Охотник
Шрифт:
"Однако нами получены сведения о том, что внутри этого дома может находиться маленький мальчик…".
Да, именно это и запомнил Джер. Там был ребёнок…
— Гляди! — указала на экран Морена.
Объектив камеры резко передвинулся вверх, показывая огонь крупным планом. Пожар уже добрался до третьего этажа, к окну в красно-серой бетонной стене. Вся эта часть дома выглядела очень опасной, чтобы приблизиться к ней. Репортёрша продолжала говорить, но Джер уже её не слушал. Он наклонился ближе к экрану, не спуская глаз с окна. Как и все окна в этом здании, оно было наполовину забрано железной решёткой с ромбическим узором. Только, в отличие от остальных,
— Вот, — сказала Морена.
Репортаж продолжался:
"Реджина, пожарные говорят, что на третьем этаже этого дома точно кто-то остался. Они ищут возможность приблизиться к этому человеку… к маленькому мальчику…".
Огонь освещался мощными прожекторами, лишь в их свете можно было разглядеть ребёнка. Но даже при этом Джер еле различал мальчика — фигура казалась маленьким размытым пятном. Пожарные пытались подвести к дому лестницу. Везде метались люди, то появляясь, то исчезая в клубах дыма. Всё казалось каким-то жутким и неестественным, почти потусторонним. Джер вспомнил всё… вспомнил еле сдерживаемый ужас в голосе репортёрши и тяжёлое дыхание сидевшего рядом Кларка.
"Там ребёнок!.. — воскликнул Кларк и вцепился в руку Джера, на мгновение забыв, как он " любит" своего кузена. — О боже, ребёнок!"
"И я произнёс что-то типа: "Всё обойдётся…"" — вспомнил Джер.
Камера вновь переключилась на крупный план, и тогда до Джера дошло: они собираются показать, как ребёнок горит живьём. Пластиковые вёдра уже начали плавиться. Пожарные продолжали возиться с лестницей. И вдруг — ослепительная оранжевая вспышка, словно пламенный взрыв, и языки огня взмыли вверх с неистовой силой. Они были такими яркими, что, казалось, вобрали в себя весь окружающий свет. Они поглотили окно, за которым находился мальчик. Голос репортёрши прервался. Джер вспомнил, как Кларк выдохнул: "Нет…", до крови впившись пальцами ему в руку, и как в это мгновение ему захотелось закрыть глаза. Экран телевизора вдруг замерцал, и из дома выкатилась большая волна дыма. Чёрный, затем серый, потом бледно-серый, почти белый дым… В этом дыму ничего нельзя было рассмотреть. И когда он наконец чуточку рассеялся, журналистка с неподдельным изумлением уставилась на дом, забыв развернуть лицо к камере.
"Это поразительно… Реджина, это вообще невозможно… Великолепно! Но пожарные… или вода, или что ещё… потушили пламя!"
Сейчас изо всех окон дома валил белый пар.
Казалось, что всё вокруг как-то поблёкло, побледнело, темнота больше не озарялась ярко-оранжевыми языками огня. Пламя просто исчезло.
"Я правда не догоняю, что случилось, Реджина… Однако можно уверенно сказать, что все тут благодарны…"
Камера резко пошла вверх, нацеливаясь на лицо ребёнка в окне. Рассмотреть его всё ещё было трудно, но Джер смог заметить смуглый оттенок кожи и, как ему показалось, невозмутимое выражение лица мальчика.
Потом показалась рука, которая осторожно взяла одно из полурасплавившихся пластиковых вёдер и втащила его внутрь.
Кадр застыл: Морена нажала на кнопку "Пауза".
— Они никогда не узнают, что остановило огонь. Пламя исчезло сразу и везде одновременно, словно кто-то его языком слизнул.
Джер понял, куда она клонит.
— И ты считаешь, что огонь погасила какая-то Сила? Не знаю, Морена… это очень смелое предположение. И связывать его с Неукротимой Силой…
— Ты пропустил главное. — Голос Морены прозвучал самодовольно.
— Пропустил
Она отмотала видеозапись, возвратившись к тому мигу, когда пламя должно было потухнуть.
— Я сама не заметила, когда смотрела впервые. Но, к счастью, я записала репортаж на видеокассету. Когда я просмотрела это вновь, то смогла ясно увидеть всё.
Сейчас кадры двигались медленно. И Джер опять, кадр за кадром, увидел разраставшийся взрыв оранжевого огня. Он видел, как огонь ползёт вверх, чтобы поглотить окно. А потом — вспышка. При нормальной скорости видеозаписи она выглядела просто как блик, который можно было принять за небольшой дефект съёмки.
Однако сейчас, при медленном просмотре, Джер не мог ошибиться. Вспышка была голубого оттенка. Она была похожа на молнию или огонь, серебристо-голубой огонь с ореолом более интенсивного голубого цвета. И он увеличивался. Вначале около самого окна появилось небольшое овальное голубое пятно. В следующем кадре оно уже стало побольше. Пятно распространялось во всех направлениях, и его лучи уже достигали очага пожара. И вот голубой огонь уже заполнил целый экран, похоже, поглотив пламя. В следующем кадре его уже не было.
Вместе с ним исчезло пламя. Из окон повалил белый дым. Джер не мог оторвать взгляд от экрана.
— Боже… — прошептал он. — Голубой огонь…
Морена опять отмотала видеокассету назад, чтобы снова просмотреть этот эпизод.
— " Голубой огонь разгонит последнюю темноту, Оплачена кровью будет последняя дань…". Если этот мальчик не Неукротимая Сила, Джер… тогда кто же он? Ответь мне.
— Не имею понятия. — Джер медленно закусил губу, следя, как на экране опять расцветает странный огненный цветок. Выходит, голубой огонь из этого пророчества означает новый вид энергии. — Кажется, я начинаю верить. Только…
— Послушай, все прекрасно знают, что одна из Неукротимых Сил находится в городе. Один старый дед из круга колдунов — Дедушка Харман или кто ещё — увидел это во сне. Он увидел голубое пламя, кажется, перед башней Койт. И это был знак того, что настало время проявиться всем четырём Неукротимым Силам. Я думаю, мальчик сделал это в первый раз, когда понял, что сейчас умрёт, когда его охватило отчаяние.
Джер мог хорошо вообразить себе, что почувствовал этот малыш; он сам, охваченный ужасом, в первый раз смотрел фильм о пожаре. Он ощутил, каково это… очутиться в такой ловушке и при этом осознавать, что никто тебе не поможет, что в следующий миг ты почувствуешь невообразимую боль. И волосы твои сейчас вспыхнут, как факел, и тело станет пылать… и что прежде чем целый этот ужас завершится и ты умрёшь, пройдут бесконечно долгие пару минут. Как же тут не отчаяться? Понимая всё это, можно было высвободить из себя Силу, неистовый взрыв какой-то новой энергии — типа того, как из самой глубины твоего естества исторгается дикий и бессознательный крик. Но всё-таки одно не давало Джеру покоя.
— Если этот ребёнок — Неукротимая Сила, почему его Круг этого не заметил? Почему он не похвастался им: "Эй, глядите! Я теперь умею тушить пламя"?
— О чём ты говоришь? Какой его Круг? — раздражённо спросила Морена.
— Эм… ведь он колдун? Ты ведь не сказала, что эта новая Сила появилась у вампирш или оборотней.
— А кто вообще говорит о колдунах, вампиршах или оборотнях? Этот ребёнок — человек.
Джер моргнул. Затем моргнул опять, пытаясь скрыть, насколько он поражён. В какой-то миг он подумал, что Морена дурачит его, но её голубые глаза излучали просто раздражение и в них не было ни капли вранья.