Охотники за Попаданцами
Шрифт:
Я плюхнулся рядом с Настей на пассажирское сиденье. Она завела машину и вывернула на проезжую часть. До самого места мы ехали под веселое щебетание старухи. Ее хорошее настроение, кстати, напрягало гораздо сильнее, чем постоянное недовольство. Такое чувство, что Наталья Никаноровна где-то приняла грамм двести на грудь. Она только что песни не пела по дороге. Хотя, в какой-то момент, мне показалось, бабка начала мурлыкать себе под нос мотив одного современного хита.
Когда прибыли на базу, Настя, выбравшись из машины, сразу
— Так, Настасья, давай прикинем. Тем числом и тем временем, когда мы обнаружили активность, у нас скончалось десять человек…Из них… — Наталья Никаноровна подскочила к столу, а затем начала что-то чертить прямо на карте.
Я осторожно, бочком, обошел диван и двинулся вдоль стены, задерживаясь рядом с каждым предметом мебели. Блондинка и бабка склонились над столом, активно обсуждая личности предполагаемых бегунков, на меня они не обращали никакого внимания. Я же принялся с умным видом лазить по гаражу, делая вид, что просто изучаю обстановку. Вот такой я любопытный тип.
Ни одна из вещей, стоявших в буфете, на тумбочке, на книжных полках, и висевших на стенах, а такое тоже имелось, не подходила под предмет, который мог бы в своем названии иметь хотя бы намёк на «хронос». Облазил каждый миллиметр. Причем делал это очень наглядно, демонстративно. Не скрываясь. Как говорится, хочешь что-то спрятать, положи на самом виду. Бабка даже несколько раз прикрикнула на меня, чтоб я перестал наводить бардак. Мол, нечего совать свой любопытный нос.
А потом, уже почти отчаявшись, среди посуды, стоявшей на полке, я вдруг увидел часы. Обычные. Вернее, не совсем обычные. Старые. Такие раньше носили мужчины, пристегивая их цепочкой к ремню брюк. На крышке имелась гравировка. Текст явно на латыни. Латынь я тоже немного знаю. Поэтому сразу обратил внимание.
Hic mortui vivunt, hic muti loquuntur.
«Здесь мертвые живы, здесь живые говорят.»
Что-то такое. По идее, если разговор идёт о мёртвых, то скорее всего это и есть то, что мне надо.
Я встал, загораживая полку спиной, а потом осторожно оглянулся через плечо на бабку и Настю. Они активно спорили, размахивая руками, на меня не смотрели. Бабка что-то пыталась доказать блондинке, а та явно не соглашалась.
Я сунул руку между тарелок, хапнул часы и сунул их в карман. Вроде бы никто ничего не заметил.
— Да нет же, говорю тебе, баба это. Точно баба. Но вот кто именно? Раечка или Валька-сучка. — Наталья Никаноровна разошлась не на шутку. Даже несколько раз стукнула кулаком по столу. — Все мужики, который померли в 12:14 ссыкловатые. Ни один не посмел бы взбрыкнуть и уж тем более сбежать. Ты вспомни, кто их встречает. А вот бабы, да. Их было трое. И каждая — сука из сук. Одна — вообще топ-менеджер большой компании. Там яйца не просто железные, стальные. Да и годов ей всего сорок с хвостиком. Не нажилась еще. Не насладилась. Думаю, ее и надо искать…
— Я дико извиняюсь, дамы…
Бабка с Настей одновременно повернули головы, уставившись на меня недовольными взглядами.
— Если вы считаете, что искать надо женщину, давайте наведаюсь к обеим? И к Речке, и к Валентине. Ну…не знаю… посмотрю, что к чему, прикину. Может, какие-то еще нюансы смогу определить. Поговорю, о том, о сем. Сами говорите, время поджимает. А так хотя бы, есть шанс.
— Хорошая идея, Павлуша. Видишь, можешь, если захочешь… — Наталья Никаноровна кивнула. — Иди…Мы тут еще покумекаем.
— В смысле иди? — Я обернулся на машину, которая стояла на своем обычном месте, возле больших ворот. — Там же это…ночь…Сами говорили, база находится нигде. Куда я пойду? Пусть Настя хотя бы отвезет в обычный, нормальный город, к обычным, нормальным людям. А то знаю я ваше «иди». Буду скитаться, как дурак, по этой промзоне, которой не существует.
— Сколько же от тебя суеты, Павлуша… Иди, говорю. Не переживай. — Бабка отмахнулась от меня, как от назойливой мухи, и снова повернулась к столу с картами.
— Ну…иди, так иди… — Пробормотал я, а потом шустро рванул к выходу.
Часы жгли карман. Чувствовал себя вором, если честно. Хотя, с другой стороны, я же их взял на время. Сейчас разыщу Ренату, отправлю попаданца домой и верну. Между прочим, это для общего блага.
Открыл маленькую дверцу, которая имелась прямо в одной из створок ворот, шагнул в темноту и в следующую секунду уже щурился от яркого солнца. Я стоял неподалеку от дворца культуры.
— Охренеть… А что, так можно было?
Моргнул несколько раз, привыкая к свету. Опять фокусы…ясно… Сказать по совести, вопрос, кем бабка и Настя являются на самом деле, начинает мучить меня все сильнее. Очевидно, они не обычные женщины.
Покрутил головой, соображая, куда идти. Естественно, ни Раечка, ни Валентина Егоровна мне на хрен не нужны. А вот как найти Ренату Никитичну, надо подумать.
В этот момент, как по заказу, из-за угла соседнего дома, вывернул Матюша. Он целенаправленно струячил ко входу в нашу цитадель искусства, по сторонам вообще не смотрел. Пялился куда-то себе под ноги. По-моему, даже сам с собой разговаривал на ходу.
— Товарищ режиссер. Эй! — Я рванул Матвею Сергеевичу наперерез. Если кто и знает адреса актеров, то это он. Должен, по крайней мере, знать.
— О, Павел Матвеич…А я к Вам… — Матюша обрадовался мне, как родному. Только что обниматься не кинулся. Видимо, речь снова пойдет о выставке.
— Так виделись уже. Слушай, скажи где найти Ренату Никитичну?
— Ренату… — Режиссер растерялся. — А зачем Вам Рената?
— О Господи…ну, считай, влюбился я. Срочно хочу признаться своей музе в чувствах.