Окленд.Начало

Тлеуов Сагиндык Айсаевич

Шел мой любимый урок американской литературы. Обсуждали роман Джека Лондона "Мартин Иден". Я заметил, что все мои одноклассники встали на сторону Мартина Идена, поддерживали его, обвиняли Руфь в трусости и скудоумии, в неумении мыслить нестандартно, да и вообще, называли ее лгуньей. Я в принципе со всем этим был согласен, да и Мартин Иден мне очень симпатичен, но так как надо было немного расшевелить эту аудиторию, следовательно, привлечь к себе внимание, я решил, что нужно защитить Руфь, и очернить Мартина Идена, хотя я вовсе так не думал. Вся причина была в желании не говорить трюизмы, и в желании выпендриваться.

– Постойте, мистер Браун, - сказал я, подняв руку, - не кажется ли Вам, что у нас нет никакого обсуждения романа, а только лишь восхваление Мартина Идена? Я вот героем его вовсе не считаю.

– Так, это интересно, - ответил

он, мне кажется, он тоже любил споры, - ну-ка выскажитесь.

– Так вот, Мартин Иден трус, ну кто еще может покончить жизнь самоубийством? Только трусы. Он никогда не любил Руфь, он просто сочинил ей образ и сам же в него верил. Руфь никогда и не была той, которую он себе представлял. Более того, таких девушек и не существует, а то, что она его потом разочаровала, так это только его проблемы. Не надо было жить в мире мечтаний. Далее, вот ему говорят, иди, работай, так и что? Разве плохие советы? Да нет, вполне себе хорошие советы, мужчина, двадцать один год, а сидит, заперся в своей комнате и читает. Конечно, это было неприемлемо, тем более в те времена. И потом, достиг он успеха, его начали печатать, ну так порадуйся за себя, в чем проблема-то? Ну, оказалась девушка не той, что ты себе представлял, ну, да и ладно, живи дальше, встретишь еще много таких девушек. И потом, это глупый вопрос его, точнее мысль, которая его мучила, о том, что все уже было написано. Вот начали люди к нему относиться по-другому за то, что он уже ранее написал. Якобы он остался все тем же человек. Но ведь это не так. Конечно, он стал известным, и у него появились глоры, если выражаться по-современному. Да, это везде так. Стоит человеку стать известным, начать выигрывать, у него сразу же, откуда не возьмись, появляются сотни друзей. Это нормально, это психология людей. И зачем это воспринимать в штыки? Вот Руфь, например. Она же хотела за него замуж, любила его. Сколько она ждала его. Он сам виноват, он же реально ее позорил. Он мог быть хоть немного вежлив с друзьями ее отца. Но она все равно его ждала, любила, хотела замуж, хотел лучшего для него же, чтобы он обеспечивал семью. Но ему этого не надо было, он все просил ее верить и верить ему, у нее и так терпения хватило на долгое время. Сейчас бы, девушка послала бы его, куда подальше через месяц. Ну и почему ее обвиняют в том, что она не дождалась? Она разве обязана была это делать? Нет, конечно, все поступают так, каким выгодно. И потом, когда он стал известным, богатым, мог обеспечить ей достойную жизнь, она пришла к нему сама, предложила жениться на ней, он же сам отказался. Это его проблемы, она найдет другого мужа и будет вполне счастлива. Так, все-таки, чего он убил-то себя? Живи себе спокойно, ты разбогател, пиши, когда вздумается, но нет, он якобы пресытился жизнью, ему надоело ложь и притворство вокруг. Дорогой, да это жизнь такая вокруг, все к этому привыкают, но не повод же себя убивать. Будь сильным, и попытайся изменить это. К тому же, у тебя есть возможность, пиши, влияй на умы людей, нет, надо себя жалеть, сказав, что вот меня, бедного и несчастного все предали, у меня болезнь, и выход только один, умереть. Так поступают только трусы. И вот еще, кто-то вроде говорил, какой он молодец, помогал людям, давал им деньги. Молодец конечно, но он с таким настроением давал деньги, даже своему якобы другу Джо, дал денег, а сам думал, отвали уже от меня, отстать, когда же ты уйдешь. Делал явное одолжение, в том числе и мужьям своих сестер. Оказывал помощь только, чтобы они почувствовали себя зависимыми от него. Вот, так что я думаю, Мартин Иден никакой не герой, а просто мечтатель, идеалист, инфант, которому следовало вырасти, не придумывать образ девушки, а взглянуть на нее настоящую, и с полным карманом денег жить наслаждаясь.

И опять только я закончил говорить, прозвенел звонок, и опять тишина после моего выступления. Почему они так внимательно меня слушают? Не понимаю даже. И только вроде бы кто-то что-то хотел возразить, но было уже поздно. Но все равно моя инвектива не произвела нужного эффекта, никто не набросился на меня с обвинениями, никто не захотел спорить, а ведь, я так этого хотел.

И я ушел домой. Была пятница, а значит завтра выходной, а мои родители уезжали на неделю по своим делам, я оставался один. Конечно, никаких вечеринок я устраивать не буду, наоборот я это время проведу в попытках разобраться в себя, побывать в тишине. Все выходные я провел, читая книги, и медитируя. Ел немного, не наедался, занимался спортом, катался на велосипеде, бегал. В интернет вообще не заходил, почувствовал какую-то свободу, честно говоря.

И вот в понедельник пришел в школу и узнал новостью. Оказывается, Гордон и Джек являются вот уже два дня главными ньюсмейкерами не только школы, но и всего города. В субботу во время матча они подрались прямо на футбольном поле. Говорят, Джек одержал победу в этой битве. Конечно, не моя в этом вина, но я все же чувствовал себя немного причастным к этому. А вся школа только и обсуждала драку. На матче присутствовали все ученики почти, и их родители. Все видели драку, а парни из команды даже не пытались разнять дерущихся, видимо, они там понимали, что зреет что-то неладное, и решили дать выплеснуться этому наружу.

И вот, я вошел в кабинет, сразу же обратил внимание на синяк под глазом у Джека, отлично ему попал Гордон, у него внешних признаков драки не было. Наверное, он победил, решил я. Так тихо было в классе, такое чувство, что случилось горе какое-то. Я не стал поддаваться общему настроению, да к тому же я хорошо отдохнул, проветрил свои мысли, и готов был к интересной жизни. Поэтому я спросил у Николаса, чего такое случилось, не умер ли кто-нибудь. Он ответил, что нет, но так как команда футбольная проиграла решающий матч, и ее лидеры подрались между собой, то всей школе надлежало грустить. Я подумал, что он шутит, но оказалось, что нет. Вот так вот, всем надлежало грустить из-за того, что парни не смогли нормально сыграть в футбол. Какая же глупость.

– Эй, Джек, - сказал я, - а неплохой тебе синяк поставили.

– Пошел ты, - ответил он.

Как грубо, подумал я, но не стал разжигать конфликт. Встретился глазами с Николь, улыбнулся ей и подмигнул. Она отвернулась. Новая жизнь моя началась не с того явно. Иногда я думаю, что я настоящий придурок. Правда, так и есть.

На обеде я решил с кем-нибудь поболтать. Увидел Майка, помахал ему, подошел и спросил о том, как у него дела.

– Че тебе надо, урод?
– спросил он.

– Я вроде и не урод совсем, - ответил я, - да так просто, пообщаться хотел.

– Пошел на хер, мудила, - ответил он.

С ним бесполезно общаться, подумал я и ушел. Увидел, что на лужайке сидела Элис, без Роба, наконец-то, это мой шанс.

– Привет, Эли, - сказал я.

– Привет, - немного ошарашенно ответила она. У нее были зеленые глаза, сейчас я это впервые заметил.

– Можно к тебе подсесть?

– Ага.

– Прямо вся школа грустит, - сказал я.

– Угу, - ответила она.

– А ты чего? Переживаешь, что Джеку побили?

– Чего?
– она явно поняла мой вопрос, и я, кажется, попал в точку. Хотя не собирался, и просто сказал первое, что пришло в голову.
– Ничего я не переживаю.

– Аа, значит, показалось мне, наверное.

– Что тебе показалось?

– Что ты влюблена в Джека. Думаю, даже давным-давно уже.
– Все это я говорил, шутя, выдумывая из головы то, что не знал.

– Ничего я не влюблена, - ответила она, и вся покраснела.

– Ну ладно, не влюблена и ладно.

– Вот-вот, правильно.

– А давай, сходим с тобой куда-нибудь вдвоем?

– Ты издеваешься?

– Нет, просто приглашаю тебя погулять со мной.

– Я не хочу.

– Почему? - я искренне удивился ее ответу. Мне же ни одна девушка не могла отказать, если верить моей маме.

– Ты такой странный.

– Ничего я не странный.

– Странный, очень-очень странный.

– Согласен, - сказал я понуро, - но разве девушкам это не нравится?

– Мне - нет. Хотя, ты оригинальный и умный, кажется.

– Ты тоже. А еще ты красивая.
– Я не знаю, зачем я все это говорил, но поток слов лился сам по себе.

– Спасибо, но я как-то не верю тебе.

– Не хочешь и не надо, но ты красивая все же.

– Тогда спасибо еще раз.

– Так, давай сходим куда-нибудь?

– Можно было бы. А возьмем Роба с собой?

– Ну да, можно и его, - Нафиг его, подумал я, но не сказал, - хотя я ему не нравлюсь, наверное, он хотел меня колбой ранить.

– Да это я виновата, мне так страшно тогда стало, мы потом приходили к тебе домой, хотели извиниться, но ты вроде бы спал уже, а твоя мама налила нам чаю, угостила пирожными и рассказала много интересного о тебе.

– Вот мама, а мне сказала, что прогнала Вас, когда узнала, что Вы сделали.

– Нет, она сказала, что это не мы виноваты, а ты знаешь, что какой-то мальчик подкинул нам с Робом что-то в колбу.