Оккультист

Снежный Иван

На светофоре улыбчивый молодой человек пихнул мне красочный каталог с проститутками. Юные и не очень красотки улыбались, выставляя оголенные формы. Рядом – телефоны с возможностью связи по популярным мессенджерам и приват чата. До чего дошел прогресс. Одно время весь город заполонили листовки с откровенными предложениями. Потом начали креативить: реклама краской на брусчатке, голограммы на стенах зданий и прочее. Теперь модно в пробках раздавать любовь, как горячий кофе на вынос. Наскоро пролистав буклет, я запихнул его в бардачок. Учитывая мой возросший

интерес к противоположному полу, это будет не лишним.

Кондитерская “Север” располагалась в нескольких метрах от “MashitaSS”. Но эти заведения разительно отличались друг от друга. Раменная стояла внутри двора, в приятной тишине, а кондитерская – прямо на людном перекрёстке. Это было типичное сетевое заведение с запредельными ценами на кофе и микроскопическими пирожными по цене приличного торта. Я вообще был неприятно удивлён стоимостью сладкого в северной столице. Даже в обычном супермаркете они больно били по карману. Может кондитерские фабрики заключили картельный сговор?

К счастью, никто не заставлял меня покупать фирменную продукцию. Андерсен занимал центральный столик, женщина в белом костюме сидела напротив него. Пока я пробрался к ним через посетителей, успел о многом подумать. Например, о том, что это место меньше всего подходит для тайных переговоров. Столики располагались слишком близко, люди практически задевали друг друга локтями, а диванчики с низкими спинками открывали отличную видимость. Не говоря уже о шуме, из-за которого приходилось кричать, чтобы услышать собеседника. Служащие Фонда допускали такие грубые промахи, что удивительно как объекты ещё не стали достоянием общественности.

– Добрый день, вы…

– Тсс! – шикнула на меня женщина.

Она наблюдала за маленьким ребенком у стойки. Девочка расплатилась за мороженое и вышла из кафе. Неожиданно следующий прямо за ней посетитель не стал выходить, а запер дверь на ключ и трижды хлопнул в ладоши. Всё разговоры мгновенно стихли. Каждый человек в зале неотрывно смотрел на меня. Кассирша опустила жалюзи, закрывая вид на оживленную улицу и сигналящие автомобили. В кафе не оказалось ни одного случайного человека.

– Впечатляюще, – скучающе протянул я, стараясь скрыть нервозность.

– Что вы, Сергей. Этот спектакль не для вас. Просто наш разговор совпал с экстренным собранием организации, – он грустно улыбнулся. – У нас, знаете ли, крупные потери. Присаживайтесь.

– Взорвать базу было вашим решением, – сказал я, устраиваясь на диванчике рядом с женщиной.

– Виновен. Не снимаю с себя ответственности. Давайте лучше поговорим о более приземленных вещах. Вы же не горите желанием вернуться в Фонд на содержание?

– Нет. У меня хватает незавершенных дел на свободе.

– Как у всех. Хотите кофе?

Я с подозрением посмотрел на жидкость в фарфоровой чашке. После гостеприимства Агафьи, у меня к любым напиткам возникло стойкое отторжение. Я даже всерьёз подумывал купить карманную фляжку.

– Есть минеральная вода в бутылке? Только крышку не вскрывайте.

Доктор ухмыльнулся на эту просьбу и

помахал рукой, подавая знак кассиру. Запотевшая минералка и два стакана стояли на столе спустя несколько секунд. Пить мне не хотелось, но это отличный предлог, чтобы задеть Андерсена. Сделав вид, что хочу взять пустой стакан, я слегка коснулся его руки мизинцем. Однако это ничего не прояснило: док был холоден и ни о чем не думал. Даже хуже: самого пространства для мыслей не существовало, словно он – неодушевленный объект. Нечто подобное я ощущал, прикасаясь к уже мёртвой плоти. Возможно все проще, и на нём предмет, блокирующий мои техники. Либо Андерсен не человек. После того, что мне пришлось повидать, это не казалось такой уж бредовой идеей.

– Фонд официально предлагает вам присоединиться в качестве свободного агента. С десятым уровнем допуска, – судя по удивлению женщины в белом, происходило нечто из ряда вон выходящее.

– Это должно для меня что-то значить?

– Вы привыкнете к нашим обозначениям. Выбора особо нет. Если…

Раскрасневшаяся женщина перебила объяснения доктора:

– Андерсен, так нельзя! Вступление строго добровольно! Кроме того: использовать объекты таким способом запрещено директивой тринадцать.

Но мужчина продолжал говорить со мной, не обращая внимания на её слова:

–...вы захотите вернуться к приёму препаратов. Если возникнет желание, просто сообщите мне. Не отмахивайтесь от лечения. Большинство вольных агентов обращаются с такой просьбой в первый месяц. Некоторые вещи лучше никогда не видеть.

– Кажется, не все согласны с вашим решением.

Андерсен неодобрительно покосился на женщину.

– Агент Наталья излишне страстна. Это одновременно плюс и минус. Она имеет седьмой уровень допуска и будет вашим напарником на первое время, – при этих словах красные пятна перешли с лица женщины на шею. – К тому же, это не моё решение. Таково прямое распоряжение Куратора.

Наташа резко выдохнула и как-то сникла. Слишком часто в последнее время я встречаю эту кличку-должность. Человек, скрывающийся за ней, обладает огромной властью. Доктор медленно отпил кофе из чашки и продолжил:

– Весёлый Роджер был жемчужиной нашей коллекции в этом регионе. Больше половины персонала, впервые встретившись с ним, банально обделывалась. В прямом смысле слова. Вы держались молодцом и это впечатляет. А сейчас мне нужно ваше формальное согласие. Подписывать ничего не надо, просто скажите вслух.

Звучит красиво. Почти поверил в то, что у организации недостаточно кадров и им требуется настолько никчемный агент, как я. Если бы сорок человек не сидели сейчас в зале, не шевелясь. Среди них наверняка найдутся кандидаты получше. Однако если Андерсон желает поиграть, я не против.

– Подождите. Чем вообще занимается Фонд? Какие правила, распорядок?

– Сожалею. Десятый уровень допуска не позволяет получать такую информацию. Вы и так знаете больше положенного. Слушайтесь Наталью и всё тайное станет явным. А сейчас придётся поработать втёмную.