Окраина. «Штрафники»
Шрифт:
— Не думал я с этой стороны, — честно признался Иванов. — Если они плод коллективной мысли нашего общества, то они вроде как неживые. Следовательно…
— Можно крушить направо и налево? Они тебе манекенами или роботами казались?
— Не, те, что черти, определенно не манекены. Да и мудрецы с мясокомбината… чванливые, конечно, но живые. Мысль я уловил. Чтобы панику навести, и хлопушек хватит. Но, по мне, ствол надежнее. — Генка взял на прицел дробовика древние настенные часы. — Блокиратор сковырнуть нужно, чтобы со сложенным прикладом можно было
— Это само собой. Вот я еще ножи прихватил, — Андрей развернул сверток с четырьмя ножнами. Клинки были средненькие — те, что по новой моде именовались «Смерш-С»: прямое лезвие, обрезиненные рукояти. Инструмент общего охотничье-бытового применения.
— Вот это правильно, — одобрил Генка. — Хотя «перо» можно и подлиннее. Думаешь всех вооружить?
— В Капчаге сомневаешься? У нее пример под носом дурной, так?
Генка вздрогнул.
— Полагаю, ты метиску видел? — напрямик спросил Андрей.
— Не то чтобы близко. Показывалась. И голос слышал, — жалобно признался Генка. — Я прямо даже не знаю, что за телка такая. Дурею, как мелькнет. Мне, наверное, в увольнение нужно сходить. Целенаправленно. Прямо не могу спать, когда такая сексиса где-то рядом.
— В увольнение хоть сегодня. А здесь поосторожнее. Ты ее, Хеш-Ке, еще, гм, в деле не видел. Драпай от нее сразу. И с говяжьей породой ее не сравнивай. Живо рога обрежет. По самый хвост.
— Проникся, — Генка вздохнул и принялся продувать затвор. — Если про ножи, то насчет Мани ты напрасно опасаешься. Она к оружию нормально относится и на кровь не облизывается. Вот дедок наш… Чтой-то не люблю я, когда он за спиной.
— Понятно. Ружье я ему не презентую, хотя он вроде охотничал когда-то. Личность он шаткая. С другой стороны, лупить кирпичом рогатых мартышек тоже не дело.
— Так он же справился. Может, ему два кирпича выдать? Будет налево-направо крушить. По-македонски, с двух рук. А мы только фланги прикрывай.
Посмеялись, потом Генка озабоченно сказал:
— Надо бы пристрелять.
— Рискнем в подвале.
Андрей пристроил толстый справочник к стене, заваленной стопами старого ДСП.
— Давай с жаканов начинай.
«Фермер» молодецки грохнул.
— Ого! — сказал Генка, глядя на оторванную четверть справочника.
— Удовлетворяет? — поинтересовался Андрей.
— А то. Магазин бы еще, патронов на пятнадцать.
— Друзья мои, не позволите ли взглянуть? — у труб отопления стоял комиссар.
Андрей и Генка разом замерли. Не из-за присутствия непримиримого борца с преступностью дивизионного комиссара Боровца. За его спиной на трубе непринужденно сидела гибкая черноволосая дикарка, покачивала ногой в вытертом мокасине.
— Все? Глубочайший анабиоз? — поинтересовался комиссар.
— Нет, еще не все, — с трудом сказал Андрей. — Смотрите на здоровье, господин комиссар. В принципе, устройство примитивное, но надежное на двести процентов.
Генка машинально протянул ружье комиссару. Сам не сводил глаз с метиски — та томно потянулась,
— Действительно, здесь ломаться нечему, — как ни в чем не бывало согласился комиссар. — Позволите старому мазиле сжечь пару патронов?
— Конечно, товарищ комиссар, — Генка все равно не мог отвести взгляда от близкой Хеш-Ке. — Возможно, мад… мадемуазель пожелает пальнуть. Хотя отдача…
— Сеньорита, — поправила бархатным голосом Хеш-Ке. — Так меня этот болван титулует, пришлось привыкнуть, — она взглянула в глаза Андрею. — Не поумнел, Старый?
— Держусь, — пробормотал начальник «КП-29».
Держаться пришлось изо всех сил, потому что проклятая метиска непринужденно обняла за талию. К счастью, комиссар решил опробовать «Фермера», и нехилый грохот 12-го калибра слегка притормозил прилив тестостерона. Андрей старался не дрожать и волноваться только за Генку. Но тут комиссар благородно продемонстрировал свой «Магнум Питон», и Генка, падкий на оружие не меньше, чем на баб, слегка отвлекся. Разрядили по мишени барабан револьвера. Андрей тоже пару раз выстрелил, опробовав знаменитую киношную пушку. Хеш-Ке отпустила из объятий запросто, но следила, стервозина, следила. Андрей чувствовал и спиной, и всем телом, и даже подошвами кроссовок.
Когда поднимались наверх, Генка с чувством сказал:
— Блин! Ну и ведьма! Рядом стоит, а у меня шерсть и все остальное дыбом. Стыдобища. Слушай, ты с ней не того?
— Ген, когда я вознамерюсь последовать скорбному примеру Таисии, вот тогда с этой смуглой дьяволицей и…
— Да понятно, понятно. Ух! Мне срочно развеяться нужно. Отпускай на свободу.
— Вали хоть до утра. «Ах, какая фемина, какая фемина». Удирай. Только смотри, пошлый трипак сгоряча не подхвати.
Генка засмеялся:
— У меня «броники» с ароматом вишни есть. А насчет фемины я знаю. Сам прочесть не успел, но мне Маня рассказывала. Так что паспорт у меня имеется, гусей я не ворую, да и девицу не морковными котлетами угощать стану. Спасибо родному ФСПП, на коктейль башлей хватит.
— Не придуривайся. Если в кафе или клуб намылился, прихвати Капчагу с собой. Ей тоже проветриться не помешает.
Генка глянул с интересом:
— Думаешь, она пойдет? По-моему, она о других развлечениях мечтает. Могу даже сказать — с кем. Если хочешь знать мое мнение…
Андрей рассердился:
— Вот, рогатые вас забодай. Здесь три человека да три призрака «целлулоидных», и у каждого насчет моей личной жизни конкретное мнение имеется. Идите вы…
Уже в аппаратном коридоре наткнулись на Мариэтту. Девица разгневанно ткнула на часы:
— Двадцать минут как ужин по распорядку. Где вы бродите?
— Брендовый инструмент испытывали, — похвастал Генка, пряча за спину ружье.
— А мне? — немедленно взъерошилась осквернительница могил.