кроме самой Зении, и никто не мог вызвать у Элизабет такого счастливого смеха.

– Ей уже пора спать, – не удержалась Зения.

– Уйдите. – Лорд Уинтер не отпускал Элизабет, и девочка, делая большие круги в воздухе над ним и иногда ныряя, икала и смеялась. Для Зении дочь уже стала слишком тяжелой, чтобы заниматься с ней такими играми.

– Ее стошнит, если она будет продолжать непрерывно икать. – Зения прислонилась спиной к двери, не собираясь оставлять Элизабет наедине с этим незнакомым мужчиной.

Довольный детский смех наполнял комнату, Элизабет, повизгивая, спланировала вниз и несколько секунд, сотрясаемая икотой, лежала неподвижно, уткнувшись носом в плечо лорда Уинтера. Он накрыл ее головку своей рукой и погрузил в шелковые кудряшки длинные огрубевшие в пустыне пальцы.

– От эмоционального перевозбуждения у нее может начаться припадок. – Зения шагнула вперед. – По правде говоря, я думаю, будет лучше, если…

– Неужели вам не нужно посетить какой-нибудь бал? Или нанести какие-нибудь визиты?

Устав лежать без движения, Элизабет вскочила на ноги и посмотрела вниз на своего отца такими сияющими глазами, что у Зении сжалось сердце. Раскинув пухлые ручонки, девочка бросилась вперед и всем своим весом плюхнулась ему на грудь.

– У-уф! – фыркнул он с гримасой, которую его дочь посчитала выражением удовольствия.

Она проделала то же самое еще раз, а потом еще и еще, пока лорд Уинтер не удержал ее и не повернулся на бок скованным болезненным движением.

– Аллах иеселлимк, дорогая. Давай попробуем что-нибудь другое.

– Прошу вас, не говорите с ней по-арабски. Она не должна знать арабский.

В течение нескольких мгновений, пока лорд Уинтер лежал неподвижно, Элизабет старалась дотянуться до отца, а когда ее старания начали приобретать нервный характер, лорд Уинтер потянулся, притянул ее к себе, прижался ртом к кружеву возле ее уха и прошептал что-то, чего Зения не могла услышать.

Нахмурившись, Зения прошла и уселась в кресло. Ее дочь и лорд Уинтер играли на ковре, не обращая на нее никакого внимания, теперь они занялись кубиками. Виконт лежал на полу, опираясь на локоть, и строил для Элизабет башни, которые она потом разрушала. После того как несколько башен было вдребезги разрушено, девочка, резко повернувшись, пошла к матери, забралась к ней на колени и потянулась к пуговице у Зении на воротнике. Зения похолодела, Элизабет улеглась и засопела в предвкушении удовольствия, а лорд Уинтер сел и повернулся к ним лицом.

– Мама, мама, – настойчиво требовала Элизабет, теребя пуговицу и прижимаясь лицом к груди Зении.

Быстро взяв полотенце, Зения накинула его себе на плечо, прикрыв Элизабет, и, глядя вниз, расстегнула под ним платье. Ее дочь откинула в сторону полотенце и с удовольствием принялась сосать. Зения почувствовала, что ее лицо и шея горят от смущения и стыда.

– Не смотрите, – сердито выговорила она, не в силах поднять глаз.

– Вы должны простить меня. Я присутствую при небывалом моменте в моей жизни.

Она сжала губы, так и не подняв головы.

– Она прекрасна, – тихо оценил лорд Уинтер.

– Полагаю, вы считаете, что Элизабет уже большая, чтобы еще кормиться грудью.

– Не могу сказать, что я вообще думал о чем-нибудь подобном.

– Леди Белмейн этого не одобряет. – Зения позволила себе сквозь ресницы взглянуть на лорда Уинтера. Он сидел на полу, скрестив ноги в лодыжках, опершись локтями в колени и крепко сжав пальцы обеих рук вместе.

– Ну что ж, значит, я одобряю, просто чтобы сделать наоборот. Кто дал ей имя?