Охотник за приданым
Шрифт:
— Понятно, — коротко кивнул Уэйверли, и его глаза стали холодными и колючими. — Надо полагать, юная леди, вы солгали мне и в другом — в том, что вы дочь Стюарта Монтегю.
— Нет, капитан, это как раз соответствует действительности, — ответил за девушку Мэт. — Другое дело, будет ли он рад ее видеть, да и вообще, захочет ли пустить на порог своего дома.
— Простите меня, — в ее голосе звучало искреннее раскаяние. — Как видите, мой обман обернулся против меня же, и, поверьте, я жестоко за него наказана.
— Я и понятия не имел, что все может так случиться, —
Мэт резко повернулся к своему старшему помощнику:
— Марлоу, отведи миссис Хоук на «Морской ястреб» и запри ее в моей каюте. Проследи, чтобы туда же перенесли ее вещи.
— Мэт… — Голос Лили дрогнул.
— Исполняй приказ, Марлоу! — рявкнул тот, чувствуя, что теряет над собой контроль. Ей и так чертовски повезло, что он так долго держал себя в руках. Она унизила его в глазах команды, сделала из него дурака, обманутого мужа, неспособного держать жену на коротком поводке.
Простить такое будет трудно.., если вообще возможно.
Охваченная гневом и отчаянием, Лили последовала за Диком Марлоу на борт американского корабля, а затем — в роскошную каюту Мэта.
— Вы уж извините меня, миссис Хоук, — смущенно пробормотал юный старпом, — я только исполняю приказы капитана, и.., и мне действительно придется вас запереть.
— Я ни в чем вас не виню, мистер Марлоу, — с вымученной улыбкой ответила девушка. — Вы обязаны беспрекословно подчиняться ему, этого требует дисциплина, тем более идет война.
В замке загремел ключ, и Лили в изнеможении опустилась в кресло. Она понимала, что на этот раз зашла слишком далеко. Мэт вспыльчив, его нрав крут, и расплаты не избежать.
Но, говоря по правде. Лили не знала, чего ждать. Она и раньше видела мужа разгневанным, даже в ярости, но по сравнению с сегодняшней бурей все это казалось теплым летним ветерком. Ну почему из всех американских каперов, бороздящих окрестные воды, именно «Морскому ястребу» суждено было наткнуться на их изувеченный штормом фрегат? Что это, чудовищная несправедливость судьбы или промысел божий? Что теперь будет? Мэт накажет ее. Но как? Снова поднимет на нее руку?
За дверью раздались тяжелые шаги, и девушка вскочила. Снова прогрохотал замок, дверь распахнулась, и на пороге появился Мэт. Не удостоив жену даже взглядом, он прошел до середины каюты, снял китель и швырнул его на спинку кресла. За кителем последовала льняная сорочка.
Потом, нарочито небрежным жестом, он расстегнул ремень и вынул его из брюк.
— Что.., что ты собираешься делать? — не выдержала Лили.
Казалось, он только сейчас заметил ее.
— Ничего.., пока.
Он подергал ремень, как бы проверяя его на прочность, и несильно хлестнул им себя по бедру. Девушка испуганно заморгала.
— Начнем с главного, дорогая. — Мэт развалился в кресле и, по-прежнему поигрывая ремнем, закинул ногу на ногу. — Признаться, мне не терпится услышать, как ты оказалась на борту «Бесстрашного» и что ты там делала.
Мне этого хочется даже больше,
Лили вздрогнула, но гордо вскинула голову и с вызовом ответила:
— А что, по-твоему, я могла делать на борту английского корабля? Плыла домой, подальше от тебя!
— И что же это за жизнь была бы у тебя в Англии, если даже твой родной отец не желает тебя видеть? — не скрывая злой иронии, осведомился он. — Своих денег у тебя больше нет, зарабатывать ты не умеешь, так что выбор у тебя, прямо скажем, небогатый: или на паперть, или на панель, или на содержание к мачехе, которая тебя терпеть не может.
— А что за жизнь была у меня с тобой? — возмутилась Лили. — Ты присвоил мое состояние и обратил его против моей же родины, снарядив свои дурацкие корабли.
Ты бесстыдно продолжал общаться со своей любовницей, а обо мне вспоминал лишь тогда, когда под рукой не оказывалось другой женщины!
— Тебе не удастся оставить меня, дорогая, — с угрозой произнес Мэт. — Ты моя, а я ревностно охраняю то, чем владею.
Она взглянула на него едва ли не с жалостью.
— Но объясни мне наконец, зачем тебе мучить меня и себя, если мы друг другу не подходим? Это же совершенно очевидно! Подумай, ведь стоит мне уйти, и ты снова сможешь свободно наслаждаться в объятиях Клариссы.
— К черту Клариссу! — взорвался он. — Я не видел ее уже бог знает сколько времени, и, честно говоря, мне на нее плевать. Еще в Бостоне, до отплытия, я сказал тебе, что да, Кларисса была частью моего прошлого, но в моем настоящем и будущем ей нет места.
У Лили даже голова заболела от нахлынувших на нее противоречивых чувств. Почему он так упорно отрицает свою связь с Клариссой? Потому что вдруг воспылал нежными чувствами к ней, своей жене? Чушь! Ему нужен от нее только секс. Если бы не та случайная встреча в магазинчике мадам Дюран, она, возможно, и поверила бы ему, но разговор с его любовницей все расставил по местам, не оставив сомнений.
Следующий вопрос Мэта застал ее врасплох:
— Скажи, а кто помог тебе попасть на английский корабль? — прищурился он. — Сомневаюсь, чтобы это удалось тебе самой. Так кто? Сара? Джеф? Господи, зачем спрашивать, разумеется, кто-то из них… Что ж, раз они предали меня, я еще подумаю, стоит ли разрешать их свадьбу.
Лили не собиралась посвящать Мэта в то, что пропуск в порт ей достал Клэй Уинслоу. Она сказала о другом:
— Твое разрешение больше не требуется. Сара и Джеф поженились месяц назад.
Мэт даже растерялся от неожиданности:
— Как же так? Они должны были дождаться моего возвращения!
— Война затянулась, и никто не знает, когда она кончится, — пожала плечами Лили. — Сколько им ждать тебя? Недели? Месяцы? Годы? Дядя Джефа предложил ему перебраться в Новый Орлеан, и перед отъездом они поженились.
— Сара в Новом Орлеане? — еще больше помрачнел Мэт. — Ты отправилась в Англию, она — в Новый Орлеан… Что это, женский бунт?
— Нет, Мэт, — просто ответила Лили. — Они с Джефом так любят друг друга, что я посоветовала им не дожидаться твоего возвращения.