Олеся
Шрифт:
"Значит, не хочешь помочь? Жаль, а я тебе такое дело предлагаю, что только сильный сможет его выполнить. Что ж, придется найти другого, вон еще один прилетел. Он явно посильнее".
Уловка сработала.
"Где? Да я егго щщщас каккк двиннну! Я сссамый силльнный и уммммный! Что зза дддело у тебя?"
"Ооо! Оно для самого бесстрашного. А ты, как я вижу, не очень..."
"Не очччень? Да я бесссстрашней любогггго, даж-жже тебя! Вот как! Выккккладыввай, я тттебе доккажу, какой я!"
"Ну, не знаю, - потянула девушка, хотя ей хотелось
– Ладно, слушай..."
"Отттпусти мення!"
"А ты не улетишь, как трус?"
"Я нне труссс! Отттпусти!"
Леся разжала пальцы, и мотыль, вспорхнув к потолку, опустился на стол.
"Давввай выкккладывввая свое делльце, и тты ув-ввидишь, ккто луччччше всех!"
Леся облегченно стала объяснять.
"Мне нужно, чтоб ты слетал в одну пещеру и посмотрел, что в ней"
"Ты иззздеваешшшься надо мннной? Мне рассс лапппу подннннять!"
"В этой пещере есть очень опасные люди, и никто тебя не должен видеть, а то тебя убьют"
"Да ну иххх! Я бесссстрашшный и невввидиммый! Рассс лапу поднннять! Где пещщщера?"
"В Мертвом лесу, - Леся сделала паузу, проверяя его реакцию, но ее не последовало, видимо мотылек о Мертвом лесе ничего не слышал, или настолько глуп, что б понять, что это за место.
– Я утром тебя отнесу туда. Это очень далеко!"
"Да я лллегко! Я самм щщщас туддда..."
"Нет, ты не знаешь дороги. Я отнесу тебя утром, а если ты смотаешься, я решу, что ты самый настоящий трус".
"Я не труссс..."
Леся поспешно отвела взгляд, не дожидаясь очередного расхваливания себя любимого. Мотыль вспорхнул, покрутился возле огня свечи и засел на потолке. Девушка облегчено вздохнула - не столько от уговоров, сколько избавившись от тошноты. Вот ведь глупое грязное сознание с повышенным самомнением, хоть бы не напутал ничего.
Трутфель не показывался, да и под столом его не видно. Может, от обиды ушел к своим в Кедровник. Ну и пусть!
– махнула рукой Леся и улеглась в теплую постель. В такую погоду только спать; монотонный шум дождя за окном убаюкивал лучше любой колыбели.
Под утро ее разбудила сова, как всегда, охранником сидящая на подоконнике. Потягиваясь Леся мельком глянула в окно и на потолок. На улице все еще лил дождь, а на потолке выжидал мотыль. Сдержал, значит, слово. Под окном уже давно стояла Фея и учуяв, что девушка проснулась, стала нетерпеливо переминаться. Леся послала ее в больницу. Мотыль все спал под потолком.
Борна, видно, давно встала и хозяйничала на кухне. Ее пение слышно было на весь первый этаж. Леся перепугалась: вдруг она вновь потеряла память от нервного напряжения, но оказалось, что та просто поднимала себе настроение.
– Почему ты никогда не пела раньше?
– спросила Леся, заглянув в кипящую на огненной печи кастрюлю.
Женщина пожала плечами.
– Не знаю, вот недавно вспомнились некоторые песни из детства. У меня мама...
Земля под ногами затряслась, кастрюля затарахтела по плите, а Борна разлила суп из ложки, который хотела проверить на вкус.
– ... хорошо пела, - продолжила наставница спокойно, когда тряска закончилась. Заметив, что Леся направилась в больницу, добавила: - Больных сегодня нет.
Девушка рассеяно кивнула и скрылась за дверью. Это было единственное помещение, в которое Фея могла зайти без помех. Высокие стены и двойная широкая дверь. Лошадь уже стояла возле стола и обнюхивала стоящую на ней банку. Ее шерсть была сухой и чистой, несмотря на грязную погоду: возможности лунного коня не давало влаге долго оставаться на ней.
– Я нашла способ, как попасть в ту пещеру, - Леся перешла сразу к делу, обняв Фею.
"Понятно. Но ты еще сомневаешься", - ощутила лошадка внутреннее состояние девчонки.
Девушка рассказала ей свою идею.
– Лишь бы он не напутал ничего, - закончила она.
"Не напутает".
– Угу, - кивнула она.
– Отнесу его как можно ближе. Сомневаюсь, что мотыль сам найдет дорогу.
"А ты не боишься попасть в лапы Псу? Он знает, что ты можешь еще раз появиться, и будет ждать".
– Ты же знаешь, что боюсь! Но должна же я узнать, что там творится.
Землю вновь сотрясло, слабо, но продолжительно.
– Теперь ты понимаешь? Земля трястись стала часто. Дом волнуется.
"Я тоже чувствую это, как и ты. А вот Хранительница, - Фея кивнула мордой на кухню, с которой доносилось пение, - нет".
– Почему?
– спросила Леся.
– Она же хорошо все воспринимает?
"Да, но кровь лунного коня обострила твои чувства. Разве ты этого еще не поняла? Да и не та она уже".
– Да...
Леся пару раз глубоко вдохнула, придавая себе смелости.
– Пора.
"Пора", - повторила Фея, но не так уверенно, как девушка.
Лошадка проводила ее до ключей перегородки между живым и Мертвым лесом. Леся была налегке, в промокшем сарафане и с мотылем в густых волосах. Всю дорогу лошадь просилась пойти с ней, но девушка была непреклонна.
– Жди меня здесь и будь осторожна. Мало ли что, - велела она, - ты слишком приметная.
"Ты тоже осторожней будь", - бурчала в ответ Фея.
Глава 14. Про смерть и возвращение.
На этот раз Леся была сама осторожность. Она сразу нашла то место, где проломала хорошую дыру в терновнике, убегая от Белого Пса. Аккуратно переползая, она отталкивалась локтями и коленями, специально побольше вымазываясь. Даже нарочно вымазала лицо и волосы. Это собьет ее запах и придаст более неприметный вид. Но грязь приставала плохо: видно, лунная кровь сказывалась. Попав в Мертвый лес, девушка в этот раз сразу почувствовала, как пропала магия и оборвалась связь с лошадью. Теперь колдовать она не могла, только нюхать и видеть.