"Охотник. Здесь слезам не верят!"
Шрифт:
Чтобы сохранить прежнюю силу и ловкость, пришлось уменьшить объем мышц, преобразовав их, модифицировав, превратив мышцы в некое подобие мышц насекомых, способных длительное время работать не утомляясь. Да и самих мышц стало в несколько раз больше - если у обычного человека их около шестисот, у Охотника стало - больше двух тысяч.
Изменились и легкие - чтобы обеспечивать мышцы возможно большим количеством кислорода, тем более в условиях подземелья, легкие увеличились в объеме - и тогда пришлось перестраивать грудную клетку, расширяя ее по требованию мозга.
Единственное, что не мог сделать мозг - это перестроить самого себя. Только время
Охотник шел уже около трех часов, и за все это время так и не увидел ничего съестного. Лишь труп собаки, полуразложившийся, сладко пахнущий тленом. Но и его Охотник есть не стал, по той же самой причине - борьба с последствиями этого "обеда" лишит последних запасов энергии.
И тогда организм принял решение выбраться наружу - туда, где концентрируется пища. Туда, где обитают люди и стоят ларьки с вкусной, питательной пищей.
Вверх! По ржавым скобам, к свету Луны, звезд и фонарей!
Случайно, или нет - скорее всего - нет - мозг Охотника выбрал для первого выхода на поверхность именно ночь. Скорее всего, он чувствовал время суток, как чувствуют животные, днем забирающиеся в свои норы и отсиживающиеся до наступления тьмы. Как они это делают, как чувствуют ночь, находясь глубоко под землей - можно лишь строить догадки. В мире есть много такого, что непостижимо человеческому уму, и ученые, важно надувающие щеки в попытках объяснить происходящее, могут только гадать, сооружая многотомные научные труды, бОльшая часть из которых не стоят и медной монеты.
Как может кот, оставленный при переезде, найти своих хозяев через несколько лет, за тысячи километров от места расставания?
Как птицы находят дорогу к месту зимовки, и потом возвращаются назад?
Инстинкт, говорят ученые, прикрывая этим словом свою беспомощность и незнание. Но другого объяснения происходящему нет.
"Магия!" - сказали бы в мире Сергара, и были бы так же как земные ученые смешны, в своей попытке дать определение тому, чему объяснения нет.
Он выбрался наверх в тихом дворе огромной многоэтажки, прямо между рядами тесно припаркованных автомобилей. Тяжелая крышка люка подалась под нажимом руки, почти не загромыхав, легла рядом с отверстием колодца, ничем не потревожив ночную тишину.
Охотник вылез, присел на корточки, оглядываясь по сторонам, как лесной кот, ожидающий нападения, затем взял крышку и аккуратно вставил ее на место. Нору нужно закрывать, иначе в нее может проникнуть враг.
Закончив, метнулся в сторону, за большую трансформаторную будку и засел там, медленно поворачивая голову, сканируя местность. Тихо. Где-то далеко звучит музыка - светится окно на девятом этаже, но большинство окон темны, люди спят - чтобы попасть на работу по жутким московским пробкам, им нужно встать пораньше, чуть ли не на рассвете, а потому ложатся в постель они рано, отключая телефон, чтобы никто не мог испортить священный сон. После девяти вечера все связи с окружающим миром обрубаются, наступает время Морфея, уравнителя богатых и бедных.
Над подъездом мерцает одинокий фонарь, выхватывая из темноты машины счастливчиков, которые припарковались в безопасном месте - чем дальше в темноту, тем больше шансов, что над твоим "железным конем" надругаются - разобьют стекла, украдут, или порежут колеса. Сигнализация не поможет - добежать не успеешь, да и толку-то от нее, когда машина припаркована на противоположной стороне дома, когда жалобные вопли насилуемого ворами автомобиля услышит разве что сосед из противоположного подъезда, с первого этажа, да и то если не затворил все свои многослойные пластиковые окна. Большой город тем и отличается, что всем плевать на всех - стреляй, грабь, бей - никто не выглянет, никто не поинтересуется - почему сработала сигнализация, или с какой стати кто-то зовет на помощь.
Поодаль, метрах в трехстах, светятся окна продовольственного магазина - он работает круглосуточно, и круглосуточно в нем можно приобрести все, что нужно - от хлеба, до колбасы и водки. Водку, само собой, с наценкой, из-под полы - проклятая власть не разрешает продавать спиртное после десяти вечера, чем очень даже радует предприимчивых продавцов, превративших торговлю запрещенной водкой в основной свой источник дохода.
Этот магазин, расположенный в спальном районе, местные называют "Полосатый" - мало кто помнит, почему. Лишь старожилы, чудом не убитые циррозом печени и нечистой наркотой, знают, что "Полосатый" некогда и был полосатым, выкрашенный так по прихоти бывшего хозяина, сгинувшего в огне бандитских разборок. Теперь этот источник удовлетворения местных алкашей покрашен обычной бежевой краской, но так навсегда и остался "Полосатым" - нет ничего прочнее традиций, особенно если они имеют под собой алкогольно-криминальную основу.
Нет в магазине прежнего хозяина, нет распивочной, где разбавляли мутной водой импортный спирт, из литра которого выходило четыре с половиной бутылки водки, но на месте осталась продавщица тетя Валя, крепкая, квадратная, вечная, как пирамида Хеопса. Есть в районе и супермаркеты, в которых можно купить гораздо больше разнообразного товара, чем предлагает Полосатый, но не зарастает народная толпа в этот типовой бетонный куб, созданный руками солдат еще в советское время. Здесь все немного дешевле, и жизнь проще, не так как в пафосных огромных "аквариумах"-супермаркетах, лишенных харизмы купеческой лавки. У тети Вали можно одолжиться "до получки", а кроме того - продать что-то из домашнего барахла, или краденое - за копейки, конечно, за поллитру и закусь, но иногда и этого хватает, чтобы почувствовать себя счастливым. Хотя бы на одну ночь.
Охотник, конечно, всего этого не знал. Но знал, что у него в кармане есть некие бумажки, отдав которые в магазин, продавщице, он получит еду и питье. Знал, что нужно сделать именно так, и называется это: "купить". "Деньги" - они у него были. Несколько тысячных бумажек, вытащенных из кошелька поверженного им постового. Мозг воспринимал эти деньги как добычу, равнозначную пойманному в лесу оленю, или зайцу. Добыл деньги - отнес в магазин - получил еду. Все правильно, все верно - так можно выжить.
Охотник, который еще не осознал себя личностью, пошел в сторону магазина, ступая мягко, стараясь держаться в тени деревьев и забора, ограждавшего строительную площадку - там собирались воздвигнуть новый дом. У строителей что-то не заладилось, потому стройка на неопределенное время затихла, прикрыв высоченным металлическим забором полузатопленный грязной водой котлован, из которого, как гнилые зубы, торчали повыкрошившиеся бетонные надолбы свай.
Не доходя до магазина метров пятьдесят, остановился, и начал неловко отряхивать с головы, с плеч, со штанов налипшую грязь и ветхие кусочки ткани, приставшие за время ночевки. Почему он так делал - Охотник не знал. Это НУЖНО было сделать, чтобы отдать свои деньги за еду. Это было ПРАВИЛЬНО, и он это делал.