ОКО ЗА ОКО Этика Ветхого Завета
Шрифт:
Иер. 9, 23–24 — это прекрасно сложенная маленькая поэма. Три наилучших дара Божьих (мудрость, сила и богатство) взвешены на неких словесных весах, и признаны недостойными того, чтобы ими хвалиться в сравнениис познанием Господа. Однако познание Господа означает быть преданным тому, что больше всего ему нравится — другая сбалансированная тройка: милость (hesed),суд (mispat)и правда (sedaqa).Познание Бога — это не просто дело внутренней духовности, но преобразования системы ценностей. Результатом этого является практическая верность.
Иезекииль в своем мощном исследовании праведности и развращенности — и реакции Бога на них — рисует свой портрет прототипа «праведника» (Иез. 18, 5–9). [226] Он приводит всесторонний список разного рода негативных и позитивных поступков, являющихся моделью, под общим
226
См. подробнее о функции текста Иез. 18 в одиннадцатой главе ниже.
В Псалмах похожий список встречается в контексте условий для поклонения. Тот, кто осмелится прийти в присутствие Бога для поклонения, должен быть тем, чья жизнь отображает характер Бога, которому он собирается поклоняться:
Господи! кто может пребывать в жилище Твоем ? кто может обитать на святой горе Твоей ? Тот, кто ходит непорочно и делает правду (sedeq)…Придерживаясь таких же критериев, пророки настаивали, что поклонение людей, ведущих образ жизни, отрицающий или попирающий справедливость, было неприемлемо для Бога. Более того, такое поклонение было мерзостью для него (см., напр., Ам. 5, 21–24; Ис. 1, 10–17; 58, 2–7; Иер. 7, 1–11).
Праведность, выраженная в справедливости, является неотъемлемой характеристикой поклонения. Нет справедливости — не может быть и приемлемой публичной религии. [227]
227
Mays, 'Justice', p. 146.
Долг справедливости по отношению к страждущим настолько важен, что, если он не исполняется, Бог даже не примет божественно установленные жертвоприношения и поклонение. Когда они забывают о справедливости, истинный Бог не может быть объектом поклонения и благочестия народа
Перечитывая огромное количество текстов, которые настаивают на необходимости творить справедливость в качестве Божьего требования, и понимая, что для Бога творить справедливость, в частности, означает заботу о нуждах немощных и нищих, возникает вопрос — приемлемо ли традиционное понимание справедливости в библейском контексте как строгой беспристрастности. Напротив, совершенно очевидно, что Господь по–особенному внимателен к нуждам отверженных (см. Втор. 10, 18–19), что это представляется самой сутью справедливости, согласно Божьим условиям, что люди тоже должны иметь подобные приоритетные интересы.
228
Mott, Political Thought,p. 79.
Подобная мысль яснее всего выражена у пророков. Пророки бескомпромиссно отстаивали интересы нищих, немощных, угнетенных, обнищавших, пострадавших, утверждая, что в своей деятельности выступали от имени Бога справедливости. Даже до появления великих пишущих пророков мы видим, что Нафан выступил против Давида от имени Урии, и Илия выступил против Ахава ради Навуфея. Это также справедливо в отношении придворных пророков вроде Исайи, который был близок к царской власти, а также в отношении пастуха–пророка Амоса. В этом аспекте, конечно же, представление Бога пророками полностью совпадает с голосом самого закона (см. Исх. 22, 22–24.26–27; Втор. 10, 18–19), с голосом поклоняющихся в псалмах (напр. Пс. 146, 7–9) и голосом мудрости (напр. Притч. 14, 31; 22, 22–23).
Тем не менее, несомненный факт активной заботы Бога о немощных и нищих следует формулировать осторожно. Забота не является делом произвольной пристрастности со стороны Бога. Выражение «Бог на стороне нищих» может быть понято как своего рода фаворитизм, который Библия отрицает. Это не означает также, что Бог не замечает грехов нищих людей, как будто нищета и угнетение делают своих жертв непорочными и невинными. Более того, Исайя (Ис. 9, 14–17) включает также сирот и вдов, нищих и бесправных в свое подробное описание тотального развращения
229
«Самой любопытной характеристикой библейской справедливости является ее предвзятость к немощным. «Предвзятость» не означает, что Бог больше любит нищих, или что они должны получить больше, чем того требует справедливость. Она означает, что в яростной социальной борьбе, в которой нищие являются постоянными жертвами несправедливости, Бог и Его последователи вступаются за дело немощных» (Ibid.).
Проповедуя это, пророки защищали беспристрастностьБога. Ведь представляя подобным образом отношение к угнетенным, пророки оправдывали Бога от подозрений в том, что он на стороне богатых и могущественных. Угнетатели в Израиле вполне могли указать на свое богатство и власть как явное свидетельство Божьего благословения их и их деятельности. [230] Используя литературный прием, Амос развернул эту распространенную оценку (прикрепив судебный вердикт «праведный», т. е. правый, к нищим и обнищавшим,и назвал «нечестивыми», т. е. неправыми, богатых землевладельцев),что было весьма эффективно для того, чтобы отделитьБога от притязаний богатых грешников. Те, кто думал, что Бог на стороне богатых, услышали в недвусмысленных формулировках, что это абсолютно не так, потому что их богатство было получено в результате безнравственности и угнетения, — а Яхве не был Богом, который благословлял, санкционировал или вознаграждал подобное поведение. Напротив, Бог был на стороне праведных — тех, с кем обошлись несправедливо и кто действительно нуждался в защите. Подобный взгляд заново подтверждал суверенную независимость Бога в качестве справедливого судьи, которого нельзя обмануть внешним видом или благочестивыми заявлениями:
230
Они не были последними, кто утверждал подобное; подобное говорят некоторые формы «евангелия благополучия».
Справедливость — главное требование Бога к человеческим властям
Вожди в Израиле на всех уровнях были наделены обязанностью сохранения или восстановления праведности и справедливости во всех смыслах этих слов. В рассказе о делегировании полномочий Моисея различным уровням руководителей во Втор. 1, 10–18 главная задача, возложенная на этих «мудрых, разумных и испытанных мужей», состояла в том, чтобы они поддерживали справедливость честно и нелицеприятно, признавая, что они воплощали суды Господа (Втор. 1, 17). Далее с еще большей силой автор обращает внимание на то, какими должны быть руководители: «чтоб они судили народ судом праведным; не извращай закона, не смотри на лица и не бери даров, ибо дары ослепляют глаза мудрых и превращают дело правых; правды, правды ищи, дабы ты был жив и овладел землею, которую Господь, Бог твой, дает тебе» (Втор. 16, 18–20).
Судьи
Те, кого называли судьями в домонархическом Израиле, занимались не только судебным разбирательством («судя» в привычном буквальном значении), как Самуил — прототип окружного судьи (1 Цар. 7, 15–17). Более того, некоторые из них, похоже, не обладали такими полномочиями, но были только лишь военными освободителями. Но в той мере, в которой последняя роль была связана с освобождением Израиля из состояния угнетения и восстановлением его правоты перед Богом, она была осуществлением праведности в действии, как ее понимал Израиль. Военные судьи также воплощали праведные деяния Бога в форме национального или племенного спасения. Таким является комбинированное ликование Деворы — судьи (Суд. 4, 5) и Барака — военного вождя после великой победы у Мегиддо: