Охотники за генами
Шрифт:
— Уничтожу, не волнуйтесь, Олег Иннокентьевич…
Эта неприятность, по большому счету, и неприятностью-то не была. Так, мелкое развлечение, думал Алексей Викторович. Он ни во что не ставил все эти кавказские НВФ [23] . Правда, слегка считался с ними после первой чеченской войны, но после второй считаться перестал. А при невероятном численном превосходстве охраны о какой-то возможности для бандитов добиться успеха вообще речи идти не могло.
Но тут подвалила и следующая неприятность. Блокировкой и уничтожением кавказской банды решили заняться краевые правоохранительные органы. Управление МВД пыталось как-то связать с кавказцами пропажу своего отряда полицейского спецназа, но рисковать другим отрядом не желало и обратилось
23
НВФ — незаконное вооруженное формирование. (Прим. автора.)
— Почему именно спецназ ГРУ? — спрашивал Олег Иннокентьевич. — Почему не полицейский спецназ или спецназ ФСБ? Первых мы послали бы подальше, а со вторыми просто договорились бы одним сеансом связи с Москвой. Почему спецназ ГРУ?
— Откуда же я могу знать? — Подполковник Зотов сам был в недоумении. — Может, просто полиция боится? Хотя мне не совсем ясно, как армейское командование на это пошло. У нас ведь существует государственная военная доктрина, согласно которой российскую армию нельзя использовать во внутренних конфликтах. Только внутренние войска. Не знаю. Не понимаю…
— Я объясню. Все предельно просто. Обыкновенная конкуренция. Я в курсе, что в ГРУ есть собственная лаборатория по примеру нашей. Но дела у них, насколько я понимаю, не движутся, и им необходимы наши данные. Если они доложат об успехе, о нашем успехе, им дадут финансирование от правительства. Не доложат, финансирования не будет, и их лабораторию закроют. Все просто. Они идут сюда не банду уничтожать, а нас, вдобавок попытаются скачать данные с наших компьютеров. Точно такая же бандитская акция, как и у кавказцев. Что хочешь, Алексей Викторович, делай, хоть танки, хоть фронтовую авиацию вызывай, но спецназ ГРУ останови…
Задача была сложной, хотя и вполне выполнимой, численное преимущество было все же на стороне охраны. И подполковник Зотов начал разрабатывать планы, когда прилетела очередная неприятность. Ему сообщили, что в Москве за превышение должностных полномочий, повлекшее за собой тяжкие последствия, управлением собственной безопасности ФСБ арестован генерал Макарцев. Что за тяжкие последствия, узнать не удалось даже профессору Лурье, который понял только, что это связано с какими-то событиями в Израиле. Тем не менее управление собственной безопасности начало проверку деятельности головной лаборатории и самого профессора Груббера, а заодно собирало все данные о деятельности Дальневосточной экспедиции. Такие новости могли вызвать только внутренний раздрай у всех сотрудников и у охраны и никого не вдохновляли на работу. Профессор Лурье даже отложил проведение практических испытаний до следующего года, когда все успокоится. А Зотов продолжал готовиться к встрече взвода спецназа, когда следующая неприятность не просто попортила нервы, но даже заставила полностью переосмыслить задачу своего пребывания в лабораторном городке. Подполковнику сообщили, что спецназ ГРУ нашел в хижине погибших полицейских спецназовцев и вызвал следственную бригаду. В связи с этим событием в дополнение к уже присутствующему на болоте взводу отправлено еще два взвода спецназа ГРУ.
Вот теперь положение стало критическим. Подполковник Зотов понимал, что при паритете численного состава, который вдруг возник, ему вообще ничего не светит, нет никакой надежды на спасение. Можно, конечно, на что-то надеяться, если уничтожить сначала хотя бы один взвод до того, как он соединится с двумя другими. Тогда удастся и против двух какое-то время продержаться. А тут еще одна весть радости не добавила, хотя была и не конкретной. Однако именно неконкретные вещи заставляют работать воображение, которое, в свою очередь, заставляет волноваться. Подполковнику Зотову сообщили, что из Москвы прибыла какая-то группа офицеров ФСБ, и эта группа выступила на болота Приханкайской равнины вместе с первым взводом спецназа ГРУ. Невольно мысли возвращались к генералу Макарцеву и к управлению собственной безопасности. Это могли быть оперативные сотрудники «девятки»…
И все эти удары судьбы достались подполковнику Зотову в течение одной недели. Тут не мудрено голову потерять. Но он не потерял. Он всегда выворачивался из всех положений, надеялся вывернуться и в этот раз. Алексей Викторович вспомнил цену, названную профессором Лурье, и, зная, что противостоять спецназу ГРУ не в состоянии, просто гробил своих людей в бесполезных засадах, думая, как ему добраться до главного компьютера, профессорского, в котором все данные собраны на одном внешнем диске. Внешний диск легко снять с компьютера и спрятать. Но где его прячет Лурье?
Подошло время действовать. Диск — это спасение Алексея Викторовича. Найти. А потом в лодку, вниз по Черной, и на другой берег Сунгачи. С диском его там примут, а вот без диска выдадут российской стороне сразу. В Китае своих подполковников хватает…
Сколько нелестных слов пришлось выслушать мудрому Акилу Вагабовичу Даштемирову уже на первых километрах пути, не смог бы сосчитать даже нобелевский лауреат в области математики. Сначала он огрызался. Потом огрызаться устал и просто старался не замечать ни слов, ни взглядов, ни жестов. Когда кто-то показывал ему свои промокшие до пояса штаны, Даштемиров просто отворачивался и шел дальше. Пусть еще благодарят судьбу за то, что большую часть пути идут по сравнительно неглубокому болоту. Только пару раз пришлось переходить лужи глубиной до пояса, остальной же маршрут лежал по перемычкам между болотинами, где глубже, чем по щиколотку, ноги намочить не удастся. Но, в конце концов, общее ворчание ему надоело.
— Эй, Кривой, иди ведущим! — крикнул Даштемиров Зубайдулле. — Ты у нас был топографом, карты лучше меня читаешь. Ты и веди…
Зубайдулла отнекиваться не стал. Но, глянув на карту, ничего не понял и спросил:
— Где мы сейчас?
— Где-то вот здесь, — показал пальцем Акил Вагабович.
— А ручей вот этот где?
— Под водой. Ты на его дне стоишь.
— Это не та карта! — возмутился Зубайдулла. — Кто тебе эту гадость подсунул?
— Не просто подсунули, а продали. И очень дорого. Хотя и предупредили, что съемка велась пять лет назад, а здесь на равнине все меняется каждый год. К осени вода поднялась, так как конец лета дождливым был, и все еще раз изменилось.
— Не та карта, — стоял на своем Зубайдулла, рассматривая карту своим единственным зрячим глазом.
— Может, и река не та?
— Река, кажется, та. Но неужели так все меняется? За пять лет…
— У человека за месяц борода отрастает, и его уже не узнаешь, — неожиданно поддержал Даштемирова угрюмый Мухаммадлатиф. — И земля так же меняется. Здесь только вода поднялась, и уже все другое, опустилась — опять другое. Веди, Кривой, твой черед. Акил устал…
— Может, лучше берегом идти? — предложил Кантемир. — Я смотрю, он везде приподнятый, все суше будем.
— И куда мы попадем? — спросил Даштемиров. — На открытое место? Где Черная впадает в Сунгачу, там полностью открыто, и нас там сразу заметят. А нам надо незаметно подойти, войти в их городок, поставить всех к стенке под стволы и содрать со всех компьютеров жесткие диски.
— Какая там охрана? — спросил Ильяс. — Сколько ни бьюсь, ни от кого узнать не могу.
— Руслан сказал, обычно они пару ментов с собой берут. Может быть, даже с автоматами. Но это, как правило, геологи, которые золото моют. Здесь может и ментов не быть. Просто с каким-нибудь ЧОПом [24] заключили договор, те послали пару парней комаров покормить. Ружья помповые есть, наверное, обязательно. Под автоматы, честно говоря, попадать не хочется, поэтому лучше подойти незаметно. А незаметно подойти можно только с противоположной стороны. Там большие заросли ивняка. Значит, нужно обходить по кругу.
24
ЧОП — частное охранное предприятие. (Прим. автора.)