Око за око
Шрифт:
Снова раздался нетерпеливый собачий лай, заставив девушку отвернуться от отца. Что-то тихо коснулось ее плеча – это была Леди.
– Тебе пора, – отрешенно сказал отец, не отрывая взгляда от огня.
– Пора? Но…
– Арья хотела прийти. Джон был. Его забрал огонь, – сухо проговорил Недд, но когда Санса попыталась что-то спросить у отца о Брандоне и Арье, Леди настойчиво потянула ее за платье. – Иди!
И она послушно ушла, чувствуя, что больше здесь оставаться не может. Ее ухода никто не заметил. Мать так и нянчила Рикона. Робб о чем-то говорил с той девушкой, играясь кулачком младенца, а волки так и озорничали, сверкая в полумраке
Собака. Она опять слышала лай. Девушка увидела чардрево, красневшее алой кроной вдалеке. К нему-то рысила ее волчица, и там Санса ожидала увидеть зовущего ее пса.
– Постой! Леди!
Старшая дочь Эддарда Старка поднялась на пригорок, проваливаясь по щиколотку в снег, и соскользнула в небольшой овражек. Ни Леди, ни собаки там не было. Сидел маленький мальчик, игравшийся в снегу. Увидев Сансу ребенок встал, и они долго смотрели друг на друга.
Темные волосы лежали на маленькой головке аккуратно подстриженной шапочкой. Пронзительные голубые глаза недоуменно смотрели на нее, а маленький нос курносился кнопкой как и у всех маленьких детей. Он был бледен, и Санса умилилась маленькому темному костюмчику, сидевшему на нем в пору. Даже с такого расстояния она чувствовала приятный невинный запах молочка, исходивший от ребенка. У него немного торчали ушки, заставив девушку задуматься о схожести ребенка с одним человеком, но опять заскулил пес, отрывая ее от приятной иллюзии.
Мальчик улыбнулся. Санса почему-то улыбнулась ему в ответ. Он со всех сил бросился к ней навстречу, и, налетев на нее, крепко сжал ручонки.
Видение исчезло, распавшись на песчинки света.
Вновь ее окружал полумрак. Леди Болтон открыла глаза и теперь обнаружила себя на какой-то кровати. Укрытая шкурами животных девушка села, оглядываясь по сторонам. Раненную руку пронзила резкая боль, да и голова теперь болела куда больше. Сладкий сон отступил, уступив место жестокой реальности, однако ответа на интересовавший ее вопрос не было. Где она? Среди своих или чужих?
В углу стояла печка, отдававшая тепло пыльной лачуге, в которой она очнулась. Окна были закрыты ставнями. Санса встала, решив взглянуть на улицу, и едва не свалилась от помутневшего рассудка. За дверью раздался звук приближающихся шагов, и она спешно вскочила на ноги. Леди Болтон успела прихватить увесистую головешку, лежавшую у печки. Спряталась за дверью. Кто-то вошел. Замахнулась.
Волна дурмана накатила на нее. Рука заболела. Темнота зарябила точками в глазах, и, выронив свое единственное оружие, слабея, девушка, сдаваясь на волю победителя, упала.
– В следующий раз буду привязывать.
Знакомый голос. Ей не верилось, и открыв глаза, она увидела в какие руки ее угораздило свалиться. Подхватив жену, Рамси Болтон тащил ее на кровать. Лицо его было чумазо. Бровь разбита, да и одежда потрепалась в сражении, но ей было все равно. Впервые в жизни она искренне рада была его видеть, и во всю жалась к нему, рыдая в голос.
– Тихо-тихо! – повторял он, едва сдерживая злобу. Бастард, казалось, до сих пор слышал тот пронзительный крик, во всю горланивший его имя.
Уложив жену на кровать, Рамси на мгновение оттянул ее от себя. Беря в руки покрасневшее от слез лицо, он впервые видел, как она плакала не по его вине. У нее была исцарапана щека, рассечена от запястья до локтя рука, синяки темнели на теле, расползаясь по бледной коже неровными кругами. Поправляя зацепившиеся за его костюм рыжие длинные волосы, он видел на макушке рану, и все больше скалился бешеным псом, раздувая ноздри.
– Тихо! – пытался усмирить он ее всхлипы. – Мы же заставим их страдать? Посмотрим, как они будут захлебываться в собственной крови?
Девушка смотрела в его ледяные глаза, и ей становилось немного не по себе от прожигающего острого взгляда. Натянув на лицо неестественную улыбку, бастард ждал от нее ответа, и дрожавшая Санса неуверенно кивнула ему в ответ. Она еще всхлипывала у него в объятиях, содрогаясь от рыданий, и последние девичьи слезы робко упали на мужское плечо. Казалось, все было позади, и болтоновская чета, сидевшая под крышей какого-то шалаша, погружалась в странное чувство того, что с ними что-то уже подобное было. Она еще недавно уже к кому-то прижималась также крепко, облегченно выдыхая свои страхи, зная, что теперь она в безопасности. Он еще недавно уже кому-то давал обещание заставить страдать обидчиков, но, не сговариваясь, оба сбросили с себя это глупое дежавю к чертям собачьим.
Санса стихала у него на руках, а потом и вовсе обвисла. Мужчина попытался ее поцеловать, но девушка провалилась в беспамятство и на прикосновение губ никак не ответила. Сжимая челюсти, бастард так и смотрел на нее. Он целые сутки ждал, пока его жена придет в себя и теперь очень надеялся, что ее очередной сон продлится не так долго.
– Еще нацелуешься, – раздался позади него голос. В комнату вошла хозяйка ветхой постройки – сухая жилистая женщина, седая и высокая. – Дай ей это!
– Что “это”? – процедив сквозь зубы слова, мужчина остервенело глядел на темную чашку с каким-то варевом.
– Хотела бы ее убить, сделала бы это. Дай ей!
– Только…
– Цыц! – Рамси чуть не взбесился, но сдержал себя, припомнив свое смятение.
Когда они вырвали бесчувственную Сансу из лап Мизинца, он и вовсе готов был отправить жену с Псом и людьми в Хорнвуд на поруки какого-нибудь мейстера. Ехать туда сам он не решался. Жизнь была еще дорога ему, да и отпускать девицу от себя лорд Болтон не хотел, опасаясь того, что ее отдадут Джону либо же сама Санса к нему с какой-то дури не вернется, а то и вовсе помрет. Им указали на местную знахарку-повитуху, обитавшую в лесу, и он уцепился за эту возможность мертвой хваткой, к своей непривычке, сомневаясь в правильности сделанного выбора.
– Сам принес ее, чтобы я ее лечила.
– Если она умрет… Поверь, ты за ней отправишься не сразу, старая ведьма.
– Не умрет, – уверенно распела слова женщина, поправляя на руке связку ярких ниток с когтями и зубами разных животных. – В ней северная кровь. И не такое выдержит. И сама выкарабкается, и… ребенка твоего… выносит.
Рамси щурился. Худосочная колдушка как только прикоснулась к девушке, сообщила ему о приплоде, искря ехидством. Ему было важнее спасти жену, и к новости об отцовстве бастард отнесся более чем сдержанно. Толку в маленьком червяке не было, случись что с ней. Снова сложился недовольный треугольник на его нахмуренном лице, и, колеблясь, Рамси Болтон все-таки поднес чашку к алым девичьим губам. Она скорчилась. Питье было неприятным, едва не поперхнулась, но выпила все до конца и, откинув голову, крепко уснула.