Охотники за Попаданцами
Шрифт:
Режиссер сделал два широких шага и оказался прямо рядом со столом. В его движениях было столько экспрессии, что я непроизвольно вжался в спинку стула. Было ощущение, стол Матюшу не задержит. Он полезет прямо на него.
— Возьмите меня! Пожалуйста! Это — удивительная возможность! Я всегда мечтал побывать на таком мероприятии. Вы понимаете?! Да, промышленность, в некотором роде, не мое направление, но когда еще представится возможность увидеть все это воочию? А в нашем городишке, так вообще никогда!
Я
— Матвей Сергеевич, я тебя понял. Все. Хватит уже распинаться.
Режиссёр замолчал, глядя на меня преданным собачьим взглядом.
— Так что? Возьмете? Я видел, отсюда вышла Валентина Егоровна… Понимаю, наверное, приходила мириться. Да? Каялась…
— Да погоди ты, с Валентиной Егоровной…Ситуация свернула немного не туда. Иди, Матвей Сергеевич…Иди… Мне надо подумать.
Режиссер замотылял башкой, словно китайский болванчик. При этом пятился назад и приговаривал, как сильно он меня понимает. Как глубоко сочувствует. Как искренне сопереживает всему.
Едва лишь дверь за ним закрылась, я поставил локти на стол и, спрятав лицо в ладони, застонал. План, который предполагал мое торжественное возвращение на базу, а затем чувство вины у Натальи Никаноровны, трещал по швам. Два кандидата — это уже не тот идеальный вариант, с которым можно уходить из ДК.
— Давай… кто? Ты или я?
Голос звучал приглушенно, но очень отчетливо.
Я убрал ладони от лица, посмотрел перед собой. Никого. Вообще. В кабинете пусто. Да и дверь после ухода Матюши была закрыта.
— Может, вместе? — Поинтересовался второй участник диалога.
Я тряхнул головой. Что за ерунда? Первый вопрос задала Раечка. Голос принадлежит ей. А второй — Любомиров. Тоже нет никаких сомнений.
Однако ни актрисы, ни первого секретаря в кабинете не наблюдалось. Более того, в кабинете вообще никого не наблюдалось.
— Ну, все… — Я нервно засмеялся. — Вот и кукуха поехала… Мерещатся голоса.
В это мгновение дверь распахнулась, на пороге возникла чета Любомировых.
Стояли они рядышком, плечо к плечу. Как два оловянных солдатика.
— Павел Матвеич… — Пробасил Любомиров и шагнул вперед. Раечка семенила за супругом, всем своим видом демонстрируя радость от встречи.
— Здравствуйте… — Я посмотрел на дверь, которая только что была закрыта. Получается, эти двое беседовали в коридоре?
— А мы мимо шли… Думаем, не зайти ли проведать Павла Матвеича. Спектакль, кстати, был вчера великолепен. Правда, отчего-то соседи и знакомые при встрече хихикают. Завидую, сволочи, Раечкиному таланту… — Любомиров протопал к стульям, схватил сразу два. Один оставил себе, а второй культурно предложил супруге.
— Так… — Я откинулся назад, при этом внимательно разглядывая семейство. — Сдается мне, ваше появление вовсе не случайно… Дайте-ка угадаю…
Иван Ильич и Раечка замерли на стульях. Вид у них был слегка взволнованный.
— Выставка, да? — Спросил я, затаив дыхание. Очень уж хотелось, чтоб ответ был отрицательным. — Вы желаете поехать со мной?
— Конечно, нет! — Любомиров немного по-бабьи всплеснул руками.
Я облегченно выдохнул, расслабившись. К счастью, в игре остаются два кандидата: Валентина Егоровна и Матюша.
— Мы не желаем. Раечка желает. — Добавил Иван Ильич, уничтожив одной фразой надежду на благополучный исход этого дня. — Вы понимаете ведь, там — Москва. Супруга моя сможет за несколько дней пребывания в столице посетить театры, посмотреть на игру знаменитых профессионалов. Мы как Ваш разговор с Матюшей Сергеевичем услышали, сразу поняли, для Раечки это — удивительная возможность. Тем более, Вас пригласили на очень серьезное мероприятие. Люди там тоже будут серьёзные. Нужные знакомства… Понимаете?
Первый секретарь горкома уставился на меня с ожиданием. Раечка тоже. Она вообще дышала нервно, часто, периодически обмахиваясь носовым платком. Явно нервничала. Интересно, по какой причине? Впрочем… Это уже не столь важно. Количество людей, претендующих на роль того, кто нам нужен, неуклонно растёт. Их теперь трое. Любомирова можно исключить. Он пришел говорить о жене.
— А я не знаю.
Семейство слегка обалдело от моего ответа. Видимо, в их понимании, жалкий директор Дворца Культуры первым секретарям горкома отказывать не может.
— Эм… Как не знаете? — Любомиров подался вперед, прожигая меня взглядом.
— А вот так. — Я развёл руками. — Видите ли, Иван Ильич, до вас были еще просители…
— А мы их видели. Да, Раечка? — Любомиров кивнул и повернулся к супруге, чтоб она подтвердила. — Но Павел Матвеич…Зачем людей смешить? Мы ведь оба понимаем, где эти просители и где я. Вовек не забуду Вашей поддержки. А… Ох, ты… Чего это у Вас тут приключилось?
Иван Ильич слегка наклонился в сторону, рассматривая форточку на подоконнике. Вот глазастая сволочь. Все замечает.
— Да так… Ерунда. Не обращайте внимания. — Я отмахнулся. — Дико извиняюсь, но не могли бы мы сейчас вот на такой ноте и проститься. Дел много. Ваш вопрос я понял. Услышал, осознал. Давайте до вечера выдержим паузу. Хорошо?
— Конечно, конечно… — Любомиров вскочил на ноги, затем протянул руку супруге, помогая ей подняться. Раечка сегодня была удивительно молчалива. — Мы пока прогуляемся. Погода отличная. До вечера, не обессудьте, ждать не могу. Отличаюсь нетерпеливостью. Так что вернемся через часик. Да, милая?